Отряд Аз - Михаил Кельмович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Звонит: «Аркадий, мне сказали, что в Сосновом бору был радиоактивный выброс. Что делать? Йод пить?»
Аркадий после секундной паузы говорит мягким, спокойным голосом: «Анечка, ну вы же понимаете: во-первых, душа бессмертна, а во-вторых, если что-то пить, то валерьянку…»
Тин смеется: – Да, конечно, Вирджи, давайте к нему зайдем.
Анти-Макдональдс
16.05.2011 года.
Дом выходил фасадом на набережную. Подворотня с колоннами, и во дворе отдельный вход с чугунной лестницей на второй этаж. Необычный вход, необычная квартира. И дверь не заперта. Из прихожей видна очень просторная комната в два окна: старинная мебель, в центре раздвинутый овальный стол человек на двенадцать, над ним оранжевый абажур, как в послевоенные годы. Далее за отгородкой из стеллажей кухня и коридор с дверями. Вирга знала, что за ними: спальня и кабинет.
Когда они вошли, хозяин, стоя вполоборота к плите, варил кофе и обсуждал что-то с двумя гостями, расположившимися напротив у стола.
– А, Вирджи, здравствуйте, здравствуйте, проходите. Кофе сейчас будет готов.
Небольшая пауза, специально для того, чтобы она представила нового человека.
– Это Тин… Аркадий – знакомьтесь!
Они взяли чашки и сели к столу, а собеседники вернулись к прерванному разговору. Тин и Вирга пили ароматный кофе, тихо приговаривались между собой и одновременно прислушивались.
Рассказывал невероятно лохматый, неуклюжий в движениях и одежде мужчина, похожий на сорокалетнего мальчика. С виду художник или поэт. Он говорил взволнованно, увлеченно, но часто сбивался, искал нужное слово. Речь шла о том, что некто ужасный Кауфман приехал со своим небольшим театром из Германии и представил спектакль по стихам и эссе Бродского. Ожидалось, что будет интересно.
– Собрались все… ну, понятно… – рассказывал лохматый. – Но спектакль был так плох… Представляете, Кауфман подходит к рампе и со словами «Вот выходит гражданин, достающий из штанин» вытаскивает из ширинки российский паспорт. Это же до мерзости примитивно, прямолинейно, пошло. Театральный режиссер С. встает из первого ряда и демонстративно выходит из зала. Я досидел до конца. Мне критик Р. говорит: «Хотите за кулисы пойдем, я вас с Кауфманом познакомлю?» Отвечаю: «Не стоит, мне кажется труппа не совсем, то есть совсем не профессиональная. А Вам как?» Р. возмущается: «Это просто катастрофа!»
Аркадий слушал внимательно, не вмешиваясь в сбивчивый монолог, смотрел спокойным, чуть насмешливым взглядом. Как будто рассматривал мелкую букашку под микроскопом, но очень доброжелательно, не желая чем-то ей повредить. Лохматый устал от повторно пережитого разочарования и пошел на кухню перевести дух и сварить еще кофе.
Вирга воспользовалась моментом, спросила:
– Как дела, Аркадий, как работа?
– Вы знаете, Вирджи, забавно. У меня кроме основной темы получилось боковое ответвление. Сами как-то накопились наблюдения, и написал статью. Выводы не то чтобы противоречат, скорее дополняют Дарвиновскую теорию эволюции…
Вирджи осторожно оглянулась на Тина: как ему? Поразилась, как внимательно он слушал.
Видно было, что Аркадий увлекся.
– И вот еще мы тут с товарищами, – он сделал широкий жест в сторону стола, – помните, рассуждали о «Черном лебеде» Нассима Талеба. Ах да, вас не было! Тема его книги: влияние случайных событий большой силы на жизнь человека. И вы знаете, я вдруг в эксперименте на божьих коровках обнаруживаю…
Черный лебедь
16.05.2011 года.
– С точки зрения Талеба, наибольшее влияние на нашу жизнь оказывают случайные события большой силы, – продолжал Аркадий через некоторое время. – Человек не способен их предвидеть и, таким образом, в значительной степени беззащитен перед реальностью. Талеб приводит в пример кризис 2008 года. Его не предсказал ни один биржевой аналитик. Далее: теракт 11 сентября. Эта катастрофа оказалась совершенно неожиданной. И оба эти события изменили мир.
