Смерть по уик-эндам - А. Баантье

Он медленно поднялся со стула.

— Где вы работаете?

— Фирма «Дольман и Флит» на Императорском канале. Уже пять лет.

Инспектор неторопливо прошелся по комнате. Оказавшись у Фемми за спиной, он замер: сейчас было особенно важно, как эта маленькая лгунья воспримет следующий вопрос.

— А вы знали, — как бы невзначай поинтересовался Декок, — что Эллен была беременна?

Реакция последовала мгновенно — вздрогнув, явно ошеломленная этим известием, Фемми резко обернулась и растерянно уставилась на него.

— Беременна?!

— Да, госпожа Вайнгартен, беременна.

Фемми закрыла лицо руками и вновь зарыдала — тихо, не всхлипывая. Подождав минуту-другую, Декок спросил:

— Вы не знали?

Девушка медленно покачала головой.

— Нет, не знала. Бедняжка! В последнее время ее частенько подташнивало. Я все думала, как неважно она выглядит. Но мне никогда не приходило в голову, что… она беременна! — Фемми посмотрела на инспектора полными слез глазами. — От кого?

Декок вскинул брови.

— Так вы не знаете? В самом деле?

Фемми Вайнгартен явно почуяла угрозу, и ее глаза тотчас превратились в узенькие щелочки. Что-то вновь ее встревожило и возбудило подозрения.

— Откуда мне знать? — холодно усмехнулась она. — Эллен не приглашала меня посмотреть!

Декок посмотрел на нее с ледяной усмешкой.

— Да уж, как правило, это не слишком распространенный обычай, — съязвил он. — А я так надеялся, что вы сможете мне помочь. В конце концов, вы были ее подругой.

Казалось, Фемми его не слышит. Сжав губы в тонкую прямую ниточку, девушка смотрела в пространство прямо перед собой.

— Подонки! — неожиданно закричала она. — Подонки! Конечно же, он ее бросил! Так и было! Бедняжка просто не знала, куда еще ей деваться. Стоит девушке залететь, как ее тут же бросают! Это просто…

— Расскажите мне о вчерашнем дне, — перебил ее Декок. — Она была на работе?

Фемми, утерев глаза рукавом свитера, кивнула.

— До часу дня. Мы все работали до часу. И закрылись рано, потому что был канун Рождества.

— Точно. Вы вышли с работы вместе?

— Нет, сначала ей надо было зайти на вокзал. Она хотела купить билет на поезд заранее, поскольку боялась, что потом будет некогда. Она собиралась провести Рождество с родителями в Гауде.

— Но с вокзала она вернулась прямо домой?

— Да, и собрала чемодан.

— Во сколько она вышла из дому?

— Около шести.

— С чемоданом?

— Да.

— Значит, ехала прямиком на вокзал?

— Нет, у нее была назначена встреча.

— Встреча?

— Да.

— С кем?

— Точно не знаю. Просто она сказала, что по дороге ей надо будет кое-куда заглянуть. Думаю, она встречалась со своим женихом.

— Но ведь Эллен расторгла помолвку!

— Да, но поддерживала с бывшим женихом приятельские отношения. Он довольно часто ей звонил. И вчера тоже. Дело в том, что на работе я сижу прямо напротив нее. Ну и… в таких случаях волей-неволей услышишь чужой разговор.

— Стало быть, в тот вечер они должны были увидеться?

Фемми кивнула.

— Во всяком случае, так я поняла из их беседы.

— А зачем? Я имею в виду, чего ради они назначили эту встречу?

— Мне кажется, он хотел поговорить с ней еще раз.

— Как прошел разговор?

— О, вполне по-дружески. Она даже несколько раз рассмеялась. Наверное, он сказал что-то смешное. Разумеется, я не могла слышать, что он говорит.

Декок подошел к окну и посмотрел на мрачные дома, выстроившиеся напротив. Инспектор напряженно размышлял, но не мог найти никакой «ниточки», ничего, за что можно было бы уцепиться. Все по-прежнему окутывала таинственная мгла.

Он медленно повернулся и посмотрел на Фемми Вайнгартен, снова нацепившую очки. Слезы высохли, зато над левой бровью виднелся потек туши, размазанной рукавом свитера. Только это и выдавало то, что девушка недавно плакала. Теперь она сидела спокойно, положив руки на колени. Декок разглядывал ее одежду: свитер под горло, юбка из плотной ткани, черные чулки и туфли на низком каблуке. Здравомыслящая и респектабельная… даже слишком для такой молодой женщины.

«Таких с ходу не разгадаешь», — подумал Декок Он совсем не понимал Фемми Вайнгартен. Чувствовалось лишь, она что-то не договаривает, скрывает. Но что именно — пойди разбери. Связано ли это с Эллен, или дело в чем-то совсем другом?

— Вы замужем? — неожиданно спросил он.

— Нет.

— И… никакого близкого друга?

Фемми резко откинула голову, раскинув длинные волосы по плечам, и сердито фыркнула.

— Мужчины! — с осуждением сказала она. — Грубые, самодовольные самцы! Если ты им все позволяешь, они липнут к тебе, как мухи, лишь бы получить удовольствие! Но о большем и не мечтай! — Фемми свирепо оскалилась. — Иначе тебя отметут.

