Последний SOS «Вольтурно» - Лев Скрягин

В проливе Св. Георга стояла обычная для времени года погода, дул легкий юго-восточный ветер. «Ройял Чартер» шел под парами семиузловым ходом, не неся никаких парусов. В 16 часов 30 минут корабль подошел к острову Холихед и вошел в гавань, где на якорях мирно покоился знаменитый левиафан — «Грейт Истерн». Своими размерами он удивлял даже самых бывалых просоленных всеми ветрами моряков. Этот гигант мог принять на борт 6 тысяч пассажиров и 6 тысяч тонн груза, причем угля ему хватало, чтобы совершить плавание из Европы в Австралию. Достаточно сказать, что в течение последней половины прошлого столетия судна таких размеров ни одна морская держава не построила, по тоннажу и длине корпуса его превзошла «Лузитания», спущенная на воду в 1906 году.

Как только «Ройял Чартер» обогнул северную оконечность острова Англии, ветер, дувший до этого с юго-востока, неожиданно отошел к северо-востоку и задул с силой 10 баллов по шкале Бофорта. Шторм налетел неожиданно, его сила возрастала с каждой минутой. Команде с большим трудом удалось поставить штормовые паруса. С правого борта от корабля находился опасный скалистый берег. Судно плохо слушалось руля, паровая машина мощностью всего 200 лошадиных сил не могла противоборствовать разыгравшейся стихии. «Ройял Чартер» сносило к подветренному берегу мыса Линас… Все попытки капитана Тейлора сделать поворот и переменить галс ни к чему не привели. Корабль, раскачиваясь на мутных крутых волнах, неся штормовые паруса, уже не слушался руля. Сильное течение в устье могучей реки не позволяло судну продвигаться вперед, ветер, сила которого уже достигла 12 баллов, начинал сносить его к берегу.

На борту «Ройял Чартера» было два 18-фунтовых орудия и две сигнальные пушки. Надеясь на помощь паровых буксиров из Ливерпуля, до которого оставалось час ходу при нормальной погоде, Тейлор приказал стрелять из сигнальных пушек и пускать в небо красные ракеты. Но ни буксиры, ни лоцманы Мерси, известные своим опытом и отвагой, в этот вечер не вышли из порта. Уже после катастрофы выяснилось, что в тот день, 25 октября 1859 года, Ливерпульская обсерватория зарегистрировала давление ветра, равное 28 фунтам на квадратный фут, что по скорости соответствует 84 милям в час. Заметим при этом, что при скорости ветра в 16 миль в час его давление составляет 1 фунт на квадратный фут. Оказалось, что «Ройял Чартер» попал в шторм, сила которого в 28 раз превышала умеренный бриз. Капитан Тейлор не раз попадал в шторм, не раз испытал силу дальневосточных тайфунов и вест-индских ураганов, но здесь, буквально у порога родного дома, такого ветра он еще не встречал…

Среди пассажиров «Ройял Чартера» было два профессиональных моряка — Уитерс и Адамс — оба капитаны дальнего плавания. Они не замедлили прийти на помощь своему коллеге. Собрался совет трех опытных капитанов. Что предпринять? Корабль, несмотря на работающую машину и положенный на борт руль, сносит к скалистому берегу. На помощь буксиров рассчитывать бесполезно. Судно не может сделать поворот, чтобы выйти штормовать в открытое море… Решили отдать оба якоря и попытаться отстояться до окончания урагана или хотя бы до заметного ослабления ветра. В 22 часа были отданы оба становых якоря и вытравлено по сто саженей якорных цепей с каждого клюза. При этом корабль приблизился к берегу, до которого было около двух миль, на длину цепей — сто саженей. Паровая машина «Ройял Чартера» работала на предельных оборотах. Сейчас корабль походил на сказочного коня, пытавшегося оборвать узду. Каждые полминуты судно содрогалось всем корпусом, его нос то по комингсы люков зарывался в волны, то снова под углом 30 градусов поднимался над бушующим морем. Корпус издавал скрипучие неистовые звуки, людям казалось, что корабль стонет в своей предсмертной агонии. Время от времени до слуха пассажиров доносился резкий пронзительный звук — это со свистом вылетали срезанные от перенапряжения в наборе корпуса железные заклепки. На верхнюю палубу нельзя было выйти. Море ревело… Часть парусов, которые с большим трудом удалось поставить, унесло ветром. Положение «Ройял Чартера» было отчаянным, это понимали три капитана, офицеры и команда. Теперь все зависело от надежности якорей и их цепей. Время от времени порывы ветра ослабевали, и судно под действием вращения винта бросалось рывком вперед, но очередной удар шквала снова отбрасывал его назад, и тогда цепи натягивались как струны. Каждые пять минут стреляла сигнальная пушка корабля, и с его кормы взмывала в темную мглу красная ракета.

