Свет далёкой звезды - Геннадий Дорогов

– Хочешь, зайдём ещё куда-нибудь? – спросил Берестов свою спутницу. – В Москве много ночных заведений.

– Нет, – сказала она. – Давай просто погуляем.

– Хорошо. Однако будет лучше, если мы уедем подальше отсюда. Здесь поблизости есть стоянка такси.

Спустя несколько минут жёлтая «Волга» стремительно мчалась по ночным улицам, увозя своих пассажиров в другой район города.

Близилось утро. Ещё было темно – сентябрьская ночь не спешила сдавать свои позиции, но мрак уже редел, не был таким плотным, как полчаса тому назад. Двое беглецов по ступенькам спустились на площадку, расположенную у самой воды закованной в бетон Москва-реки. Они разместились на скамейке, одиноко стоявшей здесь. От реки веяло утренней прохладой. Вадим осторожно обнял женщину.

– Замёрзла?

– Немного.

Она прижалась к нему, положив голову на плечо. Так они сидели и молчали, слушая, как плещется вода у их ног. Где-то в стороне проносились машины, мигали светофоры, светили уличные фонари. Но всё это было там, в другом мире. А здесь царили тишина и покой, нарушаемые лишь плеском речной воды.

– О чём ты сейчас думаешь? – спросила Лена.

– О том, что мне очень хорошо с тобой, – ответил он. – Я никогда не был так счастлив, как теперь.

– Вадим, это неправда! – воскликнула Лена с укоризной в голосе. – Зачем ты меня обманываешь?

– Это правда!

– Мне трудно поверить. Ты живёшь интересной жизнью. Тебя окружают интересные люди. Я уверена, что ты много раз был счастлив – иначе просто не может быть.

– Да, ты права, – согласился Вадим. – Было всё – и пылкая влюблённость, и, как говорил товарищ Сталин, головокружение от успехов. Но вот такой тихой радости, такой счастливой умиротворённости я не испытывал никогда. Лена, я люблю тебя! Я очень тебя люблю! – признался он неожиданно для себя самого.

Она резко отстранилась от него и судорожно вздохнула:

– Вадим!..

И вновь он испугался, что неосторожной фразой всё испортил, поэтому поспешил исправить оплошность.

– Леночка, я всё понимаю. Мы едва знакомы. У нас большая разница в возрасте. Но пусть моё признание тебя не тревожит. Ты не обязана отвечать на мои чувства. Я просто люблю тебя и ничего не требую взамен.

Лена сидела, спрятав лицо в ладонях. Вадиму показалось, что она плачет. Он осторожно тронул женщину за плечо.

– Поверь, я очень дорожу нашей встречей. Она для меня – подарок судьбы. Как бы дальше не сложилась жизнь, эта ночь навсегда останется в моём сердце. Я всю жизнь ждал тебя. Возможно, мы никогда больше не увидимся, но я всегда буду думать о тебе. Мне важно знать, что ты есть и что ты иногда тоже думаешь обо мне. Ведь на это я могу рассчитывать?

Лена повернула к нему мокрое от слёз лицо.

– Ты ничего не понимаешь, Вадик! К чему эти оправдания? Ты говоришь, что мы едва знакомы. Наверное, для тебя так оно и есть. Но я тебя знаю давно, много лет. И всегда видела в тебе родственную душу, близкого человека. Разве я не говорила об этом? Ты мне очень дорог!

От волнения у Вадима сердце лихорадочно забилось.

– Скажи, ты любишь меня? – спросил он.

– Да, – чуть слышно выдохнула она.

Берестов вновь обнял женщину, привлёк её к себе. Она прижалась лицом к его груди, негромко всхлипывая.

– Милая! Прекрасная! Несравненная моя женщина! – говорил Вадим, целуя её волосы. – Я счастлив! Я безумно счастлив! А ты? Ты счастлива?

– Да, – ответила она, продолжая всхлипывать.

– Почему же ты плачешь?

– Мне страшно.

– Почему? Чего ты боишься?

– Потому что эта ночь – сказка. А сказки быстро заканчиваются. Днём всё будет иначе.

– День ничего не изменит, поверь! – сказал он убеждённо. – Ведь ты же говорила мне, что всё зависит от нас самих.

Лена крепче прижалась к нему.

– Ты прав, Вадик, всё зависит только от нас, – сказала она уже спокойным голосом. – Не знаю, почему мне вдруг стало тревожно. Наверное, потому что счастье пришло так неожиданно. И теперь я боюсь, что оно окажется очень хрупким. Но я обещаю тебе, что больше не буду говорить об этом.

Уже рассвело. Город погасил фонари. Молочный туман тянулся вдоль реки. Утро было прохладным. Вадим наклонился к своей спутнице, коснулся губами её виска.

– Нам надо идти, Леночка. Иначе мы здесь совсем замёрзнем.

