Малое солнце (СИ) - Мамедов Руслан

— Дроид, — невозмутимо парировал Монар.

— Что значит дроид? — взревел председатель.

— Ответ на ваш вопрос, председатель Герденар, — это дроид! Тот самый дроид земного производства, который был найден Джейдером у створа гермоворот реакторной зоны! Что он там делал? Да, бактерии не могли выживать все это время в условиях шахты. Но что, если они изначально хранились в том дроиде?

— Но дроид не мог находиться в шахте все это время! — выкрикнул кто-то из первых рядов.

— Вот именно! Не мог! — подтвердил Монар, указав пальцем на крикнувшего с места. — Он оказался там намного позже, когда добывающий комплекс уже был построен. И попал он туда прямиком с поверхности, с борта разведывательного зонда Kinoe-87, о котором председатель почему-то забыл упомянуть. Однако вся эта информация есть в отчете Джейдера. Недалеко от каньона, где находится добывающий комплекс GM-3, он обнаружил старый разведывательный зонд земного производства. Он стоял там еще со времен начала разведки ресурсов на Ганимеде. Наша колония тогда еще даже не существовала! Казалось, что о старом разведывательном зонде все давно забыли. Но я уверяю вас, Земля все помнит. Когда пришло время, дроид проник в недра шахты и осуществил заражение. Они специально дождались сильнейших электромагнитных бурь на Юпитере, чтобы максимально скрыть свои действия. Все это время были серьезные перебои со связью! При этом все было подстроено таким образом, что ядерный взрыв от уничтоженного реактора должен был уничтожить все улики! Дроид, бактерии — все должно было превратиться в пепел, и мы никогда бы ни о чем не догадались. Но, похоже, Земля допустила ошибку в своих расчетах. При этом, как мы видим, даже сохранившихся улик недостаточно, чтобы переубедить таких людей, как доктор Сехудо! Даже перед лицом неопровержимых фактов такие люди думают, что Земля здесь ни при чем!

Монар сделал паузу, с удовольствием смакуя текущий момент.

Выдержав несколько секунд, он продолжил более спокойным тоном:

— Лишь в одном я точно согласен с доктором Сехудо. Осуществить такую диверсию извне было невозможно! Все, что произошло на Ганимеде, дело рук предателей, скрывающихся среди нас.

— Так кто же это? Кто? — послышались одиночные выкрики из зала, прежде чем смешаться в единый нарастающий гул.

Теперь Монар не скрывал своей улыбки. Он намеренно медлил, смотря на разгоряченную толпу с высоты трибун для выступающих. Было видно, как насладившись моментом, он уже был готов дать ответ, как вдруг раздался голос доктора Сехудо.

— Подождите минуточку, мистер Монар.

Не отрываясь от изучения отчета, Доктор Сехудо поднял указательный палец вверх в желании привлечь к себе внимание.

— Прежде чем вы успеете кого-то голословно обвинить, я хотел бы указать на ряд нестыковок в вашей слаженной теории.

— Попробуйте! — огрызнулся Монар, придвинувшись к трибуне.

— Пока вы, мистер Монар, пускали пламенные речи, я успел внимательно пройтись по отчету. И дело в том, что ваша версия, основанная на бактериях, — несостоятельна.

Доктор Сехудо намеренно остановился, наблюдая за взволнованной реакцией зала.

— Я объясню. Дело в том, что бактерии едва ли могли нанести вред реактору каким-либо образом. Если меня не подводит память, а я уверен, что не подводит, корпус реактора герметичен! Нарушение терморегуляции от скопившихся вне корпуса бактерий ему никак не грозит! В теории радиофильные экстремофилы могут накапливать статический заряд, до разумных пределов, конечно. Однако это также не представляло бы никакой угрозы для герметичной системы реактора! К тому же, судя по данным отчета, скопление бактерий на скафандре Джейдера Вакроя никак не повлияло на процесс терморегуляции. Также не было замечено и накопления статического заряда.

— Это ложь! — вклинился в речь Монар. — Согласно отчету, скафандр Джейдера начал сбоить, как только экстремофилы покрыли большую часть его поверхности. И сам Джейдер может это подтвердить! Я прошу!

