Залейся зельем! - Алексей Александрович Солдатов

Сказочник зажмурился, пытаясь привести непослушный диалог в порядок, но внешний мир в лице кота не дал ему это сделать.

— Гладь, говорю! — недовольно мяукнул Диодор. — Не филонь!

— Какой-то ты странный сказочник, — довольно рассмеялась Тули́нэ. — В показаниях путаешься, валишь всё на своих персонажей, хотя на самом деле сам виноват во всех их поступках.

— Я поражаюсь тому, — устало вздохнул автор, продолжив гладить кота, — как ты так легко принимаешь идею того, что ты всего лишь выдуманный персонаж.

— А чего кобениться? — пожала плечами Тули́нэ.

— Как что, а свобода выбора, проявление собственной воли и всё такое?

— А ты почему сказки пишешь? — хмыкнула девушка.

Сказочник задумался, его пишущая и по совместительству гладящая рука замерла.

— Гладь, лентяй! — возмутился Диодор. — А то у меня еще половина шкуры неглаженая! И про шею не забывай!

Парень вздохнул и продолжил процедуру глажки.

— Я не знаю, — отмахнулся автор. — Просто хочется, вот и пишу.

— А может, тебе самому кто-то сюжет пишет? — ехидно спросила Тули́нэ.

— Какой сюжет? — опешил сказочник.

— Такой, — усмехнулась девушка, — в котором тебе хочется сочинять сказки.

Парень ошеломленно посмотрел на свое творение и на мгновение представил, что её слова — не просто очередная издевка, а самая настоящая правда!

Тули́нэ была в восторге от произведенного эффекта. Кажется, ей сегодня все-таки удалось что-то взорвать. И не просто что-то, а воображение ее собственного автора!

— Как так… — выдохнул сказочник, выгоняя из своего разрушенного воображения неприятную картину.

— А вот так, — звонко рассмеялась девушка. — Ну что? Неприятно почувствовать себя не реальным сказочником, а лишь производной сказочника?

— А ты тогда производная из производной! — вспылил автор.

Раздражение на конкретный объект всегда помогает справиться с неразрешимыми вопросами.

— Тоже в скобочки возьми, хорошо? — невинно заметила Тули́нэ.

— И возьму, — огрызнулся сказочник. — Как только черновик и пишущая рука освободятся…

— Забудешь наверняка… — состроила гримасу пигалица. — И буду я, производная из производной студентки и т. д., и т. п., в периоде, да еще с мантиссой в придачу.

Откуда ты вообще о производной знаешь? — опешил сказочник. — Её же в твоей программе обучения нет!

— Много ты знаешь об Институте Прекрасных Принцесс, — отмахнулась девушка. — Да нас без производных и мантисс на бал вообще не допускают! А балы у нас, между прочим, периодически проводятся.

— Гладь, говорю, шею! — недовольно воскликнул Диодор. — Не так! Нежнее гладь, я же не мантисса! Нежнее, вот так, и периодически уши не забывай…

— Какое небо голубое… — пропела Тули́нэ.

— Да! — воодушевленно воскликнул сказочник, и его гладящая рука в очередной раз остановилась. — Лучи солнца, озоруя, щекотят своими теплыми прикосновениями железные скаты крыш и мягко гладят рыжую кирпичную кладку домов, что уютно расположились на тесных улочках…

— Гладь! — рявкнул Диодор. — Слушай, если бы ты так же ловко чесал мою шкуру, как языком чешешь, то все бы давно уже были довольны и жили долго и счастливо!

Лицо автора выражало крайнюю степень страдания. Пишущая рука отказывалась слушаться, а вся одежда и стол были в кошачьем пуху.

Наконец он взмолился:

— Тули́нэ, душечка, а может быть, ты кота вместо меня погладишь?

— Эм… — Душечка на мгновение задумалась, потом улыбнулась и отрицательно покачала головой. — Не-а, сам гладь.

— Почему? — шмыгнул носом сказочник.

Кажется, вездесущий кошачий пух проник уже не только в нос, но и в мозг автора.