Мощный паровой буксир смог бы оттащить попавший в беду корабль на безопасное расстояние от скалистого берега, где он бы нашел спасение. Но ни один из семнадцати буксиров не вышел ни из Ливерпуля, ни из Беркенхеда.

Ни пассажирам первого класса, которые небольшими группами собрались в салоне, ни обитателям твиндеков, коротавшим с тревогой время на своих нарах, не было известно положение вещей. Все беспокоились, переживали и ждали, когда же кончится эта адская качка и шум. Капитан Тейлор уже не раз заходил в салон, говорил пассажирам о шторме, который, «по его расчетам, должен был вот-вот кончиться», и всячески всех успокаивал. В полночь, спустившись с верхней палубы в салон, Тейлор приказал старшему стюарду немедленно приготовить для всех кофе. Это в какой-то степени взбодрило пассажиров, они немного успокоились, кто-то открыл крышку пианино и стал играть бравурный марш, кто-то начал метать банк… Капитан оставил салон и пошел к себе в каюту. Время тянулось медленно. Судно по-прежнему рыскало и вздымалось на каждом несущемся к берегу валу.

В 1 час 30 минут ночи 25 октября лопнула у клюза левая якорь-цепь — судно осталось на одном якоре. Не прошло и получаса, как оборвалась и правая цепь, корабль стал медленно дрейфовать кормой к берегу. Машина «Ройял Чартера» по-прежнему работала на полный передний ход. Чтобы хоть на немного уменьшить площадь сопротивления ветру, капитан принял решение: приказал рубить мачты. Матросы, едва удерживаясь на ногах от неистовых порывов шторма, быстро перерубили наветренные ванты и штаги грот-мачты — она рухнула за борт, разбив часть правого фальшборта и проломив крайние доски верхней палубы. Вслед за ней, лишившись крепления, за борт упала фок-мачта.

Удары при падении мачт привели обитателей твиндеков и салонов в неописуемый ужас. Среди четырех сотен пассажиров возникла паника, то, чего больше, чем шторма, боялся капитан. Тейлор приказал закрыть все двери салонов и люки твиндеков и сам стал за штурвал. Казалось, что паровая машина справится со штормом. Две огромные мачты с шестью реями на каждой, рухнув за борт, намного облегчили судно, и у капитана появилась надежда, что корабль и людей он сможет спасти. Примерно 30–40 минут судно оставалось на месте. Все сейчас зависело от машины и гребного винта. При ураганном ветре и волнении матросы сумели перерубить только стоячий такелаж наветренного борта, и две мачты, рухнув за борт, увлекли за собой паутину снастей бегучего такелажа — шкоты, брасы и оттяжки. Плававшие на воде мачты ветром и волнами стало относить в корму корабля, и одна из снастей намоталась на гребной винт. «Ройял Чартер» оказался полностью во власти стихии урагана… Его тут же понесло ветром на берег. О том, чтобы вывалить за борт спасательные шлюпки, не могло быть и речи. Ветер сбивал матросов с ног. Тейлор, поняв, что судно через несколько минут будет выброшено среди бурунов на берег, не забыл открыть пассажирам выходы на верхнюю палубу.