Машина памяти - Алексей Олин

— О-м-м!

— Ты чувствуешь, как мышцы постепенно расслабляются, тело теряет вес…

Они при помощи медитации худеют?

— Кончики пальцев покалывает, грустные мысли покидают тебя…

— Хум!

— Загляни внутрь себя…

Для заглядывания внутрь себя годится харакири. Навожу камеру на отца. На его лице гримаса отвращения. Стоп-кадр.

Мои родители не любят друг друга!

Но ведь когда-то любили!

Сука-любовь! О ней складывают легенды.

Ей посвящены песни, герои совершают подвиги во имя ее.

Дают клятву вечной любви мужчина и женщина перед попугаем-священником, надевая золотые кольца на безымянные пальцы.

Почему на безымянные?

О чем они думают?

11

— Записываем определение! Мышление — это форма психического отражения, которая устанавливает связи и отношения с узнаваемыми объектами. Мышление развивается только при воздействии на него среды и общества. Мышление тесно связано с речью. Начальным этапом мышления всегда является проблемная ситуация — конфликт между тем, что дано личности, и тем, чего она должна достигнуть!

Уверенный голос из колонок разлетается по аудитории, отталкивается упругим мячиком от казенных, в зеленый цвет окрашенных стен, поднимается к потолку и раскачивается на громоздкой люстре. Вихрем проносится между парт, специально сделанных максимально неудобными, чтоб студенты не спали на лекциях. Обладатель голоса, доцент кафедры Альберт Иванович Заблудов, не выглядит внушительно. Это низенький толстячок с аккуратной бородкой, похожий на любопытного коростеля, с острым длинным носом, блестящими антрацитовыми глазками за стеклами очков, прилизанный и в старомодном твидовом костюме.

Вещает с трибуны.

— Записываем! Виды мышления…

Выходные прошли бездарно. Вчера лег поздно, печатал статью.

Башка раскалывается, глаза слипаются. На втором курсе у нас много общеобразовательных предметов. Это психология. На ней отмечают посещение. За прогулы — наказывают.

Утро было дурацкое. Я разбил чашку.

Диана не звонит…

Оделся тоже неаутентично. Ветхие застиранные «ливайсы» и вышедшая из моды куртка в стиле «милитари». Куртку оставил в гардеробе, но теперь из-под халата торчит напяленная спросонья трэшерская футболка, прожженная по пьяни чьей-то сигаретой. С ботинок на институтский линолеум натекла грязная лужа.

Погода — стерва!

Коллеги склонились над тетрадками и блокнотами: конспектируют. Иногда просят: «Пожалуйста, помедленнее, мы не успеваем!» Иногда кто-то переспрашивает, кто-то вставляет ехидное замечание и вступает с Заблудовым в непродолжительный спор, из которого Альберт Иванович, как правило, выходит победителем.

Зачем сюда поступал?

Я вынимаю из бэга книгу, которую выбрал для похода на лекции: «Алису в Зазеркалье»:

Но я обдумывал свой план,Как щеки мазать мелом,А у лица носить экран,Чтоб не казаться белым.И я в раздумье старца тряс,Держа за воротник:— Скажи, прошу в последний раз,Как ты живешь, старик?И этот милый старичокСказал с улыбкой мне:

— Вам, молодой человек, я так понимаю, не интересно!

— Очень интересно, — бормочу я. — Отстань…те.

Тишина. Затишье перед бурей. Рядом с партой — Альберт Иванович. Приторный запах афтешейва, мешки под глазами, капиллярная сеточка, как у гипертоников — все в нем несимпатично. И он ненавидит неконспектирующих. Моя ненависть к шпротам в сравнении с этой его ненавистью — ничто!

— Вам мне экзамен сдавать, молодой человек! — говорит Заблудов. — А вы, значит, беллетристику изучаете. Хамите. Покажите-ка ваши лекции.

— Не покажу. У меня их нет. Это пустая тетрадь.

В аудитории раздаются сдавленные смешки.

— Надеетесь на чудо?

Я киваю.

— Чудес не бывает. Не бывает черной и белой магии, философского камня, единорогов, привидений, инопланетян, русалок, оборотней, гномов и эльфов. И Карлсон не влетит в окошко, жужжа моторчиком, улавливаете? — спрашивает Альберт Иванович. — Вы в реальности!

Взрыв хохота.

— Почему чудес не бывает?

Заблудов, уже возвращавшийся на трибуну, останавливается.

— Не задавайте глупых вопросов!

— А вы не давайте однозначных определений, если недостаточно хорошо разбираетесь в предмете, — я все-таки нарываюсь на скандал, он меня достал. — Чудеса бывают.

— Заткнись, — шипят мне сзади.