Монар указал рукой на Джейдера, призывая дать ответ. Неожиданное приглашение застало Джейдера врасплох.

— Да, это так, — коротко произнес он, немного наклонившись вперед.

Монар одобрительно кивнул и тут же продолжил:

— Получается, доктор Сехудо, вы недооцениваете влияние экстремофилов на нашу технику. Скопившись в достаточном количестве на оборудовании, экстремофилы могут замкнуть контакт, что может вывести его из строя! Напомню, что колонии бактерий были найдены даже в рубке управления комплексом, где стоит главный компьютер!

— Но на скафандре нет никаких контактов, которые можно было бы замкнуть! — парировал доктор Сехудо, возвращая себе инициативу. — Я повторяю вам, мистер Монар. Дело здесь не в экстремофилах. Почему, по-вашему, колонии бактерий оказывали такое избирательное влияние на системы добывающих роботов? Если бы дело было действительно в них, то их воздействие нарушало бы работу случайных систем, а не только датчиков радиации и модуля поведения. И почему роботы из реакторной зоны бездействовали, наблюдая как экстремофилы угрожают работе реактора? Ведь они должны были принять меры, если бы такое произошло. Очевидно, экспоненциальное распространение экстремофилов началось только после большой утечки радиации. Только после разрушения реактора, когда для них была создана благоприятная среда. Бактерии — лишь следствие, мистер Монар, но не причина. Роботы и компьютерные системы шахты вышли из строя существенно раньше. Сбой компьютерных систем, роботов, посадочной капсулы Джейдера — не слишком ли много совпадений, как вы думаете?

— Может быть, проблема в ваших разработках, доктор Сехудо? — парировал Монар встречным вопросом. — Ведь вы ведущий инженер проекта фон Неймана. Ваша экосистема впервые проходила обкатку в реальных условиях, в стратегически важном для нас комплексе GM-3. Как же так получается, что именно там и произошла катастрофа, которая не только остановила добычу ресурсов, но и сделала ее невозможной впредь?!

— Вы уклоняетесь от прямого вопроса, мистер Монар. Ошибка в экосистеме фон Неймана здесь ни при чем. Я говорю это не как ее создатель, а как человек, который обладает элементарной логикой. Подумайте сами. Если все кроется в гипотетической ошибке фон Неймана, почему системы скафандра так же давали сбой, несмотря на то что не имеют к проекту никакого отношения? Почему вышли из строя системы посадочной капсулы? Все перечисленное не имеет никакого отношения к экосистеме фон Неймана и, тем не менее мы наблюдаем проблемы. Но даже не это самое главное, мистер Монар. Ведь в вашей теории есть еще одно слабое место. Разведывательный дроид земного производства, на которого вы возлагаете такие надежды, не мог попасть в недра добывающего комплекса самостоятельно! Это попросту исключено! Единственный путь к внутренним уровням лежит через главные гермоворота с обязательным прохождением идентификации. Это может подтвердить и сам мистер Вакрой. Он тоже был вынужден пройти ее, чтобы попасть внутрь. Такую идентификацию могут пройти лишь специалисты колонии, которые имеют необходимый доступ. Никакой дроид, не относящийся к шахте, пройти ее не способен! А других путей в недра шахты попросту нет, мистер Монар. Получается, что дроид мог попасть внутрь лишь в одном случае. Если туда его намеренно запустил человек. Мистер Вакрой отразил в своем отчете любопытную деталь. Протоколы доступа гермоворот были стерты. Теперь мы понимаем, что все это было не случайно. Кто-то намеренно заметал за собой следы. К тому же в компьютерных схемах в рубке управления тоже был замечен беспорядок. Такое мог допустить только человек, хотя мы забываем, что комплекс полностью роботизированный! Думаю, теперь вы понимаете, почему я уверен, что без искусственного вмешательства здесь не обошлось.

— Доктор Сехудо, — раздался мощный голос председателя. — Если, по-вашему, дело не в бактериях, ошибках и прочих обстоятельствах, то в чем же тогда? У вас есть ответ, что же является причиной происшествия на GM-3?

— Да, господин председатель. Есть. Я считаю, что это специально созданный компьютерный вирус.