Одна из основных идей книги: бесполезно опираться на известный опыт, планируя будущее. Здесь очень хорош его пример с индюшкой благодарения. В Америке есть традиция подавать в День благодарения к столу блюдо из индюшки: их специально для этого выращивают. Представьте ситуацию с точки зрения индюшки. Ее тысячу дней кормят, за ней ухаживают. И она на основании предыдущего опыта точно знает, что завтра ее накормят и обслужат. Но наступает тысяча первый день, и ей совершенно неожиданно отрубают голову. Ничто этого не предвещало, опять же, исходя из известного ей опыта. Таким образом, Талеб показывает, что известный опыт нам ничего не говорит о будущем.
В этот момент, даже чуть раньше, при упоминании Черного лебедя, показалось, что часть обстановки вдруг шевельнулась, и они заметили еще одного гостя. Прежде его как будто не было. Точнее, присутствовала в ситуации знакомства нейтральная фигура, которая в ответ на приветствие кивнула головой, а потом растворилась среди мебели. Впечатление такое возникло оттого, что сидел мужчина совершенно неподвижно и, возможно, не слушал. Театр был ему не интересен. Смотрел одним глазом в крохотный ультра бук и изредка поигрывал один-два аккорда на клавиатуре.
Но тут он оживился и как бы сразу появился за столом. Он был высок и худ, коротко стрижен, резкие черты лица, серый холодный внимательный взгляд. Голос, когда заговорил, оказался тихим, но четким.
Новый собеседник сразу вступил в разговор, довольно бесцеремонно:
– В этом примере интересно и другое. Есть иная относительно индюшки позиция. К примеру, фермера. С его точки зрения совершенно очевидно, что произойдет на тысяча первый день. Непредсказуемость события в значительной степени зависит от того, кто ты: индюшка или фермер, зависит от уровня восприятия реальности.
– Дмитрий талантливый программист, изобретатель. Но его все называют Нео, – шепотом на ухо Тину подсказала Вирга. – Он пытается доказать, что мы живем в Матрице, и еще ищет мистические силы в Интернете.
Тин молча кивнул.
– Это действительно интересно, – откликнулся он на реплику Нео. – И что же может сделать человека «фермером»?
– «Фермер», – человек, который осознает настоящее и предвидит будущее.
– Нео, вы так говорите, будто предвиденье легкое дело, – заметил Тин, удивляясь тому, как естественно назвал собеседника мифическим именем.
– Верное замечание. – Нео всем корпусом к нему повернулся. – «Фермером» может быть далеко не каждый. Точнее, очень немногие. И дело даже не в предвиденьи. Не менее важно объективное восприятие настоящего, той ситуации, в которой человек сейчас находится. Уже с этим у большинства людей существенные проблемы. До ясновиденья еще дорасти надо.
– Допустим. Но звучит несколько популистски, очень на лозунг похоже. Хочется услышать конкретный ответ.
– Чтобы стать «фермером», нужно осознание и умение интуитивного чтения реальности. Осознание можно тренировать и развивать, практик для этого достаточно, они известны. Осознанность избавляет от иллюзий и дает объективность восприятия настоящего. Не знаю, нужно ли здесь приводить примеры, но именно иллюзии и неточные представления о текущем моменте приводят к ошибочным действиям почти в ста процентах случаев.
– Нет, примеров не нужно. Но все же, будущее?…
– С будущим, с интуицией сложнее. Важно найти метод. На самом деле мир дает множество подсказок. Но для каждого они свои.
Тин все это время слушал внимательно и отстраненно, будто взвешивал что-то.
– И, вы этот метод нашли? – так же отвлеченно спросил он.
– Да, пожалуй, – ответил Нео. – Я пришел к тому, что предвиденье может родиться только из большого объема осознанного настоящего. И для меня как для программиста ответ в сети. Там бесконечный поток информации о настоящем. Я воспринимаю поисковики Интернета, как голос коллективного бессознательного. Через них с бессознательным можно вступить в диалог, и при правильней постановке вопросов сеть может рассказать о будущем.
– Отчего же этого никто не сделал раньше? – не унимался Тин.
– Программа глобального мониторинга Интернета существует давно. Она обрабатывает практически всю информацию сети и выдает прогноз с высокой степенью достоверности. Но это просчитанная вероятность, не более. Она все же не интуитивна. Однако можно сделать так, что программа будет не просто перебирать варианты… – Нео замялся, похоже не хотел говорить большего.
– Вы хотите сказать, что создали программу с интуицией? Но для этого машина должна мыслить не логически. И, пожалуй, не только мыслить, но и чувствовать, – подтолкнул его Тин.
– Да, именно так. Чтобы уйти от обычного просчета вариантов, надо понять до конца, с чем, точнее, с кем мы имеем дело. Сеть не механистична! Это некая субстанция, которая несет в себе разум человечества. В этом смысле она живая, не бездушная, может даже сверхчеловеческая сущность. Она обладает сознанием и возможно мистическими свойствами. У нее надо уметь спросить.
