Ожог от зеркала - Александр Доставалов

– А зачем ему...

– Да уймись ты, дура. У тебя одно на уме. Все страхи про трахи. Он спросил, как кровать стоит, в какой комнате да как засыпаю. Сказал чуть подвинуть, развернувши, чтобы солнышко было в головах.

– У тебя ж там окна нет.

– Окна нет, а он все равно говорит, важно это. Чтобы так было.

– А когда в головах-то? На рассвете али вечером? Или ты крутить теперь кровать свою будешь?

– Вот когда юг, когда центру оно проходит, тогда и в головах.

– И чего? Ты же в полдень не спишь.

– Это не важно. И не всем одинаково.

– А травка прогорела, так легче стало?

– Да ещё как горела попустило, будто хворь с груди сошла. А как прогорела, так и дышать стало просторнее. Веришь, кума, как и не болела. Только беречься теперь надо, говорит.

Собеседница критически её осмотрела.

– Ну, с виду так и есть. Много взял-то?

– Как и положено, за два дня моей работы. Но, говорит, если жалко али не при деньгах, можешь вовсе не платить, только не обманывай.

– Ты заплатила?

– Конечно.

– Когда, ты говоришь, он принимает?

Варвара уже час сидела рядом с вахтёршами, обсуждавшими разные пустяки. Казалось, любой попавший к ним факт немедленно перетирается с максимальной оглаской. Но по личному опыту Варя знала, что всё это совсем не так. И что ведьмы лесные не такие простушки, как иногда кажется.

Наконец она решилась.

Молча пересела ближе, вплотную к замолчавшим тёткам, и раскрыла ладошку. В пальцах Варвары перекатывалась зелёного огня брошь.

– Оппаньки, – вымолвила одна из тёток.

– Это ж Михайловны брошь. Ты что, али из наших будешь? Не похожа.

Варвара отрицательно покачала головой.

– Ну, говори. Михайловна только уехала, теперь в лесу на полгода, так что нам говори. Кто такая, чего стряслось?

– Я когда-то... В общем, мы с Михайловной друг дружке помогли. Так, немножко.

– За немножко она бы тебе зелёную брошь не дала.

– Да помолчи, кума. Дай сказать человеку.

– Не важно. Пусть множко. Жаль, что она в лесу.

– Ну ты же знаешь, у нас городские вахты по полгода. Без леса ведьма силу теряет. И твоя Михайловна, кстати, сейчас не годится никуда. Шесть месяцев среди пустого камня.

– Знаю, ладно. – Варвара всё не решалась начать основное. – Только вы не говорите никому, да?

– Ты, девка, совсем дура, что ли? Али не знаешь, что такое верхний трёп?

– Я знаю. Я также знаю, что иногда оно всё же идёт куда не надо. А у меня разговор особый, против власти городской.

Тётки переглянулись.

– А нам ваша власть что оводы с болота. Кровя сосут, но не мешают. У нас главное, чтобы в густожитии порядок, а тама и обратно в лес.

– Коли ты своя, так говори, девка. Не боись.

Варвара глубоко вздохнула.

– Парень мой в беду попал. Судить его будут.

– Эва. Это который бургомистра стрельнул?

– Не стрельнул, а придушил. С четвёртого курсу.

Варвара кивнула.

– Ну так... И чего ж ты от нас-то хочешь? – Ведьма постарше опустила воздушный колпак, убирающий сквозняки и посторонние звуки. Говорили они теперь заметно тише.

– Я хочу узнать, можно ли как-нибудь... Ну, в лес его спровадить... Чтобы не убили здесь.

– И сама, стало быть, с ним... В избушку на курьих ножках... И заживете, как в сказке, так, что ли?

Варвара глянула исподлобья так, что развеселившаяся тётка осеклась.

– Можешь помочь – помоги. Отплачу. Не можешь – ступай к своему знахарю, лечи печёнки.

– Эва, какие мы гордые. Хотя правильно, девка. Так и надо себя держать.

– Ладно, ладно, раскипятилась. В лес-то спровадить да потеряться – оно дело нехитрое. Только стрелки, ежели ты против власти, рано ли, поздно ли, всё одно найдут. По такому делу они проверки не закроют.

– Эва, проверки. Ты как его вытащишь из-под такой охраны?

– Мне говорили, в управе служит один из ваших. Лешак в домовых.

– Ну так и служит. Понятное дело, в чистоте да порядке кажный хочет себя соблюдать. Но это ж не оладушки трескать. Он не пойдёт. И потом, твой парень, он же не в управе. Его рыцари допрашивают, в Светлой башне. А потом в зиндан.

Варвара сникла.

– Эх, девка, не поможем мы тебе здесь, не смогем. Мы, сама понимаешь, люди подневольные. Куда ведьме супротив магов городских.

Варвара молча встала и пошла к выходу.

– Погоди, вот... Возьми пару гребешков, может, пригодятся, при такой-то жизни.

– Это от погони?

– Ну да. Мало ли что. Может, как-то иначе удача тебе улыбнётся.

– Спасибо. – Варвара взяла гребешки.

– И заворотки вот с грибами возьми.

– А это зачем?

– А это съешь. Они жареные, вкусные.

Глава 32

За ухо стекала холодная капля.

Тарас очнулся. Некоторое время лежал неподвижно, опасаясь пошевелиться либо открыть глаза. Одежда была сырой и холодной. Очень сырой. Похоже, он вообще лежал в луже.

Издалека доносился однообразный плач, переходящий в подвывание. Надо полагать, бойцовская школа.

Тарас чуть приоткрыл глаза, осматриваясь. Крохотное окошко под потолком давало совсем немного света. Ни стекла, ни слюды, ни даже пузыря на нем не было. Вентиляция, соответственно, оказалась даже слишком хороша. Серые стены, запах влажной старой штукатурки, деревянный топчан в углу.

Никого. Точно школа. Впрочем, куда ж ещё. Раз жив – значит арена. Попал все-таки.

Делать вид, что он без сознания, в отсутствие зрителей не имело смысла. Тарас оперся на руки и сел. Избитое тело болело, а куртку, наверное, можно было выкручивать.

Покряхтывая, как старый дед, поднялся на ноги. Разделся и тщательно выжал одежду над сточным углублением в полу. Стало чуточку теплее. Сырости почти не убавилось, согрело движение. Рука работала нормально, на время он даже забыл про сломанную кость. Вспомнил, когда увидел шрам на запястье. Хорошо залатали. Вытянули, наверное, на временных допингах. Через пару лет аукнется. Спасибо, что вообще заштопали. А что будет через два года... Тут неделю бы продержаться...

У дверей стояла миска с перловой кашей, вода и большой ломоть хлеба. Судя по рациону, его могли использовать уже завтра. Тарас слышал, что ячмень гладиаторам добавляют, чтобы лучше свертывалась кровь. Хотя, может, тут каждый день так кормят.

Хреново.

Тренировать его, конечно, не собираются. Приёмы показать или ещё что... Значит, пойдет как «рубленое мясо». Или с крючьями вслепую, или с ножичком против опытного бойца. Ох, не в его пользу будут нынче ставочки.

Новичок в таких боях побеждает редко. Ветераны ведь не зря котируются. Разве что какой незнакомый, особенный приемчик... Вспомнить или придумать чего... Всё уже давно придумано.