Они поднялись по ступенькам, и пошли по тротуару, держась за руки, словно дети. На улицах царило оживление – большой город проснулся. Вадим Берестов, популярный автор и исполнитель своих песен, был рад тому, что может спокойно бродить по улицам города с любимой женщиной. В утренней суете никто его не узнавал, никому до него не было дела.

– Куда мы идём? – спросила Лена.

– Куда глаза глядят, – сказал он с улыбкой. – Надеюсь, что мы набредём на тёплое, уютное местечко, где нас напоят горячим кофе.

Вскоре им на пути попалось кафе, открытое в этот ранний час. Они заняли столик у окна. Вадим заказал кофе. А потом они сидели, согреваясь горячим напитком, смотрели друг другу в глаза и счастливо улыбались.

– Устала? – спросил Вадим.

– Да, – ответила Лена. – Мне кажется, что я засыпаю. Как ты?

– Я тоже устал. Глаза слипаются. Но это самая приятная усталость в моей жизни. Жаль, что ночь так коротка.

– Жаль. Нам опять не хватило времени, чтобы поговорить о главном.

– Это не так, – Вадим взял её руки в свои. – Самые главные слова мы друг другу уже сказали. Ты женщина, о которой я всегда мечтал. Судьба подарила мне тебя. Я не хочу расставаться с тобой. Я хочу, чтобы мы всегда были вместе. Ты ведь тоже этого хочешь?

– Да.

– Значит, решено! Мы будем вместе. Отныне я начну новую жизнь. Я расстанусь с женщиной, которая за долгие годы совместной жизни так и не стала близким мне человеком. Я покину творческий конвейер, чего бы мне это ни стоило. Иначе мне никогда не стать настоящим писателем.

– Ты сказал: «Чего бы это ни стоило». У тебя могут быть неприятности?

– Неприятности будут. Слишком много людей задействовано в цепочке, в которой я являюсь основным звеном. Они не захотят останавливать конвейер, приносящий прибыль. Некоторые из них потеряют весьма ощутимый доход. Эти люди постараются любым способом заставить меня вернуться. В противном случае обяжут возместить убытки. На это у них есть все основания. Но сейчас меня это не пугает. Я уже всё решил для себя. Прежде я не мог решиться, потому что не чувствовал ничьей поддержки. А теперь у меня есть ты. Теперь мы с тобой вместе.

Лена грустно улыбнулась.

– Пока это только мечты. Нам обоим предстоит решить ряд непростых вопросов. Не будем строить воздушных замков.

– Лена! – невольно воскликнул Берестов, поражённый её словами. – К чему эти сомнения? Ты можешь передумать?

– Нет, Вадик, я не передумаю! – торопливо ответила Лена. – Но… не знаю. Мне почему-то тревожно. Я сделаю всё, что от меня зависит. Мне практически нечего терять. Но тебе, возможно, надо будет хорошо подумать над выбором.

– О каком выборе ты говоришь? Ты же сама мне сказала…

– Вадик, я говорю не о работе. Меня беспокоит другое. Сейчас ты сердит на свою жену. Вероятно, тому есть причины. Но потом эмоции утихнут. Не будешь ли ты жалеть о том, что оттолкнул женщину, которая тебя любит? Не могу забыть, какими глазами она на тебя смотрела.

– Чушь! – Вадим грохнул кулаком по столу так, что чашки звякнули. – Не любит она меня, Лена! Я уже говорил тебе об этом. Я ведь не первый год сочиняю. Многое из того, что сейчас популярно, написано давно. Просто раньше я был никому не известен. Стихи время от времени публиковались в городской газете, а проза вообще ложилась в стол. Времена были тяжёлые. На производстве зарплату подолгу не выдавали. Газета гонорары выплачивала регулярно, но суммы были незначительные. Вот тогда я в полной мере ощутил, какие чувства ко мне испытывает моя «любящая» жена. Сколько злости и презрения выплеснулось на меня в то время за неумение зарабатывать деньги.

– Но это объяснимо. Её тоже можно понять…

– Можно понять?! – переспросил Вадим со злым сарказмом. – Что же она сама не проявила таких способностей? Нет, это была не её забота. А я считаю, что близкие люди должны решать проблемы вместе, сообща. Сколько раз я слышал: «Бросай свою дурацкую писанину. Ищи настоящее занятие»! А потом вдруг всё изменилось. Меня заметили. Я стал популярен. Жизнь стала комфортной и красивой. Вот тут-то у Киры и проснулась любовь ко мне. А ведь я не изменился. Я всё тот же! И занимаюсь тем же, чем занимался тогда. Только теперь это стало моей основной работой. Но сейчас моя благоверная в восторге от моей «писанины». Но в этом восторге нет ни крупицы уважения к моему таланту. Настоящее уважение проявляется до всеобщего признания, до того, как талант стал приносить прибыль. Помнишь восторженную фразу булгаковской Маргариты: «Ты – мастер!»? А ведь Мастер в материальном отношении ничего не добился.