Отрок - Владимир Поселягин

Оплатив чистку, Ен качественно поработал, я оставил ему адрес, по которому он прибудет ближе к вечеру – ему ещё нужно продать оборудование по чистке обуви, – и направился в Морское министерство. Открываться ему, кто я и откуда, не буду, один раз глупость подобную совершил, поэтому будем импровизировать.

К зданию Главного адмиралтейства, где располагалось не только Морское министерство, но и Главный морской штаб и Главное гидрографическое управление, я подъехал в три часа пополудни. Тут я тоже мудрить особо не стал и, посматривая, как из дверей Адмиралтейства выходят строгие офицеры и военные чиновники, выбирал жертву. Им также оказался мелкий клерк. Догнать его, даже прихрамывая, ничего не стоило. Несмотря на усталость, а я успел за неполный день очень устать, смог догнать неспешно шагавшего мужчину.

– Доброго дня, – поздоровался я. – Это не вы гривенник уронили?

– Боюсь, нет, молодой человек, чужого мне не надо, – обернувшись и смерив меня суровым взглядом, ответил тот. – Я понимаю, что вы что-то хотите от меня. Сразу говорите что, ложь я чувствую.

– Раны ноют, – неловко улыбнулся я, осторожно поглаживая болевшие места. – Вы правы, я хотел свести с вами знакомство. Это не касается вашей работы, если только косвенно. Мне больше нужны советы и небольшая помощь. Мне трудно стоять, может, пройдём в какое-нибудь бистро? Я угощаю.

– Хорошо, – после секундного молчания согласился клерк.

Мы направились к ближайшему ресторану, или ресторации, как её назвал работник Адмиралтейства. Когда я пошатнулся, вытирая пот со лба, тот спросил:

– Вас серьёзно ранили?

– Четыре огнестрельных ранения. По ногам и рукам стреляли, пытались живым взять.

– Не получилось, как я смотрю.

– Вы правы, в этот раз карта удачи легла мне. Отбился.

– Отбились? То есть всех?..

– Один ушёл, – угрюмо ответил я. – Я, конечно, стреляю как бог, как мне не раз говорили, но даже у богов, бывает, заканчиваются патроны. Пока полз к одному из убитых, чтобы трофейное оружие добыть, последний и сбежал. Я его в руку по касательной зацепил, но сбежать это ему не помешало.

Дальше мы шли молча, переваривая то, о чём беседовали. Я прикидывал, не выдал ли лишнего, вроде всё в тему, чтобы выглядеть отпрыском богатого семейства, несмотря на не самую хорошую одежду, а клерк явно обдумывал сказанное мной. Мы оба были голодны. Как оказалось, клерк тоже пропустил обед, так что мы сели за отдельный столик и сделали заказ.

После того как мы поели, я взял чай и, сделав глоток, умиротворённо посмотрел на клерка. Кстати, он представился Максимом Гариным, тёзкой оказался. Заметив мой взгляд, он кивнул:

– Слушаю.

– Думаю, вы знаете, что скоро начнётся война с Японией. Причём, по всем моим прикидкам, а я учился в военно-морском училище, хотя и не доучился, поражение России будет несомненным. Слишком несопоставимы силы на месте театра будущих военных действий, да и Англия поддерживает Японию, не особо этого скрывая.

Клерк, услышав мои слова, застыл, как статуя, с некоторой яростью рассматривая меня, комкая в кулаке край скатерти. А когда я замолчал, он хрипло спросил:

– Откуда?

– Из Англии, вестимо. Информация о намерениях японцев у меня прямо из штаба военного флота Великобритании. Ведь именно они и разрабатывали план военных действий, а японцы будут лишь ему следовать. Кстати, да, я знаю дату начала войны и каким оно будет… Тёзка, не смотри на меня так. Ваше командование об этом прекрасно знает, включая примерное время нападения, но на все рапорты никакой реакции нет и не будет. Я тоже не собираюсь биться лбом о вашу бюрократию. Я оставлю информацию на бумаге обо всём, что знаю, о будущей войне, как говорится, из первых рук, а сам буду готовиться. Добровольцем. Я имею в виду военно-морскую подготовку. Родители перед гибелью оставили мне большое наследство. Поэтому я хочу с вашей помощью набрать себе команду из списанных, но опытных военных моряков и по возможности офицеров. После этого отправлюсь с ними в Германию, где приобрету самую скоростную яхту, и, когда прибуду на театр военных действий, сделаю из неё вспомогательный крейсер. По всем прикидкам, как ни торопиться, но, скорее всего, я опоздаю к началу. Куплю вооружения и направлюсь на Дальний Восток. Буду участвовать в войне частным порядком. Знаю, что это пиратство, но у меня нет другого выхода. Каперского патента от вас я никогда не получу. Пусть я стану изгоем, пусть меня будут искать, чтобы заключить в тюрьму, особенно Англия будет об этом стараться, но хоть такая небольшая помощь нашим морякам в Порт-Артуре, по которому нанесут первый удар, и пехотинцам, но будет. Тем более я собираюсь купить в Дании сотню ручных пулемётов, думаю, это станет серьёзным подспорьем при обороне и осаде Порт-Артура. Ещё я хочу встретиться с Макаровым, но сейчас это не обязательно, уже смысла нет.

