Черная Ведьма - Елена Звездная

Апофеозом идиотизма стало вовсе невероятное — в ворота усадьбы, вынудив остановиться толпу умертвий, ворвался рожа в сияющих активированных серебряных доспехах и верхом на белом жеребце. За ним, тоже сверкая и тоже верхом, появились еще четыре мага, среди которых был и березка, отличающийся от других внушительным синяком на пол лица. Мэтр Октарион, оказавшись внутри, глянул на остановившуюся нежить, вскинул руку и над всей усадьбой вспыхнул голубоватый контур, куполом накрывший территорию. Следующий удар пришелся на нежить, и неупокоенная толпа тут же повалилась наземь, лишившись всяческих признаков жизни — да, рожа был силен.

Следующим действием белого был поисковый импульс, за секунду облетевший сад, и озвученный Арвейном итог был таков:

— Белый маг, печать сорвана, уровень силы высочайший, крайняя степень безумия…

Пауза, в течение которой рожа напряжено хмурился.

И вопрос:

— Почему не нападает?

Лично мне превосходно было известно от чего белый псих не нападает, и я была более чем уверена- не нападет еще достаточно долгое время — не менее получаса, но черную ведьму никто ни о чем не спросил. Меня, совершенно неуважительным образом прижимала к себе госпожа Торникай, а морда целиком и полностью закрывал обзор на парк, и собственно когда все вопросительно повернулись к парку, я опять же ничего не увидела!

И когда рожа, используя объединенные силы своего отряда расшвырял деревья, открывая видимость на сумасшедшего, я продолжала видеть исключительно спину господина мэра. И вот эта спина неожиданно содрогнулась. И вся толпа жителей, которым было видно, содрогнулась тоже. И белые отреагировали странно.

И только черной ведьме ничего не было видно!

А затем морда очень медленно повернулся ко мне и очень внимательно посмотрел, и что самое интересное — госпожа Торникай меня отпустила и тоже очень внимательно на меня посмотрела. И все присутствующие жители. И группа ловцов. И белые маги, которые продолжали сидеть верхом, и кажется даже их кони. Одни умертвия не смотрели, и то потому что их рожа упокоил.

— Что? — хмуро оправляя платье, мрачно вопросила я у мэра.

Морда, не выпуская аркана, мрачно сложил руки на груди, и произнес:

— Любопытное решение, госпожа ведьма.

Нет, все-таки он меня бесит.

— Единственное возможное, господин мэр, — раздраженно ответила я.

— Единственное? — морда скептически выгнул бровь.

— Ну, знаете ли, это действительно единственное бело-магическое заклинание, которое я знаю, и то благодаря магианне Анарайн.

Так как я, позвольте вам напомнить, все-таки потомственная черная ведьма! А доступа к черному источнику тут, как вы помните, нет! И вообще, будьте так любезны, сдвиньтесь в сторону, господин мэр, вы мне весь обзор закрываете!

Очень медленно морда сделал шаг вправо, продолжая все так же укоризненно взирать на меня. Вернула ему не менее укоризненный взгляд и посмотрела в парк.

Собственно парка уже не было — белые маги чтобы себе обзор открыть, разворотили половину парка, зато теперь было превосходно видно, как обезумевший сумасшедший бывший студент самозабвенно целуется с… деревом. А рядом с ним стоит Гардэм, и стыдливо прикрывает глаза лапой — видимо белый хранитель кинулся на мою защиту, но и сам понял, что сражаться тут не с кем. А может и напал, но маг не отреагировал, сраженный беломагическим любовным заклинанием. Да-да, это было единственное, что я вообще из белой магии знала.

— А вы страшный человек, госпожа ведьма, — глубокомысленно произнес морда.

Остальные молчали, все так же потрясенно на меня глядя.

— До этого момента я был искренне убежден, что хуже расчлененной девственницы уже ничего быть не может… Нет, знаете, в качестве белой магини вы гораздо опаснее, должен заметить.

Вот тьма!

— Еще раз, для особо не понимающих — я черная ведьма! Черная! Потомственная! Ведьма! — прошипела разъяренная я. Морда глубокомысленно покивал.

В довершение моего прилюдного позора, мэр Октарион подъехал ближе на своей ошалевшей лошади, посмотрел на психа, продолжающего расцеловывать дерево, затем на меня, и ничуть не пытаясь говорить тихо, произнес:

— это беломагическое заклинание, Телль. — А затем и вовсе повысив голос: — Ты применила беломагическое заклинание!

И теперь об этом вообще все знают.

Мрачно выругавшись, сложила руки на груди и, посмотрев на рожу, поинтересовалась:

— А у меня был выбор?!

Все молчали. Вот бесят же.

— Так только, между прочим, — прошипела окончательно взбешенная я, — этот — указала на влюбленного в дерево, — ваш беломагический выродок с сорванной печатью и зашкаливающим уровнем силы, мог выпить всех присутствующих в течение минуты, а то и меньшего промежутка времени. Эти, — указала на ловцов, — находились в состоянии стазиса и ничего не могли сделать. Вы, господин мэр, против мага подобного уровня при всем вашем опыте выстоять не в силах А ты, — мой палец указал на рожу, — со своим отрядом белых подмастерий мало того что действующий белый источник обнаружить не сумел, так еще и опоздал!

Окружающий люд как-то призадумался над услышанным, а рожа, подавшись вперед, с проникновенной хрипотцой произнес:

— Ну, извини, любимая, я был занят… - в синих глазах вспыхнуло бешенство, — снимал твое заклинание!

Окончательно взбешенная я, зло прищурившись, поинтересовалась:

— Повторить?!

Вокруг белого заискрилась магия. Угрожающе заискрилась!

Потомственная черная ведьма вскинула руку и щелкнула пальцами

— те же сине-голубые искры окутали и меня, недвусмысленно указывая мэтру Октариону, что отпор будет. Причем жестокий отпор.

Вот только белый не собирался играть честно.

Сверкнула на солнце победно-торжествующая улыбка, рожа выпрямился в седле, снисходительно глядя на меня, и едва до моего сознания начала доходить неправильность ситуации, усмехнулся и сообщил:

— Незарегистрированная белая магиня без печати и идентификации уровня силы.

Я мгновенно опустила руку. И даже вороватым движением за спину спрятала. А рожа улыбался все шире, продолжая победно смотреть на меня. Мне же, понизив голос, и сообщил:

— Как верховный маг на территории Бриджуотера, я обладаю полной и неограниченной властью над всеми белыми магами данной территории. Полной и неограниченной властью. Аэтелль. Ты моя. Сердце дрогнуло и перестало биться… Ужас ледяной рукой сковал душу…

И почему-то взгляд испугано метнулся к морде, даже не знаю почему. Но едва я посмотрела на него, как мэр совершенно по-хулигански мне подмигнул, а затем будто ни к кому не обращаясь, произнес: