Я не люблю пятницу - Марек Гот

— Наконец‑то. Заходи теперь, — и махнул рукой.

В проеме двери показался Болтун. Коротышка был без меча, но на поясе у Болтуна висела сабля, хотя никаких попыток извлечь ее из ножен он не предпринимал. Наоборот — показал мне пустые ладони и медленно опустил руки.

— Да вы присаживайтесь, Питер. В ногах правды нет, — коротышка уже расположился в кресле Большого. Его ноги не доставали до пола.

— Спасибо, я постою. Вы кто такой?

— Ну, как у всякого порядочного бандита, у меня масса имен. Тут меня называют Шкипером. Это имя мне не нравится, но оно все равно лучше того, которым меня родители наградили.

— А можно узнать, каким именно?

— Франтишек.

— Да, пожалуй, Шкипер будет получше.

— Вот и я о том же. Только что вы мне сделали подарок, которого я ждал четыре года, — он попытался еще раз пнуть тело своего бывшего шефа, но не дотянулся и снова плюнул с замечательной меткостью. — К сожалению, я не могу отплатить вам отпущением грехов. Нельзя, понимаете ли, убивать глав семей… иначе я давно бы его сам пришил. Нельзя, потому что тогда вообще начнется путаница, неразбериха и черти‑что, как в нашем правительстве. Но я ведь могу и не сразу обнаружить тело? Скажем, через сутки? Вам хватит суток, чтобы убраться из Фаро? Тропа Норди хоть формально и под нашей юрисдикцией, но мы ведь вначале будем вас здесь искать, потом, наверное, в Тако–Но, Тако–Ито… Долгое дело. Кроме того, мне надо тут прибраться немного. У покойника было мало сторонников, но все‑таки они были. Как вам мое предложение?

— Вы меня, значит, использовали?

— Ну да, — он пожал плечами. — Грех было такую возможность не использовать. Я четыре года дерьмо хлебал уполовником и ждал, пока он от передоза сдохнет. И неизвестно, сколько бы еще ждал. Мозгов у него не было, но здоровья на семерых хватило бы. Как вы сюда пробрались, кстати? Там везде на крышах мои люди, так они должны были вас пропустить, но мне доложить.

— Я пропустил вопрос мимо ушей.

— А чего ж вы его сами не успокоили?

— Да меня бы просто убили после этого. Это ж получится, что каждый член любой Семьи может своего начальника убить и его место занять… Вы хоть представляет, что тогда начнется?

— А я — расходный материал?

— Ну, во–первых, вы его все равно хотели убить, а во–вторых, вы же не член Семьи. И друга вашего он убил, хотя ему заплатили, чтобы он его не трогал. И так по городу уже слухи нехорошие ходят… Да и не любил его никто в Совете. Давно убрать хотели, но все никак повода не было. Он формальных поводов не давал, хотя всю работу на участке развалил к чертовой матери. Так что сейчас многие с облегчением вздохнут. Так хорошо все устроилось. А Совет и пальцем не пошевелит, чтобы вас найти. Это теперь моя обязанность, как преемника. Поэтому я вас попрошу по возможности не посещать города нашей Семьи. У вас могут быть неприятности, да и меня в неудобное положение поставите.

Пока он говорил, у меня возникла одна очень нехорошая догадка. Как можно более безразличным тоном я спросил:

— Так это ты Бобо посоветовал, как меня в Фаро заманить?

Болтун мгновенно выхватил свое оружие, но я опередил его, приставив меч к горлу недомерка в кресле. У того не дрогнул ни единый мускул.

— Убери ножик, Болтун. Я бы попросил и вас, Питер, тоже убрать холодное оружие от моего горла. Я немного нервничаю. Мне очень жаль, что с Юлом произошло то, что произошло. Я не знал о планах своего бывшего шефа. И, конечно, я не желал беды старику. Видите ли, мы с Юлом некоторое время работали в одном секторе рынка…

Сказано было несколько замысловато, но суть я уловил.

— Этот сектор находился в море Рифф?

— Да. Теперешнее прозвище из тех времен, хотя я дослужился всего до боцманмата. Когда я только завербовался на свой первый корабль, о Хромом Юле и его "Леди Жанне" уже легенды рассказывали. Большая часть, конечно, были враками, но, согласитесь — о ком попало даже врак рассказывать не будут. Везучий был, чертяка. Редко когда без куша возвращался. А потом вдруг все бросил и уехал неизвестно куда.

— Он говорил, что ногу потерял при абордаже…

— Врал. Ногу ему еще в детстве кракен отхватил. Я очень удивился, когда его здесь увидел. Жаль старика. Очень жаль. Если бы я знал, что так получится, то помог бы ему уехать из города.

— Если бы я знал, что так получится, то вообще из города не уезжал бы. У меня не было причин доверять этому Шкиперу, но доверять очень хотелось. Он мне чем‑то нравился, хотя нравиться вроде бы не должен был. Так что я опустил меч, кляня себя за мягкосердечие.

Шкипер удовлетворенно кивнул головой. Не оборачиваясь, он сказал:

— Болтун, ты знаешь, что должен делать. Иди распорядись. Я хочу, чтобы людей, принимавших участие в поджоге "Овцы и мельницы", доставили ко мне живыми. Скажи, что заплачу по десять монет за каждого целого.

Болтун вышел и новый глава Семьи обратился уже ко мне:

— Хотите задержаться? Предупреждаю — потом вам придется сильно поторопиться. Я должен буду предпринять какие‑нибудь действия для вашей поимки, иначе меня просто не поймут наверху.

— Пожалуй, нет. Я отправлюсь сразу. А как вам Болтуна удалось завербовать?

— Безо всяких усилий. Он доброволец. Дело в том, что когда господин Ярек Шлимманн был молодым солдатом Семьи, он неудачно пошутил. Такое случается. Но господин Нагзон, бывший в то время лейтенантом, посчитал себя оскорбленным и лично отрезал язык господину Шлимманну. Взамен языка Шлимманн получил свою теперешнюю кличку, и он до сих пор считает, что это был неравноценный обмен. Тем не менее, когда Нагзон стал Большим, Болтун служил ему верой и правдой, не помышляя о мести. Однако Большой и тут исхитрился все изгадить. Он убил девчонку, в которую Болтун был влюблен. Удивлены? Зря. Такое тоже случается и влюбляются даже такие, как Болтун. Девочку вы, кстати, знали. Вы у нее останавливались на ночь после того, как убили Креста. Кира Риг. У нее было заведение в Центре.

Мне стало совсем паршиво и я опустился на стул.

— Ее убили из‑за меня?

— Ну–у… Да. Я думаю — да. Но если вас волнует, что Болтун винит вас в ее смерти… — он умолк и внимательно поглядел на меня. — Нет. Я вижу, что вас волнует вовсе не это. Простите, но тут я помочь не могу. Могу только сказать, что самому Бобо такая идея в голову прийти не могла. У меня есть кое–какие мысли…

— Покороче.

— Последние несколько недель Большой крепко снюхался с нашим бургомистром. У них и до этого были общие дела, так что я особого внимания на это не обратил, а зря. Все эти новые люди, убийство Юла и этой девочки — подача с той стороны поля. Уверен. Кстати, что вы собираетесь делать с этим Снейком?