Свита Короля (ЛП) - Сакавич Нора

— Ты Лиса, — сказал Эндрю так, словно всё было настолько просто. Хотя, возможно, всё действительно было так просто.

Натаниэль уронил взгляд в пол, дёрнул уголком рта, пытаясь обрести спокойствие и равновесие, которое сейчас утекало словно вода сквозь пальцы. В следующую секунду он едва ли узнал свой собственный голос:

— Эндрю, они хотят забрать меня. Они хотят записать меня в программу защиты свидетелей, чтобы люди отца не смогли мне навредить. Я не хочу… — он замялся, осознав, насколько несправедливо и эгоистично это звучит. — Если ты скажешь мне уйти, я уйду.

— Тебе не надо уходить, — сказал Эндрю. Те же слова, то же обещание, которое он уже давал ему несколько месяцев назад. На этот раз Миниярд заговорил по-английски, и Натаниэль понял зачем только когда услышал продолжение фразы. Эндрю втягивал остальных Лисов в этот бой. — Ты остаёшься с нами. Они не смогут забрать тебя.

— Забрать его? — эхом повторила Дэн. — Куда забрать?

— Мы говорим об отъезде на какой-то допрос или забрать типа навсегда? — требовательно уточнил Мэтт.

— И то, и другое, — отозвался Браунинг.

— Но вы не можете забрать его, — запротестовал Ники. — Он уже наш.

— Когда заинтересованные люди узнают о том, что он жив, они обязательно придут за ним, — пояснил Браунинг. — Ему здесь небезопасно, и, пока он рядом, вам тоже грозит большая опасность. Будет лучше для всех, если он просто исчезнет.

И Лисы понимали это лучше, чем агент Браунинг мог себе представить. Кевин рассказал им о союзе между Веснински и Морияма. Благодаря Кевину они целый год прожили, наблюдая за сумасшедшей жестокостью Рико, поэтому сейчас оказались абсолютно не впечатлены подобными предупреждениями.

— Какую часть фразы «и-ди-те к чёр-ту» надо повторить так, чтобы вы поняли? — уточнила Элисон.

— Мы все здесь совершеннолетние, — подтвердил Мэтт. — И мы приняли решение. Если только сам Нил не хочет поехать с вами, верните его нам сразу после допроса.

— Нила вообще не существует, это не настоящий человек, — раздражённо заявил Браунинг, утомившись от подобного своенравия и полной неосведомлённости. — Это просто прикрытие, которое позволяло Натаниэлю уклоняться от властей. Пришло время отпустить его.

— Нил, Натаниэль – да какая к чёрту разница, — вспылил Ники. — Он наш, и мы вам его не отдадим. Нам что, надо проголосовать или типа того? Держу пари, решение будет единогласным.

— Тренер Ваймак, постарайтесь образумить свою команду, — попросил Браунинг.

— Нил, — позвал Ваймак, и Натаниэль поднял взгляд, переведя его за спину Эндрю. Сейчас тренер выглядел так, как когда пытался помочь ему собраться после рождественских событий. Это был взгляд человека, постаревшего из-за личных драм в жизни его игроков; взгляд человека, который всегда прикроет спину, несмотря на то, чего это будет ему стоить. Натаниэль винил себя за то, что в очередной раз стал причиной подобного взгляда, и в то же время ощущал бесконечное спокойствие и уверенность от такой решительной поддержки Ваймака. — Скажи мне. Чего хочешь ты?

Натаниэль сглотнул тяжёлый, неожиданный ком в горле. Слова выходили рвано, как-то скомканно. Всем пришлось замолчать, чтобы понять, что он говорит:

— Я хочу… Я знаю, мне не следует оставаться, но я не могу… Я не хочу терять всё это. Не хочу потерять вас. Не хочу быть Натаниэлем. Просто Нилом столько, сколько вообще получится.

— Хорошо, — кивнул Ваймак. — А то пришлось бы убить кучу времени, пытаясь вместить «Веснински» на спине толстовки.

Браунинг устало потёр виски.

— Можно вас на пару слов?

— По поводу?

— Для начала – по поводу вашей опрометчивой готовности подвергнуть опасности всю команду.

— Отказ от Нила идёт вразрез со всеми нашими принципами, — отрезал Ваймак. — И я могу спорить с вами до посинения, но только не в отведённое Нилу время. Это просто несправедливо. По отношению ко всем им.

Эндрю потянул Натаниэля за край футболки и быстро шепнул на немецком:

— Избавься от них, пока я не поубивал их.

