Метро 2033: Изоляция - Мария Стрелова

Паук обычно появлялся сверху, его живот был закрыт чешуйчатыми пластинами, которые не пробивал даже «калашников». Единственным уязвимым местом были четыре пары глаз, но попасть в них не представлялось возможным.

Сколько бесстрашных разведчиков погибли, перед смертью видя отвратительные жвала, покрытые липкой слюной… Но это не умерило пыла разведчиков. Экспедиции шли и возвращались. С потерями, с ранеными молодыми ребятами, стонавшими на самодельных носилках, наспех скрученных из курток и ремней, возвращались в родные убежища и бесшабашные смельчаки, искатели наживы, и умудренные опытом разведчики.

Мытищи продолжали жить. Система из четырех убежищ, расположенных в разных концах города, успешно функционировала, разведчики держали связь, обменивали скудные товары местного производства, делились нажитым опытом. Но, как и везде, случись на КБ АТО беда, едва ли соседи пришлют на помощь вооруженный отряд. Пока бункеры справлялись. Скрытые под военными объектами, пристанища более чем полутора тысяч мытищинцев существовали, посылали экспедиции, сражались за квадратные метры жилого пространства.

Первое из них расположилось почти у самого въезда в Москву, недалеко от метро Медведково, на территории бывшей теплоцентрали. На огромной площади, среди труб котельных поселились мутанты, однако они были сравнительно безопасны для людей.

Второе убежище – «Метровагонмаш» – занимало огромное подземное пространство под заводом. Бывшие строители вагонов метро, простые обыватели, кому посчастливилось спастись в этом бункере, составляли почти треть населения близлежащего микрорайона, порядка пятисот человек.

Третье – на территории военного городка и старой военной части. Совсем маленькое, не более чем на сто человек. Там власть крепко держали военные. Эта структура почти не выходила на контакт, полностью обеспечивая себя самостоятельно.

И наконец, укрытие КБ АТО, большой бункер на триста человек, куда в день катастрофы успели спрятаться сотрудники бюро и жители ближайших домов.

Именно им, автоконструкторам и обитателям стареньких пятиэтажек, выпала самая тяжелая судьба. Чтобы пробраться в город, им приходилось делать либо огромный крюк по шоссе, где практически не было возможности спрятаться от тварей, пикирующих с воздуха, либо пробираться через непролазную чащу, сражаясь с пауками.

Еще одной большой неприятностью для жителей бункера КБ АТО стали разрушенные до основания дома от улицы Попова до их убежища. Как и на дороге, здесь негде было прятаться, а на крыше соседнего дома постоянно дежурила летучая бестия.

Дом № 14, последняя целая пятиэтажка, стала их перевалочной базой. Здесь они оставляли излишки вещей, принесенных из города, и в бинокли разглядывали соседний дом, дожидаясь, пока мутант улетит на охоту, чтобы успеть проскочить.

Соседство с крылатым монстром оказалось очень на руку разведчикам. Сама тварь на пятиэтажку не совалась – боялась поранить тонкие крылья об деревья, которые выросли значительно выше дома. Зато все остальные мутанты не решались показаться в зоне видимости бестии. Квартиры стояли целыми, в них никто не поселился, экспедиции из других убежищ сюда не доходили. Здесь, в штаб-квартире, как назвали свою перевалочную базу молодые ребята-разведчики, обычно было тихо и спокойно. Но не сегодня.

Двое мужчин поднимались по лестнице, когда с верхних этажей отчетливо послышался детский плач.

– Ну, слышал? – тревожно переспросил Слава, прижимаясь спиной к перилам лестницы.

Николай торопливо кивнул, передергивая затвор.

– Это чего? Кто там орет? Откуда тут дети?

– Тихо ты! Поднимемся и посмотрим. Патронов хватит отстреляться, если что. Глянем, если мутант, то пересидим в квартире. Может, просто ветер в трубах воет, коммуникации-то каждый месяц обваливаются, мало ли. Давай за мной, только тихо! – потребовал Николай, осторожно ступая по стертым ступеням.

На пятом этаже он резко остановился, и Слава налетел на него, едва не сбив с ног.

– Что за черт? – тихо выругался мужчина. – Смотри!

– Твою мать! Это как же так? – было видно, как у парня побелели сжатые противогазом щеки.

Металлическая дверь была приоткрыта, и в замке торчал ключ.

– Это что ж такое! Кто мог явиться сюда – в Мытищи – с ключом от квартиры? Такого не бывает!

