Хроники Нарнии - Клайв Льюис

Конечно, первым побуждением было сказать, что он всего лишь сын бедного рыбака Аршиша и что благородный господин перепутал его с кем-то другим. Но меньше всего на свете Шасте хотелось объяснять, кто он такой и что тут делает, — ведь кругом столько любопытных ушей! Того и гляди, примутся расспрашивать, где он раздобыл такого коня и кто такая Аравис — и все, прощайте, надежды, и здравствуй, ташбаанская темница. Мальчик умоляюще поглядел на Бри. Однако тот вовсе не собирался заговаривать с Шастой на виду у зевак и стоял себе с понурым видом — ни дать ни взять обыкновенная туповатая лошадь. А на Аравис Шаста не смел даже взглянуть: не хватало еще, чтобы и ее заграбастали.

— Сделай милость, Перидан, возьми принца за руку, — сказал предводитель чужеземцев, — Я возьму его за другую, и поспешим во дворец. Когда мы вернем нашего юного беглеца во дворец, тяжкое бремя спадет с плеч нашей венценосной сестры.

Словом, все получилось хуже некуда. Шаста не успел даже попрощаться взглядом со своими спутниками, как чужаки повели его прочь. И только небесам было ведомо, что с ним будет. Нарнианский король — по тому, с каким почтением обращались к нему остальные, Шаста догадался, что это именно король, — засыпал мальчика вопросами: где он был, как выбрался из дворца, куда подевал свой наряд, понимает ли, что вел себя неподобающим образом, и все такое прочее.

Шаста молчал, ибо ответить ему было нечего. Точнее, он не мог ответить, не подвергнув себя при этом еще большей опасности.

— Значит, молчим? — спросил король. — Послушайте, принц, скажу вам прямо: особе королевских кровей отмалчиваться пристало и того меньше, нежели сбегать из дворца. Побег можно списать на мальчишескую выходку, а вот молчание ваше — признак трусости, недопустимой для сына короля Арченланда. И что вы плететесь, опустив голову, как калорменский раб?!

Укоры жгли пуще ударов бича. Шаста был уверен, что этот юноша по-настоящему благороден и справедлив, и отчаянно Хотел ему понравиться, но все же не осмеливался раскрыть рот.

Прошли узкой улочкой, спустились по каменным ступеням, поднялись по другому пролету, миновали широкую арку с двумя высокими кипарисами перед ней. За аркой находился внутренний дворик, посреди которого журчал фонтан, пополняя кристально чистой водой мраморный бассейн. Вокруг фонтана росли апельсиновые деревья. Зеленая трава под ногами, кусты роз вдоль белых стен. Внезапно уличный шум, пыль и грязь словно растворились без следа. Шасту провели через двор к темному дверному проему в стене. Глашатай остался снаружи, а мальчика повели по коридору, пол которого приятно холодил ступни. Лесенка вела в просторную, наполненную воздухом и светом комнату с распахнутыми настежь окнами; все окна выходили на север. На полу лежал многоцветный ковер, подобного которому Шаста в жизни не видел, такой мягкий, что ноги тонули в нем, точно во мху. Вдоль стен располагались кушетки с расшитыми подушками, и на каждой кто-нибудь да сидел. Народа в комнате было полным-полно. Некоторые выглядели весьма… гм… необычно.

Навстречу Шасте поднялась самая красивая девушка, какую он когда-либо видел. Она обняла его и поцеловала, приговаривая:

— Ох, Корин, Корин! Как ты мог? Как ты мог убежать, не предупредив меня, свою лучшую подругу? Что бы я сказала твоему венценосному отцу, если бы с тобой что-нибудь случилось? Да ведь из-за тебя могла начаться война между Нарнией и Арченландом! Ты поступил очень неразумно, даже жестоко.

«Похоже, меня принимают за принца какого-то Арченланда, — подумал Шаста. — А они, судя по всему, нарнианцы. Интересно, где настоящий Корин?» Впрочем, вслух ничего этого он произнести не отважился.

— Где был ты, Корин? — спросила красавица, по-прежнему обнимая мальчика за плечи.

— Не… не знаю, — пробормотал Шаста.

— То-то и оно, Сьюзен, — вмешался король. — Я не смог вытянуть из него ни словечка.

— Ваши величества! — воскликнул кто-то. — Королева Сьюзен! Король Эдмунд!

Шаста обернулся на голос — и чуть было не грохнулся от изумления на пол. Перед ним стоял не человек, нет! Это было какое-то диковинное существо, лишь отчасти походившее на человека. Ростом с самого Шасту, выше пояса человек, а ниже… Ноги поросли густой шерстью, как у козла, и копыта козлиные, и хвост. Кожа отливает красным, волосы курчавые, бородка клинышком, из волос торчат маленькие рожки. Это был фавн — существо, которого Шаста видать не видывал и о котором слыхом не слыхивал. (Те из вас, кто читал повесть «Лев, Ведьмарка и зеркальный гардероб», наверняка обрадуются, узнав, что это был господин Тамнус, тот самый фавн, которого Люси, сестра королевы Сьюзен, встретила в свой первый день в Нарнии. Теперь он, правда, выглядел гораздо старше, ведь их королевские величества Питер, Эдмунд, Сьюзен и Люси правили Нарнией уже много лет.)

— Ваши величества! — повторил фавн. — По-моему, у его юного высочества солнечный удар. Только посмотрите на него! Он не понимает, где находится.

Разумеется, все тут же перестали бранить Шасту и донимать его вопросами. Мальчика заставили лечь на кушетку, положили ему под голову подушки, напоили ледяным шербетом из золотого кубка и велели не шевелиться.

Шаста никак не мог оправиться от изумления. Все происходящее казалось чудесным сном. Какая мягкая кушетка! Как удобно на ней лежать! Какой восхитительный шербет! Конечно, мальчика по-прежнему терзали невеселые мысли: что сталось с его спутниками, как он сможет выбраться отсюда и попасть к Королевским Усыпальням, и что случится, когда объявится настоящий Корин. Но понемногу беспокойство отступало, побежденное сладостной негой. А ведь наверняка его скоро еще и накормят чем-нибудь очень-очень вкусным!..

Лежа на кушетке, Шаста исподволь поглядывал по сторонам. В комнате, кроме фавна, находились также два низеньких, широкоплечих и бородатых человечка (Шаста никогда прежде не встречал гномов) и огромный ворон. И много людей — высоких, молодых и красивых. Белокожие, золотоволосые, доброжелательные — не то что эти смуглые и надменные калорменцы! Шаста прислушался к их разговору.

— Что молвит нам наша венценосная сестра? — спросил король у королевы Сьюзен (той самой красавицы, поцеловавшей Шасту). — Три недели мы провели в этом чужеземном городе. Согласны ли вы отдать свою руку вашему смуглолицему поклоннику, принцу Рабадашу?

Королева покачала головой.

— Нет, брат мой, — ответила она. — Нет и нет, даже пускай предложат мне все сокровища Ташбаана!

«Вот тебе и на! — подумал Шаста. — Выходит, королева-го сестра королю, и они не женаты!»

— Да будет так, сестра! — отозвался король. — Огорчилось бы сердце мое, останови вы свой выбор на этом принце. Еще когда пожаловали к нам в Нарнию послы тисрока и потом, когда принц гостил у нас в Кэйр-Паравеле, не раз я спрашивал себя, как можете вы быть с ним столь любезны.