Долгое время Декок испытующе смотрел на нее. Столь бурная реакция ничуть его не удивила — чего-то подобного инспектор и ожидал.

— Сколько сейчас вашему ребенку? — участливо спросил он.

Вопрос был задан наудачу, но, увидев, что по лицу Фемми пробежала судорога, а уголки рта нервно дернулись, Декок убедился, что попал в самую точку.

— Мой маленький Ханс, — тихо пробормотала она. — Ему два годика. — Фемми зачем-то одернула свитер. — Я мать-одиночка. Видите ли… меня тоже бросили в беде. Потому-то я так хорошо понимаю, в каком положении оказалась Эллен. Мужчины — это самые настоящие подонки! Все мужики — подонки! Все до одного!

Декок почесал в затылке. Ему не впервой доводилось слышать столь резко и страстно выраженную оценку представителей своего пола. Он встречал довольно много женщин, питавших к мужчинам самую искреннюю неприязнь. И довольно часто — по справедливости.

— Я предупреждала Эллен сто раз, — продолжала Фемми. — Рассказала, что случилось со мной. Советовала вести себя осторожнее. — Девушка беспомощно пожала плечами. — Но, сами видите, она меня не послушалась.

Декок горько улыбнулся.

— А разве вы в свое время послушались? — тихо спросил он. — Обычно мы не очень-то любим прислушиваться к чужим советам, особенно в молодости. — Инспектор вновь опустился на стул напротив девушки. — И где ваш Ханс сейчас?

— У моих родителей в Хорне, — вздохнула она. — Я не могу взять его сюда, он еще слишком маленький. А кроме того… у меня же работа!

В комнате повисло тягостное молчание. Декок покосился на Фледдера, во время допроса как ни в чем не бывало продолжавшего обыскивать комнату. Теперь он закончил и, привалившись к стене, ждал дальнейших указаний.

Фемми вперила невидящий взгляд в пустоту.

— Бедняжка Эллен… — на сей раз совершенно искренне посетовала девушка. — Она так ждала Рождества! Рассказывала мне, чем займется в Гауде: подолгу будет гулять с младшими братьями, навестит старенькую тетушку, у которой часто гостила в детстве. Она была… — Девушка резко умолкла, и на ее лице появилось выражение ужаса, как будто ее вдруг осенила страшная догадка. Девушка растерянно посмотрела на Декока и, явно потрясенная, выдохнула: — Эллен… она не такой человек, чтобы… в ее поведении ничто не указывало… я имею в виду, это просто невероятно! Она… она никогда не стала бы кончать с собой!

Декок досадливо махнул рукой.

— Послушайте… — медленно произнес он, — разве кто-нибудь говорил о самоубийстве?

В расширившихся глазах Фемми мелькнул страх.

— Значит, это не было?..

Декок покачал головой.

— Нет. Эллен убили.

5

Декок лениво развалился на стуле и почти лежал, закинув ноги в начищенных ботинках на стол. То, как развиваются события, инспектора совсем не устраивало, и он то и дело ерошил седые волосы широкой пятерней.

— Даже не знаю… — сердито проворчал Декок. — Есть в этой Фемми Вайнгартен нечто такое, что мне не нравится. Она была слишком настороженной, слишком замкнутой в себе. А когда речь зашла об отношениях Эллен с мужчинами, и вовсе темнила.

— Возможно, у Эллен не было никаких отношений с мужчинами.

Декок усмехнулся.

— О, перестань! Подумай хотя бы о расторгнутой помолвке и ночах, проведенных вне дома. Нет-нет, Фледдер, помимо жениха в жизни Эллен был кто-то еще. И Фемми знает больше, чем пожелала нам сказать. Сообщив этой девушке, что Эллен убили, я чуть ли не физически ощутил, как напряженно она размышляет. Складывается впечатление, что Фемми известно, кто это сделал.

Фледдер равнодушно пожал плечами.

— Я не заметил ничего особенного. По-моему, узнав такую новость, девушка просто выпала в осадок. Ну а чего еще вы бы хотели? Это вполне нормальная реакция. В конце концов, Эллен же была ее подругой!

Декок сосредоточенно изучал свои ногти.

— Может быть, ты и прав, — помолчав, заметил он. — И у меня просто разыгралось воображение. Женщин очень трудно разгадать, если это вообще возможно. Но все-таки… видишь ли, я с глубоким почтением отношусь к женской интуиции. Женщины умеют найти правильное решение, опираясь на минимум фактов. Они гораздо восприимчивее нас, мужчин. Вдобавок у Фемми есть серьезное преимущество: она знала Эллен при жизни, а мы — нет. Это едва ли не худшее в расследовании любого убийства. Для нас все начинается с трупа неизвестного мужчины или женщины. Мы целиком и полностью зависим от того, что нам скажут о покойном другие, и никогда не получаем объективных сведений. К примеру, что мы знаем об Эллен? Мы видели ее тело. Внешне она была на редкость симпатичной девушкой. Доктор Рустелус может добавить, что изнутри она тоже выглядела совсем неплохо. Ну а дальше-то что?