Леди Неукротимость - Сьюзен Робинсон

Откинувшись назад, она продолжала смотреть прямо ему в глаза.

— Все мы: мама, Ханна, Офелия и даже миссис Бичуит, всех нас с детства учили запирать нашу подлинную сущность в маленькой тюрьме, что в наших головах, потому что нас учили быть такими, какими нас хочет видеть свет. Большинство из нас изо всех сил стараются стать такими, какими, по утверждению всех окружающих, мы должны быть. Но все это время наша подлинная сущность находится где-то у нас внутри. Закованная в цепи, страдающая оттого, что ей постоянно повторяют, что она не нужна. Большинство из нас просто не слушает ее.

Кейт вздохнула и отвернулась от него.

— Может быть, эта наша тайная часть, в конце концов, погибает от пренебрежения, — продолжала она. — Я? Я вывернута наизнанку. Все то, что никому не нужно, находится снаружи, и мне кажется, что я просто не могу затолкать это внутрь, подальше от посторонних взглядов, туда, где это должно находиться.

— О Боже, Кэти Энн.

— Я принимаю твои извинения. А теперь, пожалуйста, уходи.

— Нет. — Он продолжал обнимать ее одной рукой, а другой отвел волосы от ее лица. — Я выслушал тебя, поэтому теперь ты должна выслушать меня. Мы разными путями пришли к одному и тому же выводу. Я постоянно царапал тебя ракушками, — он услышал, как она затаила дыхание, и заторопился: — Я с момента нашей встречи царапал все то, что находится снаружи, стараясь соскрести золото и добраться до такой привычной и удобной оловянной поверхности, тогда как все это время мне нужно было только золото.

Она молчала. Чем дольше длилось ее молчание, тем сильнее становился его страх, который заставил его броситься в ночи на ее поиски.

— Если ты оставишь меня, то я думаю, что мне уже будет все равно, что происходит с моей семьей, с моими ранеными в Доуэр Хаузе или с моим замком. Если ты не будешь любить меня, то я могу спокойно прыгнуть в свою темницу и там умереть.

Он боялся посмотреть на нее. Всю свою маленькую речь он адресовал ее сжатым ладоням. Собрав всю свою смелость, он поднял взгляд на женщину, которая превратила всю его жизнь в карусель, полную музыки, ярко раскрашенных лошадок и искрящегося веселья. Она смотрела на него глазами, обрамленными темными, влажными ресницами. Она прикусила нижнюю губу, а затем, высунув свой розовый язык, облизала ее.

— Я — падшая женщина.

Алексис сделал свой последний рискованный шаг.

— Но не в том случае, если ты выйдешь замуж за коварного похитителя твоей девственности.

— Ты уверен, Алексис?

Он устал от разговоров и ответил поцелуем. Кейт поначалу была неподвижна, как будто она была не совсем уверена в том, что он знает, о чем говорит. Когда он стал целовать все более страстно, она резко выдохнула и обвила руками его шею.

Позднее никто из них не мог вспомнить, как оказалось порванным ее платье или в какой момент его брюки оказались на полу у столба, поддерживавшего полог над кроватью. Единственное, что помнил Алексис— это как он пробирался между одеялами и закончил свой путь, оказавшись сверху на восхитительно мягком теле.

Он провел пальцами по медного цвета прядям, которые сияли на белом фоне подушки. Он провел целую вечность, целуя ее, а затем еще одну, лаская ее груди и соски. Он обвивал языком затвердевший пик ее груди, когда рука Кейт проскользнула между их телами, и он почувствовал, как она сомкнулась вокруг него. Маленькая ведьма знала, что ее рука холодна как лед. Алексис вскрикнул от ее прикосновения и выгнул спину. Он рванулся вперед, так что ее захват стал еще глубже, и она сжала его. Он почувствовал, как кровь закипает у него внутри, и попытался высвободиться, но она не отпускала его. Он рассмеялся.

— Хорошо, хорошо. Вместе.

В конце концов он, тяжело дыша, рухнул сверху на влажное тело Кейт. Его лицо горело. Он чувствовал, как ее руки блуждают по его спине и ягодицам. Обессиленный, он не стал протестовать, когда она поменялась с ним местами. Она удобно устроилась на нем, а затем, положив голову ему на плечо, лизнула его в шею. Он дернулся, и она рассмеялась. Она поцеловала его в губы, снова положила голову на плечо и вздохнула.

— Мне нужно жениться, — невнятно сказал он, — прежде, чем мое семя укоренится само, подобно сорняку в огороде.

Кейт ничего не сказала, и он подумал, что она уснула. Он и сам уже начал дремать, когда почувствовал руку на своем бедре. Пальцы впивались

в его мышцы, а затем они пробрались к внутренней стороне его бедра и начали поглаживать кожу. Его глаза тут же открылись, как только он почувствовал в себе возрождение жизни. Он улыбнулся ей.

— Ты собираешься выйти за меня замуж ради моего титула, а затем замучить меня наслаждением до смерти, не так ли?

И снова ответа не было. Ищущие пальцы достигли верхней части его бедра, а затем метнулись к его мошонке. Алексис издал возглас удовольствия и тут же атаковал Кейт. Она самодовольно улыбнулась, глядя на него. Он раздвинул ее ноги и принялся ласкать ее своей эрекцией.

— Предупреждаю тебя, — сказал он, когда его бедра начали свои ритмичные движения. — Я собираюсь обороняться всем своим оружием.

Она закрыла глаза и сжала его ягодицы.

— Ради этого все и было задумано. Я хотела увидеть все твое оружие.

У нее была бы сказочная жизнь, если бы не все те люди, которые были сердиты на нее. Когда Кейт вернулась в замок вместе с Алексисом, она выяснила, что мама рассердилась на нее за то, что она уехала, даже не объяснив почему. Леди Джулиана была в ярости, потому что, когда они вернулись в замок, они объявили всем, что собираются пожениться через три недели.

И Фальк. Фальк воспринял эту новость хуже, чем известие о гибели собственной жены. Он, взорвавшись, кинулся на Алексиса, и их пришлось разнимать Вэлу и дворецкому.

После этого случая Кейт стала избегать встреч с кем бы то ни было, уезжая в Мэйтленд Хауз и наблюдая там за переделкой дома. Что же касается Алексиса, то даже после отъезда графа Кардигана все его время было занято постоянными встречами с представителями властей в черных костюмах, которые продолжали постоянно появляться в доме и расспрашивать слуг, членов семьи и особенно Вэла.

Все эти вопросы действовали Кейт на нервы. Ханна погибла от чьей-то руки, и имя этого человека было неизвестно. А чем больше она думала о смерти Ханны, тем меньше у нее было уверенности в том, что причиной смерти Офелии был несчастный случай. Кейт не могла заставить себя поверить в то, что ее кузина не проснулась, когда в комнате начался пожар. И все же ничто не указывало на то, что Офелия погибла не в результате несчастного случая. А еще было это происшествие с камнями, которые чуть было не упали на голову Алексису. Две смерти и возможная смерть— и никому не казалось подозрительным такое количество несчастных случаев.