— Ваши знания поверхностны, — продолжает Заблудов. — Вы чересчур экзальтированны. Неадекватно реагируете. Вам бы побеседовать со специалистом. Мой друг, Геннадий Федорович, великолепный, знаете ли, психиатр, я могу чиркнуть номер телефончика…

— Обойдусь.

— Он бы вам прописал таблеточки… от ваших чудес.

Покатуха в зале.

Я опускаю голову, прячу «Алису». Мне стыдно за свой дурацкий порыв.

— Он своих мертвецов до чего довозил — ему башню стало клинить! — это доброжелатели.

— Достаточно, коллеги! — басит Альберт Иванович. — И, кстати, — он смотрит на часы. — Время нашей встречи истекает…

В копилке студентов политеха есть любопытная история. У них был препод по сопромату: гнида гнидой — из-за него кучу народа отчисляли. Так студенты скинулись ему, еще живому, на шикарный гроб. Покупку доставили по адресу. Ноль эффекта. Тогда ему каждое утро мелом стали вести на двери обратный отсчет: десять, девять, восемь, семь дней… Препод получил микроинфаркт и вскоре свалил в другой город.

— Я кончил, — говорит доцент, указывая на испачканную мелом доску. — Вытрите, пожалуйста!

12

Труповоз — действительно гадкая профессия. Но платят сотрудникам Службы за смену больше, чем сторожам, барменам или продавцам-консультантам. Это прибавка за вредность. Поездив на «черной скорой помощи» с месяц, станешь воспринимать окружающий мир по-иному. Будешь узнавать потенциальных клиентов. Перестанешь жалеть здоровых нытиков, у которых вечные проблемы, потому что нет никаких проблем. Привыкнешь к черному юмору судмедэкспертов.

Черный юмор придумали врачи. Хирурги вот не устают шутить, что у них сдельная работа: семь раз отмерь, один — отъешь! А как еще себя прикажешь вести, когда в лоток брошена изуродованная поликистозом почка или черное от табака легкое? А эта фраза в истории болезни: анамнез жизни без особенностей!

Разве не смешно?

Служба — не реанимация, забирает не умирающих, а гарантированных жмуриков. У меня восемь смен в месяц.

Вот мы с Игоряном покидаем облагороженный закуток морга, где жесткий диван, магнитофон, стол, застеленный газетами и заставленный консервами, выцветшие плакаты а-ля советчина: «Напился, ругался, сломал деревцо — стыдно смотреть людям в лицо!» Пора на вызов…

Я веду дневник наблюдений.

«Прошло два дня с того момента, как я занимался любовью с Дианой.

— 19:25. Вызов на улицу Свободы. Свободы от чего? Дорожно-транспортное происшествие. Автомобиль «Жигули» шестой модели врезался в фонарный столб. Человеческая жертва: 1. Соловьев Е. М — пол мужской, возраст — 44 года, инженер. Причина смерти… Его насквозь прошило железяками, он напомнил мне истыканную булавками куклу Вуду. Вытащить тело специалистам было непросто.

— 22:04. Западный район. Парня ткнули ножом в подъезде дома № 19 по улице Мира. Ступеньки в кровавых отпечатках. Он пытался ползти. Судмедэксперты вдрабадан. Похоже, они бухают без перерывов.

— 0:55. Западный район. Коровино. Внезапная смерть. 56 лет. Женщина была больна сахарным диабетом и страдала от ожирения. Четвертая степень. Жила одна с попугаем, обнаружили соседи. Она уже окоченела. Весила наверное под триста килограммов. Ломали дверной проем, чтобы вынести. Мы с Игоряном и шофером все прокляли! Попугай орал: «Осторожно, ребята!» Шофер орал: «Вот такая петрушка!»

— 2:48. Почему она не звонит? Может, потеряла номер?

— 4:30. Подвал около музея северо-западного фронта. Бомж загнулся. Добухался мужик. Ему было 88 лет! В одной руке была зажата бутылка портвейна. «Португал вайн, трипл севен!» — пошутил Игорян. Алкоголь — это яд! У бомжа в кармане — орден «За мужество!» Военный пенсионер. Охота плюнуть в харю Родине! Игорян до окончания смены не произнес больше ни слова…

— 5:40. Детский садик «Солнышко» на Возрождения. Беседка рядом с фигурой безголового деревянного лося. Много сосен. Красивые деревья. Катя, студентка философского (студенческий билет). Передозировка. Нашли подростки, сказали, что возвращаются с дискотеки. Какие дискотеки по понедельникам? Твою мать, это Кэт, некрасивая блондинка из «Ковчега»! У меня дрожат руки.

— 6:33. Почему не звонит Диана?

— 7:00. Не могу больше.

Я хочу есть и спать»

13