Земля без радости (Книга Эльтары и Аргниста) - Ник Перумов

Было тихо – очень тихо, даже пения птиц не стало слышно. Все затаилось: идет Орда! И она уже совсем, совсем близко.

– Стоим здесь, – выдохнула Ярина, укрываясь за поваленным стволом старой сосны. – Будем ждать. А когда они появятся, прикрой мне спину.

Двалин молча кивнул. Поправил шлем, проверил забрало, одернул кольчугу. Начищенная до блеска секира гнома и так всегда была готова к бою.

Ждать пришлось совсем недолго. Вскоре в чаще повсюду раздался треск и хруст, множество лап и ног попирало землю; над деревьями мелькнуло несколько крылатых теней – там кружили клювокрылы. Как и предполагал Аргнист, основной поток Орды двигался полосой редколесья; по чаще ползли только отставшие крылья.

Вскоре между стволами замелькали черные, зеленые и серые тела. Хоботяры, броненосцы и прочие шли и шли вперед, подгоняемые раз полученным приказом, отменить который могла только их гибель. Выглядело это воинство неважно – от бескормицы отощали. Много ли добычи в лесу, где все живое разбегается задолго до их появления? Вот человечина – другое дело...

Ярина напряглась. Глаза ее расширились, в них вновь полыхнуло зеленое пламя. И в тот же миг под ногами у Орды зашевелилась земля. Раздвигая слои травы, мхов и прочего, наверх стремительно поднимались темно-зеленые листья-клинки, и Двалин увидел, как их острия вспарывают панцири чудовищ с той же легкостью, что его топор рассекал воздух. Земля обильно окрасилась кровью, в ушах зазвенело от многоголосого воя. Твари корчились, нанизанные на десятки и сотни зеленых лезвий, от которых не было спасения.

Чудища заметались. Вздымавшаяся из-под земли смерть гнала их прочь из чащи, туда, к редколесью, где шли главные силы высланного против Аргниста войска; хлынувший справа поток расстроил приготовившиеся к атаке шеренги Орды. Поднялась неразбериха, а Ярина, крепко зажмурившись, тянула все дальше и дальше гибельный зеленый меч – и на ножах травы завизжали первые жертвы уже среди тех, кто шел по редколесью...

Длинный смертельный клин рассекал силы Орды надвое. Меньшей части не осталось ничего другого, как валом валить на занятый войском Аргниста гребень Сухой Гряды. Большая осталась позади – в недоумении.

Поскольку с этой Ордой не было начальника вроде Хисса, ей пришлось придать некоторую способность оценивать обстановку и изменять тактику в соответствии с ней. Задние ряды сперва приостановились, а затем вновь двинулись вперед, топча мертвых сородичей.

Зеленые мечи стремительно желтели, превращаясь в обычные сухие листья. Орда втоптала их в пыль и пошла дальше.

Копейщики Аргниста встретили охваченную паникой Орду сплошным частоколом пик. Боевой порядок тварей давно нарушился, брюхоеды перемешались с рогачами, хоботяры с главопастями; подгоняемые страхом, чудовища сами налетели на копья. Фаланга выдернула окровавленные наконечники и ударила вновь. Через головы первых шеренг непрестанно били стрелки-самобойщики.

Когда подпиравшая Орда прошла по трупам погибших сородичей и вновь заполнила смертное поле, Ярина нанесла второй удар. На сей раз ей пришлось еще тяжелее – надо было заставить травяные мечи пройти насквозь через уже валявшиеся трупы. Добрых три четверти Орды оказалось пронзенной; остальные же в поисках спасения врезались в тылы тех, кто пытался прорвать строй воинов Аргниста.

Атаку панцирной конницы старый сотник возглавил сам. Окольчуженные кони и всадники рассекли отвратительное сонмище, а после этого в дело вступили арбалеты.

Двалин застыл возле девушки, чуть сгорбившись, покачиваясь на напружиненных ногах и катая в ладонях секиру. Ярину трясло, как в лихорадке, она смертельно побледнела – и, едва сумев продержать заклятие сколько положено, со слабым вздохом внезапно повалилась на мох

Гном рванулся к ней – и тотчас же между деревьев замелькали скачущие тени. Остатки Орды спешили унести ноги с поля боя. На пути у них оказались гном и Ярина.

Первым на Двалина бросился какой-то очумевший ногогрыз в компании трех костоглотов. Одного из них секира Двалина развалила еще в воздухе, однако остальные дружно бросились на гнома, норовя сбить с ног.

Топор с хряском рассек череп ногогрыза и завяз в очень некстати подвернувшемся здесь корне Взревев от ярости, Двалин выпустил секиру и принялся молотить во все стороны кулаками, закованными в латные рукавицы. Двум оставшимся костоглотам он просто переломал все кости...

К тому времени, когда Двалин выбрался из леса, все уже было кончено.

