Зимние волки полуночи - Елена Смирнова

Ткань льняной рубашки быстро краснела, напитываясь кровью из распоротого плеча. Еще не поняв, что случилось и не почувствовав боли, я наблюдала за тем, как он убегает, стоя в странном ступоре. И лишь резкий возглас очнувшегося от холодной воды Лентарна, вернувший меня к реальности, заставил охнуть и схватиться за руку. Я медленно, как во сне, опустилась на ступени крыльца, отстраненно наблюдая за тем, как ручейки пронзительно-алой крови бегут через пальцы левой руки, которой я зажимала рану. Впрочем, их тут же смывали потоки воды.

Поднявшись с холодной мостовой, Лентарн вытер струящуюся из уголка рта тонкую ниточку вязкой красной жидкости и подошел ко мне.

— С тобой все в порядке? — поинтересовался он, присаживаясь рядом.

— Я могла его вернуть, но все испортила… — в пустоту проговорила я. — Его нужно догнать, обязательно.

— Ты побежишь за опасным зверем с разрезанной рукой? — скептично хмыкнул эльф. — Дай, я посмотрю.

— Залечить сможешь?

— Да. Потерпи немного.

Я послушно закусила губу. Через минуту о ранении напоминала только запачканная рубашка. Отбросив со лба мокрые пряди волос, я неожиданно резко поднялась.

— Пошли. На счету каждая минута. Если мы не поймаем его до утра, завтра на улицах столицы будет много жертв, — даже не знаю, откуда у меня появилось столько решимости. Наверное, я действительно сильно хотела ему помочь. Мне кажется, я поняла, что представляет из себя это существо. — Напряги свои органы чувств, реагирующие на Зимних волков. Он двигается настолько быстро, что я не могу выследить его с помощью нюха. А жаль… Предстоит большая охота.

Лентарн молча поднялся со ступеней. Кивнул.

Я так и не поняла, кто кого в конечном итоге загнал в ловушку. С одной стороны, мы наконец его выследили. С другой стороны, кто мог поручиться за то, что мы не шли по дороге, уже намеченной стражем? Впрочем, второе было все-таки менее вероятно. Он, конечно, умный и всему учится, но чтобы постигать все настолько быстро… нет, это вряд ли. Значит, все-таки мы его.

Я и Лентарн провели ночь, бегая по всему Ателлену в поисках зверя. Иногда мы пересекались со стражем, так что теперь я еле стояла на ногах от сумасшедшей ночи и могла похвастаться еще тремя пятнами на светлой рубашке. Хотя Лентарн и залечил мне все раны, места, куда они были нанесены, еще ощутимо побаливали, и я бы многое отдала за то, чтобы оказаться сейчас у себя дома, в постели. Хорошо хоть, что к рассвету, пронзившему небо золотой стрелой, дождь закончился, оставив после себя только легкую прохладу и запах воды, а еще, пожалуй, лужи.

Я сделала несколько шагов вперед… и буквально нос к носу столкнулась со зверем. Может быть, насчет его ума я была и немного не права…

— Лентарн, — тихо сказала я, не оборачиваясь. — Иди за Роллоном, живо. Я пока что-нибудь постараюсь придумать.

Эльф растворился в воздухе, чтобы через полсекунды вновь появиться на этом месте, но уже с Роллоном. Аккуратно опустив тело на мраморные плиты храма верховной богини — Ителлы, он замер, не двигаясь.

Три фигуры напряженно замерли по разные стороны невидимой, но все же опустившейся между ними грани. Молчание, нарушаемое лишь звуком изредка срывающихся капель, затягивалось.

Он чего-то ждал. Я чего-то ждала. Он хотел свободы, а я хотела его освободить. Как глупо и грустно одновременно. У нас одна цель, но мы идем к ней окольными тропами, забывая об истинном пути, который мог бы быть намного короче.

Внезапно я осмелела. Один раз мне удалось это сделать. Что ж, не уверена, что это снова сработает, но, как говорится, попытка не пытка. Резким взмахом руки я отстранила Лентарна. Была не была…

— Роллон, — я тихо позвала его, глядя в сине-зеленые глаза, один взгляд которых раньше заставлял замирать сердце. Но сейчас… сейчас в этих глазах не было ничего человеческого, как не было его и в том страшном звере, стоящем передо мной. — Роллон… это же я.

Бежать мне было все равно некуда, и я стояла, даже не двигаясь с места.

Тварь, цветом чешуи переливающаяся в зеленый, зашипела, показав длинные клыки. Когти царапали гранит как дерево, оставляя в нем глубокие борозды. Мне стало неуютно. А еще очень захотелось жить.

Я встала таким образом, что могла, в случае чего, закрыть собой лежащего в глубокой коме мужчину, и снова взглянула в глаза. Эти глаза… этот взгляд… но он ведь совсем себя не контролирует и может броситься даже на человеческую ипостась Роллона. То есть сам на себя…

Зверь уже не шипел, предостерегающе зарычав. Хвост ударил по граниту, оставив на полу глубокую трещину. Еще один рык… он рычал, почти крича… но не от ярости…

Внезапно осмелев, я протянула руку, беспомощно оглядываясь на Роллона. На его лбу выступили бисеринки пота, а лицо исказила странная гримаса — словно он внутренне боролся сам с собой. Роллон, пожалуйста, объясни мне все. Но, кажется, я начала понимать.

— Это… это ведь твоя боль?.. и твой страх, да?.. — растеряв все остатки страха, я заговорила первое, что пришло в голову, понимая, что все равно говорю истину. Удержать. Любой ценой. Я должна это сделать. — Роллон, я не знаю, чего ты так боишься и что, какие события оставили у тебя в сознании такую печать боли, что ты сам кричишь от этого. Но, понимаешь, от этого никому ведь не будет лучше. Даже тебе. И если ты не вернешься, ты не решишь всех своих проблем. Роллон… вернись, пожалуйста. Я знаю, ты не понимаешь, что я сейчас говорю, и, скорее всего, когда вернешься, забудешь все, но я просто прошу попытаться понять. Роллон… ты всем нужен. Да, я знаю, что ты уже устал быть нужным всем, устал мчаться кому-то на помощь по первому зову, устал чувствовать себя героем. Роллон, не вынуждай меня, потому что я сама никогда не смогу простить себе этого, даже если и буду знать, что защищалась. Роллон!

Я зря резко выкрикнула последнее слово, потому что тварь внезапно сорвалась с места и умчалась в неизвестном направлении.

— Роллон! — я была уже в отчаянии, кидаясь к бездвижному телу. Встряхнула мужчину за плечи, надеясь хотя бы так вернуть его. — Роллон, очнись! Вернись, пожалуйста! Прошу!

— Ты так ничем ему не поможешь, — услышала я знакомый голос эльфа, стоящего рядом, и о котором я успешно позабыла. — Это не просто потеря сознания.

— Я знаю! Но у меня уже нет сил на то, чтобы бегать за ним по городу. Роллон!

Совершенно измотанная, лишенная уже практически всех сил, я просто уронила голову Роллону на грудь и разрыдалась. Разрыдалась, как глупая, сентиментальная девчонка, которой не была никогда. Но у меня больше не было сил, их не осталось даже на терпение.