ПТУ для гоблинов, или Понтийский тактический университет - Наталья Косухина

Я чувствовала, что Донат все понимает, осознает мою неопытность, что он преисполнен намерения свести меня с ума своей нежностью и лаской, сделав сегодняшнюю ночь незабываемой для нас двоих.

— Ты для меня самый сильный стимул, — между поцелуями вырвался его смешок. — Ради тебя я готов на все что угодно.

Пальцы гоблина неспешно путешествовали по моему телу, распаляя нестерпимую жажду прикосновениями, заставляя меня стонать и вздрагивать от круговых массирующих касаний.

— Не вынуждай меня ждать… — Чувствуя накрывающее с головой нетерпение, я шутливо прикусила кожу на его плече.

И невольно ответила волной страстного жара на восторженную дрожь, что прокатилась по напряженному телу мужчины.

Кажется, Реван рычал… Я отчетливо слышала утробный рокот из его уже оскаленного клыками рта. Глаза моего гоблина блестели лихорадочным нетерпением — он сдерживался из последних сил.

Обхватив его ногами, я выгнулась навстречу удовольствию и услышала ответный рык.

…В тусклом свете магического огонька я лежала прижавшись к крепкому телу, дыхание Доната шевелило мне волосы и было так хорошо- хорошо…

— С завтрашнего дня я начинаю активные ухаживания, и мне все равно, кто что подумает.

— Э-э-э… В связи с чем так быстро? — смутилась я.

— Неправильно, чтобы дети рождались вне брака.

Я в шоке повернулась к Ревану, не зная что сказать.

— Вот и решено, — подвел итог гоблин, чмокнув в нос.

— Сегодня, двадцать пятого числа месяца луны, будет приведен в исполнение приговор за государственную измену, — начал зачитывать глашатай.

Солнце садилось, окрашивая небосклон в ярко-алые и оранжевые оттенки, и неудивительно: много крови пролилось сегодня.

Казнь — вещь довольно неприятная, и члены Совета, обязанные присутствовать на подобных мероприятиях, особенно если дело касается государственной измены, поделили свое бремя поровну. Словно рабочие, они несли свою вахту по часам, и Ревану, как особо пострадавшему, выпала честь наблюдать последний час казни, когда на эшафот взошли самые высокопоставленные заговорщики.

Я была при женихе, которому не требовалась моральная поддержка, — она требовалась мне.

Еще сразу после приема канцлер решил, что для главных чинителей беспорядка приговор будет приводиться в исполнение в самую последнюю очередь. Пусть помучаются… По мне так очень жестоко.

Как только главных заговорщиков арестовали, найти и схватить остальных не составило никакого труда, тайная служба канцлера давно знала все имена. После конечно был суд, рассмотрение всесторонне дела… В это же время император отрекся от правления и его сменил наместник, взойдя на трон со своей невестой.

Уж не знаю какие отношения связывали Нарциссу с сестрой, принцесса никогда не говорила на эту тему, но будущая императрица не пыталась просить за Нарцису.

Весь день пока проходили казни я ходила словно на иголках и теперь сидела практически уткнувшись в бок Ревана, в волнении сжимая руки. Несмотря на то сколько неприятного сделала бывшая подруга, видя как ее взводят по ступеням на эшафот, высоко поднявшую голову и очень бледную…

— Эла, тебе нужно перестать беспокоиться, иначе я уведу тебя с казни. Она того не стоит, — сказал Донат нахмурившись.

— Знаю, — шепнула я посмотрев на жениха. — Но мне ее все равно жаль.

— За все нужно платить.

И с этими словами я не могла не согласиться и когда солнце окончательно зашло, заговор был окончательно и жестко подавлен, все кто желал власти и жил только расчетом, получили по заслугам.

А я этим вечером перебирала подарки, что когда-то в детстве подарила мне подруга, у которой еще была солнечная улыбка.

Первые несколько дней после кровавого события были напряженными. Я собиралась реализовать свою задумку с работой, а Реван вступал в должность. Это процесс затормозился из-за заговора и теперь шел полным ходом.

Милый перестал скрывать наши отношения и открыто приходил ко мне полуубитый — так его выматывал советник, которого ему предстояло сменить. Все ждали Большого Совета, где должны были быть приняты важные решения о том, как быть с империей дальше, кого поставить на места заговорщиков и о политике и экономики государства в целом.

Вернувшись уже глубокой ночью и забравшись на кровать, Донат невольно разбудил меня.

— Что нового? — сонно спросила я.

— Император отрекся от престола.

Когда эта мысль дошла до меня, я широко раскрыла глаза:

— Что? И что теперь будет?

— А что будет? Империей фактически правит не он, а через две недели мы коронуем советника и тот взойдет на престол.

— О-о-о…

— А мы после этого отправимся в Данбар, город гоблинов в скалах, где по большей части живет и работает советник от нашей расы. И тебе там, кажется, очень понравилось.

— А если я откажусь? — прищурившись, посмотрела на Ревана.

— А кто тебе позволит? Там я планирую начать ухаживания и обнародовать отношения…

— О которых и так все знают.

— И там начнется подготовка к нашей свадьбе.

Эти слова заставили меня замереть. После того как Донат сделал мне предложение, мы не говорили об этом дне, и это было настолько ново и необычно, что строить планы или раздумывать об этом я не решалась.

— Надеюсь, свадьба будет пышная? — полюбопытствовала я.

Реван скривился:

— Я так надеялся обойтись без всей этой шумихи…

— Ты что же, лишишь меня праздника? — приподняла брови я.

Задумчиво на меня посмотрев, Донат вздохнул.

— Пожалуй, нет, но мне нужна компенсация, — рыкнул он и повалил меня на постель.

Так как нам в скором времени придется уезжать из столицы, я решила познакомить Ревана с родителями. Он мой жених, но они его до сих пор не знают лично. Пора им встретиться.

Единственное, я опасалась реакции мамы: та никак не могла принять мой выбор. За те несколько раз, что я навещала родителей, успела понять: папа принял мой выбор. Он, в связи с профессией, работал с разным контингентом и был привычен к разным расам. Бабушка — очень мудрая женщина и понимала, что раз я так сильно люблю Ревана, то он стоит того. Сестрам было просто любопытно.

А вот мама считала, что теперь моя жизнь загублена. Огромный монстр заставил меня согласиться на брак, будет обижать меня, с ним я не буду достаточно бывать в обществе, и, вообще, положение супруги советника — тяжкое бремя.

Никакие мои доводы и уговоры на нее не действовали, но и дольше откладывать визит было нельзя.

Дверь нам открыл папа и впустил в апартаменты семьи Дакар. С Реваном они поздоровались вполне тепло. Из гостиной, посмеиваясь, выглядывали мои сестры, и лишь бледная мама стояла в коридоре и смотрела на нас.