— Им нужны ответы, — напомнил Натаниэль. — Им не удавалось выдвинуть обвинения против Нила при его жизни. Но они надеются, что его отсутствие и моё присутствие помогут им начать распутывать весь клубок. Я собираюсь рассказать им правду, столько, сколько смогу, чтобы не натолкнуть их на мысль, что Мясник на кого-то работал. Хочешь поехать со мной и послушать? Это та история, которую я должен был рассказать тебе ещё несколько месяцев назад.

— Мне придётся поехать, — согласился Эндрю. — Я не верю, что они вернут тебя.

Миниярд отпустил его и встал на ноги. Натаниэль поднялся без посторонней помощи, после чего перевёл взгляд на Ваймака.

— Простите меня, — сказал он на английском. — Я должен был рассказать вам, но не смог.

— Не заморачивайся сейчас об этом, — отозвался тренер. — Двадцати минут явно недостаточно для такого разговора. Мы можем обсудить это на обратном пути в универ, верно?

— Да, — согласился Натаниэль. — Обещаю. Но сперва я должен поговорить с ними.

— Тогда езжай, — подала голос Дэниэль. Когда Натаниэль обернулся к ней, она уточнила: — Только возвращайся к нам сразу как закончите, ладно? И мы вместе со всем разберёмся. Как команда.

— Как семья, — попытался улыбнуться Ники. Улыбка вышла совсем слабой, но обнадёживающей.

Происходящее казалось сплошным жестоким сном, какой-то больной мечтой. Их прощение буквально выжигало изнутри; исцеление и проклятие одновременно. Он не заслуживал ни этой дружбы, ни их доверия. И, наверное, никогда не сможет отплатить им за то, как они сплотились ради него. Но он попытается или будет пытаться столько, сколько времени у него вообще осталось. Теперь, когда к делу подключился Стюарт, Нила не стало, а сам Натаниэль по-прежнему оставался проблемой.

— Спасибо, — наконец сказал он.

Элисон отмахнулась от благодарности с лёгкостью, которая никак не сочеталась с напряжением, читавшимся в Её чертах лица.

— Что ты, это тебе спасибо. Ты только что закрыл нам три потрясающие ставки и подарил мне в общей сложности пятьсот баксов. — Она поймала его взгляд и продолжила: — А на обратном пути я бы лучше послушала, как и когда у вас всё закрутилось-завертелось. Всяко интереснее, чем эти ужасы.

Взгляд Аарона метнулся между Натаниэлем и Элисон и остановился на Эндрю. Он ждал, что кто-либо опровергнет слова Рейнольдс, и, когда никто ничего не сказал, заметно помрачнел. Ники открыл рот, закрыл его и поражённо уставился на Натаниэля. Удивительно, но Кевин вообще не отреагировал на новость.

Натаниэль так замучился, что сейчас не нашёл в себе сил на пояснение или ответ. Вместо этого он перевёл взгляд на Эндрю и спросил:

— Готов?

— Жду только тебя, — уточнил Миниярд.

— Его не приглашали, — напомнил Браунинг.

— Поверьте мне, — тут же вмешался Ваймак, — всё пройдет значительно проще, если вы возьмёте их обоих.

Браунинг окинул их недовольным, оценивающим взглядом и коротко кинул:

— Идём.

Тренер отшагнул к стене, чтобы пропустить их к выходу, и, когда Натаниэль открыл дверь, добавил:

— Мы вас ждём. Столько, сколько потребуется Нил.

Благодарно кивнув, Веснински вышел на общий балкон. Они с Эндрю спустились по лестнице следом за Браунингом и залезли на заднее сидение автомобиля. Браунинг сел впереди, раздражённо захлопнув за собой дверь. Натаниэль проводил взглядом отель, быстро исчезнувший из виду, и, обернувшись к Эндрю, спросил на немецком:

— Я правда могу снова быть Нилом?

— Я предлагал остаться Нилу, — отрезал Миниярд. — Похорони Натаниэля в Балтиморе, где-нибудь по соседству с его отцом.

Веснински перевёл взгляд за окно, пытаясь представить, возможно ли это. Он понимал, что в каком-то смысле никогда не сможет перестать быть Натаниэлем. Даже если Стюарту удастся заключить перемирие с Морияма, те будут знать и помнить, что сын Нила ещё жив. И он навсегда останется для них непредсказуемой угрозой. Мысль об этом была устрашающей и неприятной, поэтому Натаниэль постарался отвлечься, перевернув кисть и изучающим взглядом скользнув по ладони. Он представил на коже силуэт ключа, проследив его линии перевязанным пальцем.