— Да всё по тому же, — пожала плечами Тули́нэ. — Ты же мне сюжет еще не написал, а без сюжета я ничем не могу тебе помочь… Ничего личного, но сам знаешь, порядок есть порядок.

— А может быть, ты авансом кота погладишь? — с надеждой спросил сказочник.

— Первый раз слышу, чтобы сказочный персонаж что-то автору делал авансом, — удивилась девушка. — Это вообще законно?

— Ну, ты его погладишь, — начал заискивать парень, — а я тем временем сюжет напишу и скобочки, как ты просила, где надо, поставлю…

— Какая-то мутная схема получается, ты не находишь? — ехидно улыбнулась Тули́нэ. — Мутная и подозрительная… На сказочный лохотрон смахивает.

— Это больше на замкнутый круг смахивает, а не на лохотрон… — устало вздохнул автор.

— А зачем ты его вообще гладишь? — поинтересовалась девушка.

— Не знаю… — пожал плечами автор. — Сел сказку писать, а тут: «Бац!», уже кота глажу и писать ничего не могу. А он меня, зараза, не отпускает…

— Кто зараза? — недобро поднял голову Диодор.

— Это я так, для связки слов… — спохватился сказочник. — Вот и держи свои слова, на связке! — пригрозил ему кот. — А с привязи — не спускай.

— Ну, значит, я пошла? — невинно усмехнулась Тули́нэ и направилась к выходу.

— Куда? — чуть не плача, спросил ее сказочник.

— Я не знаю, — пожала плечами девушка. — Пойду прогуляюсь просто так, без сюжета. Дракона покашмарю, рыцарей подразню, на метле полетаю…

— Ты же принцесса! — возмутился автор. — Тебе по сюжету на метле летать не положено!

— Ах, по сюжету я все-таки принцесса? — Тули́нэ выполнила элегантный реверанс. — Вот ты как заговорил? Что же на тебя давить все время нужно, чтобы ты меня принцессой называл…

— Да делай что хочешь! — всплеснул руками сказочник. — У меня все равно пишущая рука уже не работает и настроения нет…

— Вот и замечательно! — пропела девушка и вышла на улицу.

Стоило девушке выйти за дверь, как Диодор неожиданно вцепился в пишущую руку сказочника, прерывая сеанс глажки.

— Ай, ты чего? — опешил парень.

— Пусти! — недовольно мурлыкнул черный кот. — Лапает тут меня целый день своими обезьяньими конечностями!

Он выгнул спину, встряхнулся и спрыгнул на пол. Еще раз недобро взглянув на сказочника, кот с достоинством пошел вслед за Тули́нэ.

— Эй, ты куда? — обескураженно спросил парень.

— Пошел приводить себя в порядок, — возмущенно мяукнул Диодор. — А то ты мне всю шкуру испортил. Теперь полдня придется вылизываться…

— Ну и сказочка!

Автор смог лишь недоуменно развести руками…

* * *

— Как договаривались? — мурлыкнул Диодор.

— Ага, — усмехнулась Тули́нэ, положив перед котом четыре скомканных целлофановых пакета.

— За шкуру надо бы добавить… — заметил кот.

— За шкуру? — вопросительно подняла бровь принцесса.

— Ты на меня посмотри? — начал оправдываться Диодор. — Кто мог знать, что сказочник совсем котов гладить не умеет? Он мне всю униформу помял, утеплитель истрепал. Как я в таком виде перед кошками покажусь? А кудесник новую униформу обещал только осенью подкинуть…

— Хорошо, держи за вредность, — усмехнулась Тули́нэ и добавила к четырем пакетам еще один. — Кстати, а зачем тебе пакеты, ты же за покупками не ходишь?

— Они шуршат.

— В смысле?

— Ну что тут непонятного! Они шуршат. Издают изумительный звук, от которого внутри все трепещет.

— Мог бы изумительно шуршать одним пакетом и трепетать бы себе на здоровье, — усмехнулась девушка.

— Много вы, люди, в пакетах