Запретный мир - Артём Каменистый

Робин помолчал, собираясь с мыслями. Возможность получить дополнительных бойцов привлекала. Крестьян можно вооружить, немного подучить, на стенах, среди более опытных защитников, они будут совсем не лишними. Но были и минусы, перевешивающие все выгоды. Быстро прокачав ситуацию, вождь заявил:

– Ноттингем в осаде, будет трудно провести сюда твоих людей. Если они попадут на глаза дозорам, спасутся немногие.

– Я это понимаю, – невесело сказал Стабр, – но пойми и ты нас. Мы не хотим сидеть в лесу. Многие наши мужчины потеряли своих родителей, женщин, детей, у них не осталось ничего, кроме жажды мести. Наши дома сожгли, имущество разграбили; мы должны сражаться. Пусть хоть часть из нас прорвётся к стенам, это уже неплохая подмога.

– Стабр, если вы так хотите сражаться, то не обязательно это делать в Ноттингеме.

– Робин Игнатов! Я же тебе говорил, мы простые крестьяне, нам не справиться с храмовыми воинами!

– Вы сможете это сделать. Я дам вам опытного воина, а лучше двух. Они научат вас побеждать.

– Но у нас даже хорошего оружия нет!

– Ничего, мы поможем. Вы получите доспехи и мечи храмовых воинов, у нас много трофеев. Вашим охотникам дадим несколько тугих луков с острыми стрелами и тяжёлые метательные дротики. Ты сможешь завтра принять лодку с грузом возле прибрежной скалы, той, что дальше острова Торговцев?

– Смогу. Но как вы вывезете такой груз из крепости?

– Устроим завтра вечером отвлекающий маневр у ворот, сделаем вид, что идём на вылазку. Все дозорные сбегутся, мы их сегодня здорово напугали. В этой шумихе спустим всё со стены, на берегу Стайры стоят несколько лодок.

– Хорошо, завтра ночью мы будем ждать на условленном месте твоих людей и оружие.

– Посиди здесь, я пошлю человека к Петровичу, он даст тебе белую одежду, чтобы ты смог пройти мимо всех постов. Не хотелось бы, чтобы тебя поймали.

Закончив с лазутчиком, Робин поспешил домой, на ходу раздумывая, кого бы послать инструкторами к местным партизанам. Понадобятся сильные ребята, с хорошим опытом боевых действий. Жаль таких отдавать, они и здесь не помешают, но очень хотелось озадачить врагов. Как ни крути, парочку добрых воинов придётся отдать. Лучшая кандидатура – Мавр, он там точно шороху наведёт, но его чёрная физиономия сильно пугает местных крестьян. Ладно, утро вечера мудренее.

Робин осторожно открыл дверь, тихо, стараясь не разбудить девушку, снял одежду, склонился над кроватью, собираясь прилечь как можно осторожнее.

– Ты долго тут надо мной стоять будешь! – произнесла девушка совершенно ясным голосом.

– Ты не спишь?! – удивился Робин.

Сата фыркнула и ехидно поинтересовалась:

– Ты уже передумал? А уходя, обещал сделать со мной что-то невероятное. Вот и верь после этого мужчинам!

Засмеявшись, Робин лёг, сгребая возлюбленную в крепкие объятия.

ГЛАВА 6

Про эту большую поляну в дебрях густого леса знали очень немногие. Место было удобным для скрытого от чужих глаз лагеря, глушь здесь была такая, что можно было без риска жечь большие костры. Не зная тропинок через топкие болота, не замерзающие даже в лютые зимы, сюда почти невозможно попасть.

Здесь пряталось около трёхсот крестьян, считая женщин и детей. Неподалёку был второй лагерь, чуть поменьше. Густав уже успел внимательно разглядеть хижины и шалаши, с удовольствием рассмотрел местных девушек; в общем, ему всё понравилось. Чувствовал он себя, как Фидель Кастро в золотые годы партизанской молодости; только бороды не хватало, но никто не мешает её отрастить. Хозяйственные мрины и шокваны ужились на удивление дружно – общая беда сближает – и расположились здесь с размахом, даже колодцы вырыли. Подойти к лагерям незаметно было невозможно, за всеми тропами следили, а ближайшие окрестности кишели небольшими стадами суфимов, их пасли на зарослях вечнозелёной болотной осоки.

Сейчас Густав с Векшей стояли перед своим новым воинством. У опушки толпилось около восьмидесяти крестьян и охотников. Люди были здесь всякие – и зелёные юнцы, и суровые мужики, убелённые сединами... Большая часть была с дубинами и короткими рогатинами, некоторые с медными топорами и уж совсем единицы с трофейными доспехами и оружием. Все с опасливым уважением смотрели на двух воинов в тусклой серой броне, стоявших рядом со Стабром. Закончив предварительный осмотр, Густав шагнул вперед и заговорил сухим командирским тоном, без тени улыбки:

– Я Густав, вы будете меня звать сэр Густав. С этого дня я ваш бог и хозяин, все мои приказы должны выполняться беспрекословно. Сейчас я буду вызывать вас по одному, проводить короткую проверку воинских умений. С собой мы привезли почти тридцать комплектов доспехов и много хорошего оружия; эти вещи получат лучшие из вас. Мой помощник, Векша, проверит искусство охотников, хорошим стрелкам достанутся тугие луки. Те из вас, кто не получит оружие: не расстраивайтесь. Мы позанимаемся здесь три дня, изучая воинское дело, и пойдём в бой, обещаю – там трофеев хватит всем. А теперь начинаем проверку.

Семнадцать храмовых воинов ехали тесной группой впереди большого обоза. Из Кораллиума вышло тридцать семь телег, в лагерь осаждающих везли бронзовые детали для мощных осадных машин, зажигательные снаряды к баллистам, палатки, утеплённые войлоком, различное продовольствие и крепкое вино. Все эти вещи с большим нетерпением ждали солдаты. Проклятые еретики часто разбойничали на этой глухой дороге, но сейчас им здесь делать было нечего. Все воины были крепкими, опытными солдатами, с хорошей амуницией и оружием. Тела сильных суфимов защищали попоны из толстой твёрдой кожи. Отряд всадников с лёгкостью разгонит толпу косолапых крестьян, пусть их даже будет целая сотня. Младший офицер храма Целебного Ключа уже предвкушал, как завтра к вечеру они достигнут своего лагеря и он лично отрапортует великому Зардраку акх Даутору об успешном окончании экспедиции, как вдруг в кустах слева от дороги послышалось несколько резких ударов, которые издают отпущенные тетивы луков, по доспехам загремели длинные стрелы.

Растерянность воинов длилась недолго; развернув быков, они ринулись в кусты, подняв выставленные пики и арны. Но заросли были очень густыми, суфимы наотрез отказались в них лезть, а упрямых животных невозможно заставить делать то, что им не по душе. Всадники остановились, и тут крестьяне, засевшие за преградой, метнули свои пилумы. Тяжёлые дротики с длинными стержнями наконечников, закалённых только на конце, нанесли воинам жестокий урон. Пущенные сильной рукой, они пробивали слабые места доспехов, ноги, лица, намертво застревали в щитах, не давая ими пользоваться, калечили быков. Несколько храмовых воинов всё же ворвались в кусты, набросились на партизан. Два инструктора разрядили в них свои арбалеты и кинулись в самую гущу схватки, вдохновляя всех своим личным примером.