Разведчики замерли в нерешительности. Их, опытных, переживших многие опасности и ловушки разрушенного города, уже не пугали мутанты. Но сейчас что-то пошло не так. Торчащий в двери ключ нарушал все законы постъядерного мира, и бесстрашным разведчикам стало жутко. Если бы дверь была взломана, распорота стальными когтями, это было бы проще объяснить. Но то, что происходило на пятом этаже заброшенного дома, не укладывалось ни в какие законы логики.

А за дверью продолжал надрываться ребенок.

В голову разведчикам лезли самые невероятные версии. Вдруг туда пришла женщина-разведчик, бывшая хозяйка этой квартиры, и родила там ребенка? Но тогда как же маленький комочек дышит зараженным воздухом? И зачем ей это было нужно?

Или кто-то явился в квартиру с малышом – но как тогда, опять же, он может плакать? Или его бросили там умирать?!

Не сговариваясь, почти синхронно ребята шагнули к двери. Любопытство разгорячило молодую кровь, на мгновения пересилив инстинкт самосохранения. И все же интуиция настойчиво шептала: «Быть беде!»

Николай заглянул в квартиру сквозь дверной проем, отстранив молодого напарника, дал знак молчать.

В темной прихожей на слое пыли ясно отпечатались следы лап, намного крупнее, чем у человека, но, как и положено, с пяткой и пятью пальцами. На растрескавшемся линолеуме были видны следы когтей.

Крик младенца стал громче. Ребенок рыдал за стенкой, за тонкой дверью ванной комнаты.

Слава поднял голову и сдавленно охнул. На зеркале липкой застывшей слизью было написано: «Беги!»

– Коля! – прошептал он. – Мне это не нравится…

Опытный разведчик огляделся. В квартире явно ощущалось чужое присутствие. И незаменимое шестое чувство подсказывало, что в комнате кроется смертельная опасность.

Тихо-тихо, едва ступая, Николай прокрался в ванную. На полу, завернутый в полусгнившую тряпку, лежал крохотный комочек: маленький мальчик с большой головой и широким подбородком, покрытый той же самой сероватой субстанцией, что была на зеркале. Не задумываясь, что делает, разведчик подхватил ребенка на руки, прижал к себе и бросился прочь.

А из комнаты доносились гипнотические завывания, от которых кровь стыла в жилах…

Николай увидел тварь, сидящую на задних лапах. Она раскачивалась из стороны в сторону, ее красные пульсирующие зрачки поймали взгляд Славика. Парень стоял, завороженный, и на его лице не отражалось ничего, кроме парализующего ужаса. Глаза остекленели, руки, уже не повинуясь юноше, опустили автомат.

Голову Николая будто сдавило тисками. Мысли стали тяжелыми и неповоротливыми, разум затягивала вязкая трясина безразличия. И вдруг на бесстрашного разведчика накатилась жуть. Задрожали колени, сердце зашлось в бешеном галопе, плексиглас мгновенно запотел. Мужчина замер, прижимая к себе ребенка. Он понимал, что это конец. Звуки, которые издавала бестия, лишали воли к сопротивлению, парализовали страхом.

И вдруг замолчавший было малыш на руках заревел с новой силой. Его крик разорвал завораживающую песню смерти. Мутант утих, неотрывно глядя на ребенка, и в его глазах медленно проступала осмысленная, человеческая боль.

– Спа-си… его… – по слогам, с огромным трудом, но вполне осознанно прошептал монстр, протягивая лапы к Николаю.

Двое мужчин замерли, не в силах двинуться с места. А мальчик всё надрывался в плаче.

Бестия бросилась на Славу, распорола ему плащ химзащиты на ноге, чуть задела плоть и тотчас отскочила. Боль мгновенно отрезвила парня. Он заорал и за рукав дернул напарника к выходу из квартиры.

А тварь уже утратила способность мыслить. Она бросилась в погоню, рыча и урча, и в ее намерения явно входило поужинать разведчиками.

Николай и Слава влетели в квартиру этажом ниже и захлопнули хорошо смазанную дверь. Провернулся закрывающийся изнутри замок. А снаружи металась бестия.

Ее гипнотические вопли слышались в квартире, лишали сил и разума. Мужчины вместе с ребенком спрятались в ванной и закрылись на шпингалет. Так было почти не слышно ужасных звуков. Так было не страшно…

– Что за черт?! – выругался Николай, отдышавшись. Сердце продолжало бешено колотиться в груди, глаза заливал липкий пот.

Мужчина стащил с себя противогаз, в ноздри хлынул невыносимый запах сероводорода. Разведчик закашлялся и поспешил натянуть маску респиратора, которую достал из вместительного рюкзака.

– Я не знаю, – чуть слышно выговорил Слава. От пережитого ужаса у него тряслись руки. – Кто это был?