Ступени реальности - Игорь Колосов

Водитель с криком боли приподнялся, вдавил акселератор. Грузовик вздрогнул, рванул вперед. Однако выровнять руль сил не осталось. Грузовик понесло вправо, к гипермаркету. Он съехал с дороги, проскользнул мимо автобусной остановки, встряхнулся на тротуаре, снес пролет ограждения, выскочил на автостоянку перед гипермаркетом.

Роки приподнималась, держась за кабину, когда последовал первый удар – о ближайшую машину. Роки повалилась на пол кузова. Второй удар. Третий. Четвертый. Водитель давил на акселератор, разбивая грузовиком легковушки одну за другой. Закричали люди, разбегаясь, когда грузовик, повредив десяток автомобилей, выскочил к центральному входу в здание. Роки, перекатываясь от тряски, оказалась на спине и, прежде чем грузовик вонзился на скорости в стекло и металлические стойки центрального входа, заметила гигантские буквы «O’KEЙ», правее – надпись «Золотой ВАВИЛОН». Последовавший в следующее мгновение грохот вынудил ее зажмуриться.

Посыпались осколки стекла, крупные и мелкие. Сначала дождем, затем крупными кусками. Один из них вонзился в пол кузова между раздвинутых ног Роки, но она этого не заметила. Грузовик пробил следующую стеклянную стену и выскочил в широкий холл. Несмотря на падающую скорость, грузовик пронесся вглубь мимо эскалатора, сбил дерево в кадке, фонарный столб, уткнулся в бортик бассейна.

Водителя ударило о руль, он вскрикнул. Роки, закрывая голову руками, поднялась, огляделась. Люди разбегались, паника не ослабевала. Через разгромленный центральный вход пытался проехать Первый. За ним подъезжал Четвертый. Преследователей ничуть не смущало, что сейчас здесь будет полиция, не считая уже сбегавшихся охранников гипермаркета. Роки нагнулась к проему заднего окошка. Она понимала, что надо бежать, но бросить раненого человека, который влип в это из-за нее, не хватило духу.

Он оглянулся на нее, пальцы цеплялись за рулевую колонку, изо рта вылетали кровавые брызги.

– Роки, вернись сюда обратно, прошу… – он говорил с невероятным усилием, слова приносили ему боль, но звучали внятно и четко.

То, что он знал ее имя, было наименьшей странностью в происходящем.

– О чем ты?

– Вернись… Убей Гидроцикла. Это твоя цель – только благодаря ей можно… – он закашлялся.

– Откуда ты знаешь про Гидроцикла?

– Надо довести это до конца, вернись… Несмотря ни на что… Просто не умирай…

У нее была масса вопросов, но выстрелы отвлекли ее. Первая пуля просвистела возле самой головы, всколыхнув волосы. Вторая зацепила плечо. Роки вскрикнула, опустилась на колени. Пистолет лежал в шаге от нее, и она подхватила оружие.

Роки встала, вскинув перед собой руки с пистолетом. Боль захватывала левую сторону, но адреналин еще был высок. Первый прорвался сквозь осколки и обломки внутрь гипермаркета и приближался к грузовику. Четвертый упал с поврежденного мотоцикла, подскочил и побежал, вытаскивая пистолет.

Роки пальнула в Первого одновременно с его выстрелами. Ее ранило в левую руку, чуть выше локтя. Первому пуля угодила ему в грудь, и он повалился с мотоцикла. Роки согнулась, удерживая равновесие. Четвертый выстрелил в нее, промахнулся. Она прицелилась в него, держа пистолет одной рукой – левая, парализованная, отказала. Она нажала на курок, промахнулась, но Четвертый превратился в дергающую тряпичную куклу: в его тело вонзилось сразу несколько пуль. Он завалился на пол. Первый, не поднимаясь с пола, прицелился в двух мужчин в полицейской форме, но они не дали ему шанса – открыли огонь на поражение.

Раздался крик:

– Брось оружие, подними руки! Тебе не уйти! Брось оружие!

Рокеров уже не было, но Роки знала, что прорваться сквозь кольцо полицейских, чье количество росло, нереально. Краем глаза она видела, как снаружи скапливаются вооруженные люди. Она повернулась к кабине. Водитель не двигался, навалившись на руль. Мертв.

– Откуда ты знал Гидроцикла?

Водитель не ответил. Он и так сделал много.

Роки подалась к борту, рассчитывая спрыгнуть, попытаться уйти, пока ее не задержат. К сожалению, добраться до Гидроцикла она не сможет, в ближайшее время точно. Она перекинула ногу через борт, с опозданием поняла, что держит в руке ненужный сейчас пистолет. Ей надо было бросить оружие, тогда у нее появился бы шанс.

Роки приподняла пистолет, показывая, что не собирается им воспользоваться, и тут же раздался оружейный грохот с разных сторон.

