Судьба вампира - Дэннис Крик

Был бы он помоложе и попроворнее…

Собрав остатки воли в кулак, писатель ощутил прилив энергии. Те маленькие ростки кошачьей грации, казалось бы, давно утерянной, появились снова. Ярость придала ему свежих сил. Он почувствовал в себе готовность биться за свою жизнь. И самое главное – он хотел жить.

В следующий миг на него прыгнули сразу три волка. Схватка с ними продолжалась долгие четыре минуты. Но победителем опять вышел человек. Тяжело дыша и шатаясь, он сжимал в руке окровавленный клинок и ловил взгляд вожака. Наконец, когда остальные звери, скалясь и брызжа слюной, отступили, на первый план вышел черный волк.

Противостояние двух взглядов, в которых смешались сила и воля, продолжалось недолго. Зверь знал, что человек ослаблен, и ему будет невероятно трудно вступить с ним в бой, особенно после трепки, которую ему устроили его сородичи. До самого последнего момента Виктор надеялся, что он отступит. Но вожак уже давно все решил.

Когда он приблизился к человеку, тот уловил тяжелый запах падали из его рта.

Господи, мудрец, где же ты?

Нож выпал из руки писателя и утонул в мокрой листве. Силы, с таким трудом извлекаемые из последних резервов организма, вдруг исчезли. И виной тому была не столько физическая усталость, сколько потеря полной концентрации ввиду какого-то необъяснимого, магического влияния, исходящего от волка. Тот лишил человека воли к сопротивлению одним своим взглядом, не прилагая усилий лапами.

Руки Виктора ослабли, пальцы вцепились в сырую землю.

Периферийным зрением писатель уловил какое-то движение.

Повернувшись, он увидел, как остальные волки медленно подбираются к своему вожаку. В этот момент зверь поднял голову и завыл.

Сородичи застыли в нескольких шагах от него, скованные внезапной опасностью. Они преклонили головы, поджали хвосты. Зверь посмотрел на свою жертву, и человек увидел, как меняется его морда…

Усы вжались в мохнатый нос, который тут же сократился до размера человеческого… Господи, он и стал человеческим! Уши опустились, голова видоизменилась… шерсть отвалилась, обнажая белую плоть… И теперь на него смотрело лицо человека!..

…Лицо со впалыми щеками и глубоко посаженными большими серыми глазами.

… При этом туловище и задние лапы чудовища оставались волчьими.

Я нашла тебя, скиталец… Теперь ты заплатишь за все… – при повороте головы проявились складки на шее, гармошкой слипшиеся между собой. Синие губы задрожали, поддавшись сардонической улыбке. Седые волосы растрепались, ниспадая на лицо. И, кажется, Виктор понял, кто перед ним.

Она зашипела ему в ответ.

– Давай, сука, убей меня… я давно этого жду… – рука его шарила по листве в поисках клинка.

Она сидела на нем, уперевшись задними лапами в землю. И он был вынужден смотреть в ее лицо с горящими глазами.

– Убей… – вместо ножа он нащупал трость Холумбека.

– Я знала, что ты придешь. Рано или поздно обязательно придешь. Я ждала тебя… И ты явился.

– Я уже не ищу ее. Я смирился со смертью, судьба наказала меня за грехи прошлого…

– Нет такого наказания, которое могло бы искупить твои грехи… – Не медли, Магда, сделай это!

Какой-то звук отвлек черную волчицу от человека. Она обернулась и в зарослях Мортолео увидела неподвижный силуэт. Воин стоял на холмистой возвышенности, в руках он держал боевой лук и стрелы, одну из них он уже успел натянуть и прицелиться.

– Тэо… – прошептал писатель, задыхаясь под тушей чудовища.

Позади орнана стояла девушка в бирюзовом платье. Виктор узнал ее.

Первая стрела просвистела над головой вампира и угодила в волка из серой стаи. Поверженный хищник замер на месте, его задние лапы подкосились, поехали по мокрой траве, и через миг он свалился на землю.

Следующим выстрелом Тэо убил его сородича, прятавшегося за деревом – стрела попала ему прямо в сердце. Остальные звери, завидев мудреца, отползли в темные заросли и вскоре разбежались по лесу.

Чтобы у Анны не случилось обморока, Тэо заранее посвятил ее в таинства вампиризма. Поэтому шок, который она испытала, увидев свою названную мать в облике получеловека – полу волчицы, не был таким сильным, каким бы мог быть, умолчи он об этом.

– Не пытайся его защитить, безумец! Он пришел за моей дочерью, а, значит, и за мной тоже. Но я не отдам ему Анну!

– Я даже не знал, что у меня есть дочь! – воскликнул писатель, тщетно пытаясь сбросить с себя чудовище.

– Ложь! – с ее губ стекала слюна, когти намертво вцепились в полы капюшона. – Ты всегда это знал! Однажды ты уже приезжал за ней!

Тэо посмотрел на писателя. Тот лишь пожал плечами. – Я никогда раньше не был в Менкаре… Взгляд мудреца вернулся к Магде.

– Но тогда у меня получилось спрятать Анну. Теперь же ты решил, что все забылось? Решил, что волен делать все, что тебе заблагорассудится… Опять начал свое темное дело, вернувшись сюда…

– Он думает, что она принадлежит только ему! Он охотился за тобой, Анна! Все это время он охотился за тобой!

– Анна – не твоя дочь, Магда.

– Анна всегда была мне родной дочерью. Всегда! Он не воспитывал ее и ничего не делал ради нее. Почему я должна отдать свою дочь ему?

– Думаю, она сама решит, с кем ей лучше, – Тэо повернулся к девушке. – Кого ты выбираешь, дочь? – закричала Магда.

От человека у нее были только руки и голова. Остальные части тела – волчьи. Волчья шерсть охватывала плечи и спину, местами заходя на лицо. Но пугал не столько ее чудовищный облик, сколько глаза, в которых не было ничего человеческого.

Девушка попятилась назад, закрыв лицо руками. Казалось, она до сих пор не верила в происходящее и то, что творилось здесь и сейчас, было для нее иллюзией.

– Анна, скажи ей, – Тэо коснулся ее плеча.

– Она ничего не решает!

Вдруг девушка шагнула вперед и, раскрыв лицо, указала рукой на писателя.

– Что?! – взревело чудовище. – Что ты делаешь, дочь? Я твоя мать! Ты не ведаешь, что творишь… Кого ты выбираешь?!

– Убей ее, Виктор. Это она укусила тебя, – сказал Тэо голосом судьи, выносящего смертельный приговор.

Волчица зашипела, предчувствуя беду, уперлась задними лапами в пригорок. Человеческие руки потянулись к горлу своей жертвы.

В этот момент писатель обрушил на нее ореховую трость с железным набалдашником. Ее тупой конец вошел во впалую грудь вампира, с хлюпающим звуком пропоров межреберное пространство, и вышел из спины между лопатками.

Магда вскочила с жертвы и встала на задние лапы.

– У тебя не хватит сил, писатель! – полулицо-полуморду исказил звериный оскал. – Все они оставлены там… на берегу озера, – оскал превратился в смех. Мерзкий, заливистый смех ведьмы. С силой вырвав из груди окровавленную трость и отбросив ее в сторону, она повернулась к человеку.