Раненая страна (Том 2) - Стивен Дональдсон

Он пил метеглин, пытаясь затушить ненавистный огонь внутри себя. Он был прокаженным, которого обрекли на осквернение. Кавинант изнемогал от этих пыток силой и сомнением. Яд алчно подтачивал края его рассудка.

Харучаи торопливо сооружали шалаш из ветвей и оставшихся одеял, чтобы люди, которых они охраняли, не мокли под дождем. Когда Линден, Сандер и Холлиан отправились спать, Кавинант присоединился к ним.

***

Он проснулся на рассвете с тяжелой болью в голове. Обе женщины еще спали. Влажные волосы Линден прилипли к лицу. Холлиан прижималась к ней, дрожа во сне то ли от холода, то ли от страха. Дождь кончился. Сандер осторожно прогуливался по берегу пруда, осваиваясь с повязкой и сломанными ребрами. Время от времени он морщился от боли и шептал проклятия.

Кавинант поднялся с мокрого ложа и поплелся к припасам, чтобы попить воды. Утолив жажду, он подошел к гравелингу. Сандер кивнул, приветствуя его, и еще больше нахмурил лоб. Кавинант ожидал, что тот заговорит о рукхе и Рысаках, но Сандер мрачно прошептал:

- Кавинант, мне не нравится Сарангрейвская Зыбь. Неужели это и есть та жизнь без Солнечного Яда, о которой ты говорил?

Кавинант недовольно поморщился и подумал о холмах Анделейна. Страна походила на Мертвых. Она жила только там, где семя Солнечного Яда еще не осквернило лоно природы. Ему вспомнилась песня Каера-Каверола:

Но на исходе сил я служу деревьям и зелени

И мечом Закона защищаю раненую Страну.

Грустный напев вернул ему былую ярость и злость. Разве не он, Томас Кавинант, победил Презирающего и сбросил Ясли Фоула в море?

- Настоящая жизнь другая, - ответил он скорбно. - И чтобы она не стала похожей на Зыбь, я должен вырвать сердце у Лорда Фоула.

- Откуда же берется такая ненависть к красоте? - задумчиво спросил гравелинг. - Почему мы не остались в Ревелстоуне и не дали битву Верным?

Кавинант знал ответ на этот вопрос, но слова застревали в лабиринте воспоминаний. Перед его глазами промелькнул образ торайи, который овладел телом Триока. Он вспомнил, как Опустошитель сказал ему тогда: "Бессмертными становятся только те, кто ненавидит". Его гнев утих. Он не желал бессмертия, порожденного ненавистью.

- На моих руках кровь невинных людей. Что бы ни случилось, я не хочу становиться причиной новых бед.

- О, как я понимаю тебя, - шепотом ответил Сандер.

В его памяти возникли лица жены и сына. Да, он действительно понимал слова Кавинанта.

Сквозь кроны деревьев начали пробиваться солнечные лучи, вырисовывая в сыром воздухе светлые полосы. Какое-то время Кавинант наблюдал за рассветом. Но он так и не увидел дымки Солнечного Яда.

Линден и Холлиан проснулись. Отряд начал собираться в путь. Никто не говорил о Вейне, однако его потеря омрачала настроение каждого из них. Кавинант попытался отбросить жалость. Юр-вайл вел себя бессовестно и нечестно. Он радовался отпущенной на волю силе. Но его подарил Кавинанту друг - Мореход Идущий-За-Пеной. Кавинант стыдился мысли, что позволил своему товарищу - да, товарищу - погибнуть в трясине. Путь даже Линден и утверждала, что Вейн неживой.

Чуть позже харучаи взвалили припасы на плечи, и отряд двинулся вперед. Они шли по Сарангрейвской Зыби под бдительным оком люкера. Опасность подстерегала их на каждом шагу. Коварство пряталось в ручьях и рощах. Все это отбивало охоту говорить. Они шли медленно и молча.

Бринн, Линден и Кайл шагали впереди. Свернув слегка на северо-восток, отряд углубился в джунгли.

Какое-то время утренний воздух сиял от позолоченного тумана, который окутывал подлесок густым покрывалом. Люди казались единственными живыми существами на всем огромном пространстве низины. Но, когда ветер растрепал туман на жалкие клочья. Зыбь начала пробуждаться. Птицы взлетали в небо коричневыми стаями или мелькали среди деревьев цветастыми пятнами. В густой траве сновали неведомые твари. Однажды им встретилась стая серых обезьян, которые объедали с кустов алые ягоды. Крупные приматы скалили клыки и угрожающе рычали. Но Бринн спокойно прошел между ними, и ни один мускул не дрогнул на его бесстрастном лице. Обезьяны разбежались по деревьям, облаивая путников, как трусливые гиены.

Почти все утро отряд продвигался по твердому грунту. Однако после полудня им пришлось пробираться через широкое болото, где скользкие бугры с колючей и грязной травой сменялись мрачными лужами и черными пятнами трясины. Они шли мимо чистых ручьев и зловонных мерзких водоемов. Время от времени небольшие пруды вскипали бешеными водоворотами, словно в них обитали какие-то злобные существа. Линден и харучаи с трудом находили безопасные места, чтобы провести отряд через этот район.

Когда солнце прошло границу Землепровала, вокруг него появилась голубая ауру дождя. Однако небо над Сарангрейвской Зыбью оставалось безоблачно лазурным.

За весь день они прошли не больше пяти лиг.

Пережевывая за ужином скудную пищу, Кавинант устало подумал о том, что, возможно, им действительно стоило направиться в обход Сарангрейвской Зыби. Он понимал, насколько бессмысленны такие сожаления. Вот если бы он не терял Джоан и не трогал Лену... Если бы он вообще не болел проказой... Кавинант со вздохом покачал головой. Прошлое необратимо, как ампутация пальцев. И все же он чувствовал бы себя гораздо спокойнее, если бы под ударом не стояло так много жизней.

Той ночью тоже шел дождь. Он наполнил темноту, промочил рассвет и испортил половину утра, превратив последние остатки твердой земли в непролазную грязь.

После полудня они переходили вброд затопленный луг, поросший травой и камышами. Вода доходила Кавинанту до бедер; камыши поднимались выше его головы. Нервы дрожали в ожидании бездонных ям и зубастых хищников. Но, по словам Линден, этот луг с обеих сторон поджимали огромные болота, которые преграждали путь на многие лиги.

Плотный тростник заставлял их двигаться гуськом. Впереди шел Бринн, следом за ним - Линден и Кайл; потом - Герн, Холлиан и Стилл, а дальше Сандер, Кавинант и Кир. Колонну замыкал Хигром. Темная вода выглядела густой и маслянистой. Ноги Кавинанта исчезали в ней, словно обрезанные водной гладью. Воздух кишел москитами, а соседнее болото источало такую вонь, как будто дно трясины было устлано гниющими трупами. Мешок, привязанный к спине Стилла, закрывал Кавинанту обзор. Он даже не знал, как далеко им еще идти по этому лугу. Предчувствие опасности торопило и подгоняло его, но липкий ил цеплялся за ботинки, и вода казалась тяжелой, как кровь.

Грязь липла к подошвам и пятнала одежду. Молоточки пульса стучали в висках по наковальням нервов. Кавинант непроизвольно хватался за камыши, хотя они вряд ли спасли бы его, провались он в пасть ненасытной топи. Вспомнив Вейна, Кавинант прошептал проклятие. Юр-вайл даже не смотрел на людей, которые пытались спасти его.