Команда Альфа - Миклош Сабо

— Совершенно верно! — кивнул Хорст. — Там нам уже море по колено!

— А с ним как быть? — указал я кивком на нашего пилота.

— Вот задача! — Немец почесал в затылке.

— Пойдет с нами! — решил Рикардо. — Что ему еще остается делать?

— Идет, ребята! Порядок! — Долговязый янки одарил нас такой улыбкой, будто мы вручили ему пригласительный билет на народное гулянье. — Я постараюсь не напортить вам своим присутствием…

Мне стало его жаль. Ведь у нас впереди тяжелейшая дорога и не менее тяжелое дело. Как же он, привыкший передвигаться по беспрепятственным воздушным путям, перенесет испытания земли, кажущиеся ужасными даже нам, закаленным суперсолдатам?

— Может быть, он как-нибудь доберется до моря? — предложил я нерешительно.

— Нет-нет, — оборвал он меня. — Одному нет спасения из этого ада. К тому же… — он пожал плечами, — я наемный солдат… Я ведь подписывал то же, что и вы. Помните?.. «Я, американский солдат, — цитировал он по памяти, — готов принять любое назначение в любую часть света и выполнить любое задание!» Я не являюсь каким-то особо примерным солдатом. Но — ежели на то пошло — мне заплачено, хорошо заплачено. За риск, за возможные непредвиденности, одна из которых теперь свершилась… Ну, так решено? Уговор есть уговор, даже если это плохо кончится для меня!

Мы продолжали плестись по болоту. Атаки комаров не ослабевали ни на минуту. Не хватало уже сил отдирать пиявки от тела. Жажда высушила нам рты, губы потрескались. Над грязью сверху была вода, но, идя, мы сами же мутили ее, так что не могли сделать ни одного глотка. Солнце палило. Впрочем, может быть, и не так сильно, как нам казалось: вода многократно отражала его диск, а влажные, зловонные испарения болота делали солнечное тепло невыносимым.

— Остров! — воскликнул янки радостно. И тут же, опомнившись, повторил вполголоса, почти шепотом: — Остров!

Я взглянул на него. Он успел состроить безразличную мину, но после такого радостного восклицания это было уже напрасно.

Насколько ему тяжелее, чем нам! Мое к нему расположение от этого открытия еще больше возросло. Его я, безусловно, считал самым лучшим парнем из нас четверых.

Остров, однако, оказался не миражом, а осязаемой действительностью, он принял нас, совсем обессиленных, на свою спину. Мы были приятно удивлены еще и тем, что остров оказался довольно обширным и богатым растительностью.

— Сто шагов вдоль и сто поперек! — сообщил Хорст. Верный своей педантичности, он тотчас же измерил наше новое владение.

— Кругом болото! — заключил Рикардо, и это было важно с точки зрения нашей безопасности.

Я тоже принес не менее отрадную весть.

— Райское изобилие! — показал я им свою шапку, наполненную яйцами в мягких скорлупках, похищенными у ящерицы, видимо из семейства игуан.

— Разве они съедобны? — покрутил носом наш пилот, по-видимому никогда не пробовавший подобных вещей.

— Что за вопрос! Они просто божественны! — изливал свои восторги Рикардо.

Он тотчас же приказал мне достать нашу единственную кастрюлю.

— Вскипяти воду! — снова распорядился он. Сам же стал шарить среди кустов и деревьев, обрывая то листок, то ягодку.

— Будет, братцы мои, такой супчик, что сам Кеннеди пальчики облизал бы! — При этих словах кубинец подмигнул янки.

В ожидании пиршества — к тому же не мешало восстановить силы — мы прилегли у огня. Разговаривать охоты не было, все молчали.

Вдруг Вилли, наш пилот, вне себя от страха вскочил на ноги. Цветущее лицо его теперь стало мертвенно-бледным.

— Что это? Что это? — проговорил он, едва дыша. — Земля трясется!

Тут и мы заметили колебание. Рикардо и Хорст прыснули в кулак. Даже в своем теперешнем плачевном положении мы не могли подавить рвавшийся наружу смех, настолько комичным казался нам испуг неопытного соучастника нашего похода. Что до нас, то мы уже встречались с подобным явлением.

Я достал свой крепкий, надежный нож и опустился на колени возле вздрагивавшего и все больше и больше вздымавшегося песчаного холмика.

Мы не ошиблись. Костер мы разожгли как раз над ложем дремлющего крокодила, зарывшегося в болотную слякоть под слоем сухой земли. Шум наших шагов и огонь разбудили облаченную в панцирь глыбу.

Крокодил лениво вылезал на божий свет, длительный покой расслабил его мышцы и рефлексы.

Не дожидаясь, пока он окончательно очухается, я бросился на него и дважды воткнул нож ему под переднюю лапу — это наиболее уязвимое у крокодила место.

Великан передернулся пару раз, взметнул хвостом землю. К счастью, не так сильно — попадание было точное, не то было бы, если бы я промахнулся.

Наша добыча представляла собой гигантский пятиметровый экземпляр с узким сморщенным носом.

— Ну, мы надолго обеспечены мясом! — ликовал Рикардо, едва сдерживаясь, чтобы не пуститься в пляс. Признаться, и я был рад: больше нам голод не грозил!

Что и говорить, болота — не джунгли в смысле гостеприимства. Значительно скромней и реже накрывают они для странника стол, заставляя довольствоваться своими скудными «деликатесами» даже таких брезгливых едоков, как я.

Мы улеглись спать тут же, на острове. Было бы безумием на ночь глядя пускаться в путь к неведомым опасностям. Времени у нас было вдоволь, в этом смысле мы могли считать себя миллионерами…

Теперь мы все чаще наталкивались на мелкие островки. А на пятый день мы вышли из болот.

— Прошу вас, будьте осторожны! — простонал Рикардо. — День ото дня ему становилось все хуже — такой тяжелый путь ему был не под силу.

— Я пойду вперед, на разведку! Осмотрю окрестность! — предложил Вилли. Заметив, что мы в нерешительности, он поспешно добавил: — До сих пор все делали вы, и мне как-то неудобно.

— Хорошо! — принял решение Рикардо. — Ступай!

Вилли повеселел. Приложив руку к фуражке, он тут

же исчез в кустах.

— Следовать за ним! — коротко распорядился Рикардо.

Меня обрадовал его приказ.

«Гляди-ка, сколько скрытой доброты в этом взбалмошном южанине!» — подумал я. Во время этой операции в моем отношении к нему произошло равновесие: он стал притягивать меня в такой же мере, в какой до сих пор отталкивал!

Вскоре мы достигли края девственного леса. Перед нами расстилались обработанные поля. Посевы риса сменялись посевами бататов и маниока. Вдалеке темнела зелень сахарного тростника. Примерно в трехстах-четырехстах метрах от нас стояло несколько крытых соломой типичных хижин кубинских крестьян. Хижины казались вымершими. Их хозяева, видимо, трудились в поте лица на полях.

Вилли, вместо того чтобы вернуться, неторопливо шел в сторону селения. Крикнуть ему мы не решались, оставалось выжидать, что будет дальше. Он же шел беспечно, вразвалку. Правда, правая рука его была в кармане.