На острове - Трейси Гарвис-Грейвс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однажды, сидя за рулем, я спросил маму:
— А ты знала, что Анна собиралась порвать со мной?
— Да, — слегка замявшись, ответила мама.
— Откуда? — «И почему я не знал?»
Мама выключила радио и, помолчав, сказала:
— Потому что я родила тебя в двадцать пять лет, Ти Джей. И ты был желанным ребенком. И только через пять лет я смогла забеременеть Грейс. Я сначала занервничала, потом заволновалась и, наконец, стала просто сходить с ума, когда мне не удалось зачать сразу. Через два года после Грейс появилась Алексис, и только тогда я успокоилась, почувствовав, что у меня полноценная семья. Ти Джей, Анна уже давно созрела для создания собственной семьи.
— Я дал бы ей семью.
— Но она могла рассудить, что нечестно принимать от тебя такой дар.
Мне не хотелось смотреть маме в глаза, и я сосредоточился на идущей впереди машине.
— Я сказал ей, что хотел бы провести с ней всю оставшуюся жизнь. Но она ответила, что прежде мне надо сделать то, чего я не успел сделать. Испытать то, чего не успел испытать.
— И была абсолютно права. И сам факт, что она не хотела лишать тебя радостей студенческой жизни, о многом говорит.
— Но здесь, мама, решать мне.
— И все же это касается не только тебя.
И тут до меня дошло. До боли стиснув зубы, я съехал на обочину.
— Так вот почему ты так прохладно к ней относишься? — Я чувствовал, что у меня пылает лицо. — Мы будем любезны с подружкой Ти Джея, но с удовольствием подождем, пока она даст ему от ворот поворот. Так? — стукнул я кулаком по рулю.
Мама вздрогнула, точно ее ударили, а потом положила руку мне на плечо:
— Мне нравится Анна. И чем больше я ее узнавала, тем больше она мне нравилась. Она хорошая девушка, Ти Джей. И я всего лишь хотела тебе объяснить, что вы на разных этапах жизненного пути, но ты меня не слушал.
Я сидел, тупо уставившись в окно, до тех пор, пока не успокоился. Затем тронулся с места.
— Я до сих пор люблю ее.
— Конечно, Ти Джей.
* * *Я получил водительские права и купил черный внедорожник «шевроле тахо».
После занятий я уезжал куда-нибудь на машине, сначала — на окраину города, затем — в пригород, и включал радиостанцию, передававшую классический рок.
Как-то раз я увидел табличку «Продается», установленную в конце аллеи, подъехал к небольшому голубому дому, остановился. Никто не отозвался на стук в дверь, и я прошел на задний двор. Участок был таким большим, что границ не было видно. Я достал из пластиковой трубы, прикрепленной к табличке, информационный листок. Там был напечатан номер телефона риелтора. Я взял листок, сложил, сунул в карман и уехал.
Глава 65. АННА
Я часами гуляла с Бо по городу. Однажды, когда теплым сентябрьским днем у него отстегнулся поводок, Бо рванул по тротуару, лавируя в толпе, и мне пришлось целых десять минут гнаться за ним. Наконец я сумела подобраться поближе и, облегченно вздохнув, схватить его за ошейник. В нескольких шагах от меня на пороге выходящего на улицу дома стоял маленький мальчик в полосатой футболке. Над дверью я увидела табличку «Семейный приют».
— Это твоя собака? — спросил малыш. Щеки и нос у него были усыпаны веснушками; ему явно не помешало бы подстричься.
Я выпрямилась и подвела к нему Бо.
— Да, его зовут Бо. А ты любишь собак?
— Угу. Особливо желтых.
— Это золотистый ретривер. Ему пять лет.
— Мне тоже пять лет! — просиял мальчик.
— А как тебя зовут?
— Лео.
— Очень хорошо, Лео. Можешь погладить Бо, если хочешь. Но только очень осторожно. Договорились?
— Договорились. — Он ласково гладил Бо по волнистой шерсти и исподтишка наблюдал за мной, будто желал проверить, заметила ли я, насколько он осторожен. — Я лучше пойду. Генри не велит уходить от дверей. Спасибо, что разрешили погладить собаку. — Он обнял Бо и, не успела я и глазом моргнуть, исчез.
Бо натянул поводок, явно намереваясь последовать за малышом.
— Все, пошли, Бо, — строго сказала я, дернув за поводок, и направилась в сторону своего дома.
Я вернулась на следующий день, но уже без Бо. Около дверей околачивались две женщины, одна с ребенком.
— Привет, белая мадам, но «Блуми»[6] не здесь, а там, — пропела одна из них, махнув рукой в сторону центра, другая радостно подхихикнула.
Решив не обращать на них внимания, я вошла в дом и стала искать глазами Лео. Поскольку был понедельник, детей в пределах видимости не оказалось. Согласно федеральному законодательству все дети — независимо от того, есть у них постоянное место проживания или нет, — имеют право на образование. И слава богу, что родители из приюта не отказались от этого права.
Тут мне навстречу, вытирая руки посудным полотенцем, вышел какой-то мужчина лет пятидесяти, скорее, ближе к шестидесяти. На нем были джинсы и растянутая вылинявшая рубашка поло, на ногах — теннисные туфли.
— Чем могу помочь? — спросил он.
— Меня зовут Анна Эмерсон.
— Генри Илинг, — ответил он, пожав мне руку.
— Вчера здесь был маленький мальчик. Стоял на пороге дома. Ему понравилась моя собака, — сбивчиво начала я, в то время как Генри терпеливо ждал, когда же я перейду к делу. — Я хотела бы узнать, не нужны ли вам волонтеры.
— Нам здесь много чего нужно. И в том числе, конечно, волонтеры. — Глаза у него были добрыми, а тон — мягким, но, похоже, он уже устал отвечать на подобные вопросы. Скучающие домохозяйки и представители благотворительных организаций с окраин периодически совершали набеги на приют, чтобы потом хвастаться в книжном клубе большим вкладом в дело воспитания детей. — Нашим обитателям нужно то же, что и всем. Пища и кров, — продолжил он. — И пахнет от них не лучшим образом. Так как ванна по приоритетности уступает горячей еде и постели.
Мне было интересно, узнал ли он мое имя и вспомнил ли мое лицо, мелькавшее на фото в газетах и журналах. Но если и так, то он даже виду не подал.
— Мне довелось ходить грязной, а потому, как от кого пахнет, меня не слишком волнует. И я знаю, что такое голод, жажда и отсутствие крыши над головой. У меня навалом свободного времени, и я хотела бы часть его проводить здесь.
— Спасибо, — улыбнулся Генри. — Мы будем очень рады.
Я стала ежедневно приходить в приют к десяти часам, чтобы помогать другим волонтерам готовить и подавать завтрак. Генри уговорил меня приводить с собой Бо.
— Большинство наших детишек обожают животных, но мало у кого из них когда-либо были домашние питомцы.
Дошколята, которые днем оставались в приюте, часами играли с Бо. А он терпеливо сносил, когда его слишком уж усердно гладили или пытались ездить на нем, как на пони. После завтрака я читала детям книжки. И глаза их уставших от тягот жизни, вконец измотанных матерей теплели, когда я брала на руки грудничков или сажала себе на колени малышей, только-только начинавших ходить. Когда ближе к вечеру после занятий возвращались дети школьного возраста, я помогала им готовить уроки, при этом непременно настаивая на том, чтобы они сначала сделали домашнее задание, а уж потом играли в настольные игры, которые я им покупала в «Таргете».