Орда не прошла за Сухую Гряду.

Двалин вынес Ярину с поля боя на руках. Секиру гнома по самую рукоять покрывала черная кровь – по дороге пришлось зарубить еще пару-тройку излишне любопытных тварей.

– Что с ней?! – рванулся к ним Аргнист, едва завидев.

– Без чувств, – ответил гном – Перестаралась, бедная...

– Да, это ведь она, почитай в одиночку, всю Орду положила... – покивал старый сотник. – Но расскажи мне все же, кто она такая?...

Однако закончить этот разговор им удалось только на следующий день, когда войско вновь двинулось на запад той же самой дорогой, по которой они только что отступали. Аргнист хотел очистить от Орды как можно больше земель к югу от Рыцарского Рубежа... а потом, если удастся, двинуться на север – выжигать гнездовья одно за другим. Но это только в том случае, если удастся уговорить войско. Теперь, когда появилась Ярина...

–...Так вот мы с ней и познакомились, – закончил свою историю Двалин. – Что она колдунья, я с самого начала знал – потому за ней в Галене и охотились. Но что вот так может всю Орду прикончить – о подобном я и помыслить не мог.

– Да, дела, – вздохнул Аргнист. – Слушай, брат гном, кто же она такая?

– Похоже, она и сама не знает, – буркнул проницательный Двалин, прихлебывая из высокой кружки славное южное пивко. Им удалось разжиться сразу же после победы при Сухой Гряде – местные землепашцы постарались. К войску Аргниста присоединилось еще полтысячи крепких крестьянских парней, и старый сотник вместе с Фрабаром вновь занялся привычным делом – срывал голос, грозно рявкая на новобранцев.

Ярина очнулась только на вторые сутки.

– Где... я? Что... с Ордой? – выдавила она, едва приподнявшись.

– В лагере Аргниста, – необычайно мягко ответил не отходивший от бесчувственной девушки Двалин. – А Орды перед нами больше нет. Ты ее уничтожила. Всю.

– О-ох! Как же я устала... – пробормотала Ярина. Глаза ее вновь закрылись, но на сей раз она не потеряла сознание, а просто уснула.

Войско шло на запад.

По лицу Эльтары скользнул игривый солнечный зайчик. Принцесса сморщилась, что-то недовольно проворчала, даже попыталась отвернуться во сне, но зайчик оказался настойчивым. Эльтара открыла глаза.

Где она? Что это за белокаменный покой? Как она сюда попала? Стоп!

"Видно, ты слишком разоспалась, – сурово укорила она себя. – Ты в Снежном Замке, ты продала себя в наложницы Горджелину Равнодушному! И в обмен на это он спас Эльфран!"

Эльтара рывком села в широкой постели, прижимая к груди тонкую простыню. Прямо напротив нее стоял Горджелин и – немыслимое дело! – играл круглым карманным зеркальцем, ловя утренние лучи и пуская яркий отблеск прямо в глаза Эльтаре.

– Пожалуйста, ну не надо!

– Высокородная саойя никак не хотела просыпаться, – очень серьезно и холодно сказал Снежный Маг. – Мне пришлось принять особые меры. Завтрак уже накрыт. – Горджелин учтиво поклонился и вышел, плотно притворив за собой дверь.

Эльтара задумалась. Она провела здесь всю ночь, а купивший ее волшебник даже не притронулся к своему приобретению! Что это? Или он решил, что подобное обращение тут же заставит ее саму броситься к нему на шею?...

Однако же не к лицу наследной принцессе Эльфра-на опаздывать к завтраку. Эльтара поднялась и, подойдя к роскошному трехстворчатому зеркалу в углу покоя, обнаружила на полке такой набор магических и немагических штучек для наведения красоты, что невольно ойкнула от восхищения, словно деревенская девчонка, получившая в подарок первое зеркальце.

К сервированному на двоих столу вышла Эльтара – такое совершенство, что даже в холодном лице Горд-желина что-то невольно дрогнуло. Он ведь все-таки был мужчиной, хотя всеми силами старался показать, будто "низменные" плотские страсти для него не больше чем забава...

– Благодарю почтенного хозяина за любезное приглашение разделить с ним утреннюю трапезу, – чопорно произнесла саойя, присев в легком, положенном по утонченному эльфранскому этикету реверансе.

Горджелин мгновенно подхватил игру.

– Благодарю высокородную саойю Эльфрана Вечного за любезное согласие разделить утреннюю трапезу с владельцем сих недостойных палат, – ответил он также в полном соответствии с эльфранскими канонами.

Трапеза удовлетворила бы самых строгих гурманов. Язычки говорящих ящериц с островов Комато, что в Полуденном океане, выдержанные в соусе, настоянном на трехстах тридцати трех травах Южного Хьёрвар-да, были самым простым и неизысканным из поданных блюд