В магической тени - Ольга Романовская

   Брагоньера поили раствором рвотного камня и мочегонными средствами и добились-таки успеха. Тело умирающего сотрясали судороги тошноты. Они непрерывно длились около часа, вызывая вымученную улыбку надежды у врачевателей.

   Пока один маг стимулировал сердцебиение, другой вводил в вены концентрированный раствор противоядия. Нужно было, чтобы сердце разнесло его по всему организму, а при нынешних сорока ударах в минуту это невозможно. К сожалению, восстановить нормальную работу органа никто из врачевателей, даже дипломированный волшебник, не мог, вся надежда на противоядие.

   Мэтр Олиох был мастером своего дела и очень быстро по характерным симптомам определил яд. Его предположения подтвердил помощник, в походных условиях проведший анализ содержимого бутылки.

   Аконит - самое страшное из того, что возможно. Практически неизбежный летальный исход в течение двух часов. Традиционное лечение бесполезно, промывка желудка, увы, тоже не спасёт, да и противоядие - не панацея. Если концентрация яда в крови велика (а его нужно совсем немного), а со времени отравления до первой помощи прошло больше пятнадцати минут, ничего не спасёт.

   - Он выживет? - дрожащим голосом, заглянув в комнату, поинтересовался комендант.

   За его спиной сгрудились сотрудники урцхенского Следственного управления, прекрасно понимая, чем им грозит смерть инквизитора. Понимал это и городской глава, не поленившийся покинуть тепло родного очага и устроить разнос местным стражам правопорядка. Его голос гремел во дворе.

   - Всё в руках божественных брата и сестры, - вздохнул мэтр Олиох, положив ладонь на лоб соэра. - Мы сделали и сделаем всё возможное. К сожалению, аконит - почти совершенный яд. Но у соэра хороший иммунитет, отличное здоровье, и, насколько я понимаю, он приучал себя к ядам. Если бы не это, он был бы уже мёртв.

   - Значит, он выживет? - воспрянул духом комендант.

   - Пятьдесят на пятьдесят. Я бы ставил на смерть.

   Прошёл час, другой, а маги всё ещё толпились у постели Брагоньера. Ему не становилось лучше, но и сердце всё ещё, хоть и с перебоями, продолжало биться. Правда, стало перемежаться сознание, что сделало невозможным вызов рвоты.

   Уже после полуночи, залпом выпив полбокала коньяка, мэтр Олиох сказал собравшимся:

   - Всё, ничего больше сделать нельзя. Идёмте спать, господа, совместным бдением у постели мы ему ничем не поможем. Пусть служанка перестелет под ним постель.

   - А, может, стоит оставить дежурного? - подал голос один из судебных магов.

   - Оставим. Вас. В четыре часа утра вас сменит Уолес. В случае агонии немедленно разбудите. Для успокоения совести. Положа руку на сердце, смерть сильнее любого из нас. Если противоядие не подействует, поможет только некромант. Так что советую скорее его найти. А теперь скажите, что с той девушкой?

   - Ей намного лучше, чем соэру. Она пришла в сознание, спит.

   Эллина проспала весь последующий день. Пробуждение принесло с собой ломоту во всём теле и знакомую резь в желудке. Её снова тошнило, пусть и не так сильно, к вечеру даже отпустило, и гоэта смогла выпить питательный отвар. Его состав был ей знаком: такой прописывали всем тяжелобольным.

   Нормальную пищу в виде бульона её организм согласился принять нескоро, превратив и без того исхудавшую гоэту в скелет, обтянутый кожей. Есть много не получалось - после пяти ложек её начинало тошнить.

   Боль в желудке постепенно сошла на нет, сменившись головокружениями, слабостью и потливостью. Ожоги, вопреки опасениям, не беспокоили - их залечили магией, не осталось и рубцов, только новая, тонкая, розовая кожа напоминала о местах соприкосновения с ядовитым письмом.

   К концу недели Эллина научилась сидеть и ходить в туалет, правда, опираясь о плечо служанки. Вернулся аппетит, и она с удовольствием поглощала супы и протёртые овощи.

   В один из визитов мэтра Олиоха (он раз в сутки проведывал больную, оставляя на столике у кровати новую порцию лекарств и в первые дни вводя непосредственно в кровь противоядие) гоэта спросила о Брагоньере. Она запомнила его на полу своей комнаты и больше не видела.

   - Господин Брагоньер, его ведь тоже отравили, тем же ядом, что и меня?

   - Совершенно верно, везучая вы девочка, только вам досталось немного, а вот соэр проглотил достаточно. И яд уже успел проникнуть в жилы.

   - Вы хотите сказать...

   Эллина невольно приподнялась на подушках, села прямо, без опоры. Ей не верилось, что инквизитора можно так просто убить. Получается, её Гланер Ашерин (она не сомневалась, что это его рук дело) не сумел отправить за Грань, а вот с Брагоньером расправился.

   Страх сжал горло, заставил почувствовать дыхание смерти.

   Первая... хотя какая первая - третья, попытка не удалась, а вот четвёртая при данном раскладе может стать фатальной. Инквизитор - это всё-таки защита, ум, хитрость, власть и опыт охотника за тёмными.

   - Он умер, да? В тот день?

   Мэтр Олиох выдержал театральную паузу, которую она приняла за положительный ответ, а потом покачал головой:

   - Почти. Но отравителям немножко не повезло.

   Глава 13. Танцы с волками.

   Под глазами Брагоньера залегли тени. Он был хмур и молчалив.

   Эллина впервые видела соэра с момента отравления и, войдя, сразу отметила, что в его лице появилось что-то хищное.

   Брагоньер сидел в кресле у камина. На коленях лежали какие-то записи. Но сейчас он не читал, а смотрел на огонь.

   На столике, на расстоянии вытянутой руки, стояли стакан и ряд тёмных бутылочек, и лежал колокольчик для вызова слуг.

   В комнате было душно, пахло лекарствами.

   - Господин Брагоньер, вам лучше? - гоэта в нерешительности застыла в дверях. Сама она сейчас тоже не являла собой образец женственности, особенно в висевшей мешком одежде.

   - Спасибо, да. Проходите, не стойте на сквозняке. Рад, что вы тоже живы. Нужно было выбить из ваших рук ту треклятую баночку! - пробормотал соэр. - Тёмные изворотливы, если они мстят, то не остановятся, пока не убьют. Госпожа Тэр, вас не затруднит открыть окно?

   Эллина выполнила его просьбу и, подойдя, поставила на столик с лекарствами ещё один флакончик.

   - Что ещё? Мэтру Олиоху до сих пор неймётся? - Брагоньер неодобрительно покосился на то, что она принесла. - Порой мне кажется, что собственной крови он во мне не оставил.

   - Это делала я, - смутившись, ответила гоэта. - Помогает быстро восстановить силы. Спасибо за то, что сняли арест.

   - Не за что. Теперь вы вряд ли куда-то сбежите. Надеюсь. Кстати, радуйтесь, вашего Малиса до сих пор не нашли. А вот господин Ашерин наследил. И теперь он от меня не уйдёт.