Тишина. То, что нужно для сна, но иногда, в редких ситуациях именно тишина – тревожный признак. На войне, например. Подобно лакмусовой бумажке тишина обнажает какое-то несоответствие, проблему, еще не готовую явить себя в открытую.

Рита открыла глаза, заморгала, осмотрелась. Она у себя в спальне. Задремала, не в силах выдержать. Лина осталась во дворе. Если она еще не хочет слезть с велосипеда, лучше ее не трогать. Конечно, можно стащить ее силой, тогда кусок испорченных нервов обеспечен. Своих и ребенка.

Рита улыбнулась. Глубокое – где-то в подсознании – беспокойство ослабло, так и не проявившись по-настоящему. Что может случиться? Лина десятки раз оставалась одна во дворе. Калитку она не откроет, через забор на заднем дворе ей не перелезть, да и велосипед отвлечет ее надолго. Рядом прекрасные соседи, тихий пригород, все знакомы друг с другом не хуже, чем в деревне.

Все-таки, почему так тихо? Накаталась и сидит где-нибудь, рисует? Присела в гостиной, чтобы задремать, как ее вечно недосыпающая мамаша?

Рита встала, потянулась. Беспокойство таилось, ожидая прояснения ситуации. Рита вышла на заднюю веранду, осмотрела двор. Велосипед стоял возле куста жасмина рядом с забором. Покинутый велосипед. Лины нигде не видно. Рита выдержала паузу, ничего не изменилось. Беспокойство шевельнулось, чтобы медленно-медленно расправить плечи, поднять голову, привстать. Подрасти.

Рита вернулась в дом, помедлила, снова вышла на веранду. Слишком тихо. Будь Лина поблизости, такой тишины бы не случилось. Девочки здесь нет.

– Так, так, стоп, стоп, – она закрыла глаза, подняла руку, как если бы отмахивалась от невидимого собеседника, утверждавшего что-то ошибочное.

Она потопталась на одном месте. На губах – виноватая улыбка, она покачала головой. Рита взяла мобильник, набрала номер. Ей ответил мужской голос. Она не дала ему договорить.

– Ты же забрал ее? Скажи, пожалуйста, ты приехал за ней, я спала, ты не стал меня будить и взял ее покататься?

Недолгая пауза.

– Что происходит? – он говорил негромко, голос полон напряжения.

– Лины нет. Все было закрыто, а я… легла подремать. Пять-десять минут, не больше. И теперь…

Он едва не закричал:

– Что теперь? Говори же!

– Лины нигде нет.

– Что ты несешь? Выйди со двора. Она где-то рядом, а ты… панику развела.

– Хорошо, хорошо. Я выйду. Соседей спрошу. Не волнуйся. Извини, что отрываю.

– Рита?

Она решила, что он попросит перезвонить, но муж сказал:

– Я сейчас приеду.

Она не спорила. Она поспешила к соседям, и спустя четверть часа убедилась: никто ничего не знает, никто не видел Лину, никто не может ничем помочь. Подавленная, она повернула к дому.

Приехал муж. Эд попытался ее успокоить, но Риту понесло: смешались слезы, сопли, хныканье. Вдвоем они прошлись вокруг их участка, потревожили соседей. Никакого результата.

Когда Эд позвонил кому-то из родни, не в силах решить, нужно ли привлекать полицию, она прошла по двору и заметила маленькую игрушку – грузовичок. Игрушка находилась возле брошенного велосипеда, и Рита не могла понять, как не заметила ее раньше. Неужели была здесь с самого начала?

Ее затрясло. Игрушка была чужой. Вряд ли она попала сюда случайно. Мысль, что сюда приходил какой-то ребенок, чтобы забыть что-то свое, показалась несерьезной. Что же означает грузовичок, если означает что-то вообще? Рите не хотелось думать об этом, дрожь усиливалась, захватывая все тело до кончиков пальцев. Что-то ведь это значит? Или нет?

Эд подошел к ней и, вздохнув, сказал, что звонил в полицию. Она не выдержала и разрыдалась.

3

Мотоцикл несся по вечернему проспекту вдоль реки параллельно гидроциклу, рассекающему черные воды. В отличие от Человека-Гидроцикла, Роки рисковала разбиться каждую секунду.

Она лавировала в потоке машин.

Выскакивала на тротуар, вынуждая редких прохожих шарахаться.

Проскальзывала между двумя идущими бок о бок машинами.

Подрезала.

Несколько раз помогала себе ударом ноги в чью-нибудь дверцу.

Красный свет для нее не существовал, и преодоление перпендикулярного потока машин становилось самым опасным.

В первый раз Роки на скорости приподняла переднее колесо, проехала на заднем метров двадцать, и, когда столкновение казалось неминуемым, мотоцикл сходу взобрался на капот темного автомобиля, перелетел на следующий, параллельно идущий, скользнул на третий капот и оставил убийственный механический поток позади.