– Почему? – прямо спросил тёзка.

– Англичане просчитали, что после нападения правительство направит Макарова в Порт-Артур, чтобы принять командование. Сейчас на весь флот двести адмиралов в России, и всего несколько можно смело отправлять на место боевых действий с уверенностью в них, и на первом месте, по их мнению, это именно Макаров. Им не нужно, чтобы адмирал скрутил японцев в бараний рог, а он это сможет сделать, поэтому британцы начали подготавливать боевую группу для его ликвидации в Порт-Артуре. Отъехать те должны по железной дороге через три месяца. Теперь они никуда не отправятся: я и их куратора-англичанина, и их самих… Один выжил, но не думаю, что он решится действовать в одиночку, тем более кассу их я забрал, а бесплатно эти социалисты-революционеры работать не будут. Так что, поможешь с командой?

Гарин за всё время нашей беседы не сводил с меня пристального взгляда, лишь изредка поглядывал по сторонам, чтобы невольных слушателей не было, поэтому, когда я задал ему конкретный вопрос, медленно кивнул:

– Есть у меня некоторые идеи… То, что ты планируешь, – благое дело, и для меня будет честью тебе помочь… тёзка. Посидишь здесь?

– Зачем? – насторожился я. – Суть проблемы я озвучил. Скажи, как мне команду набрать, у меня время утекает как песок сквозь пальцы, и разойдёмся.

– С начальником моим нужно тебе поговорить. Очень нужно.

– Время, – постучал я по циферблату наручных часов согнутым пальцем.

Тот взглянул на часы незнакомого вида и, о чём-то подумав, сказал:

– Полчаса. Дай мне полчаса. Успею.

– Ладно. Жду, – вздохнул я.

Когда клерк вышел, я почти сразу встал из-за стола и, щедро расплатившись, направился к выходу. Столик я попросил оставить за мной, мол, сейчас вернусь, больно уж удобно он был расположен, и, покинув здание ресторации, направился к соседнему магазину. Да-да, пока мы шли к ресторации, я приметил магазин музыкальных инструментов и сейчас шёл к нему. Музыка спасёт мир, и я был с этим согласен. Выбор гитар был ограничен, честно говоря, они были в некотором дефиците, привозили по заказу, но аккордеоны имелись. Причём приличного качества. После недолгого осмотра я выбрал саксонский. Проверив его, поразился вполне неплохому качеству звучания. Чехол для него был, и мне быстро упаковали инструмент. Начав изучать наличие гитар, я посмотрел на часы и поморщился. До срока, названного мной самим, осталось меньше пяти минут.

Хватать что попало я не хотел, поэтому, забрав только аккордеон, который донёс до ресторации помощник продавца, вернулся. Как оказалось, опоздал, тёзка был уже тут, сидел за нашим столиком вместе с морским офицером. Если я правильно разбираюсь в местных званиях, это был ни много ни мало капитан первого ранга. Солидно.

– Сюда положи, – велел я служащему музыкального магазина и, когда тот положил аккордеон на указанное место, бросил ему мелкую монетку и коротко кивнул офицеру, представившись: – Максим Ларин, сын французских промышленников русского происхождения. Сирота. Сейчас провожу процедуру получения российского подданства. Надеюсь, она не затянется.

Каперанг, насторожённо изучавший меня заинтересованным взглядом, встал и тоже представился. Правда, как-то скомкано сообщил своё звание, тут я не ошибся, и фамилию, Соколов. А вот занимаемую должность он не озвучил. Думаю, и тут не ошибусь, если скажу, что он служит в военно-морской разведке. И он мне учинил форменный допрос. Приходилось часто прикладываться к стакану с соком, горло быстро пересыхало, но каперанг, делая какие-то свои пометки и записи, не останавливался. Я ему всё выложил о начале войны. Даже возможное уничтожение русских стационаров на рейде Чемульпо, без точных данных о кораблях, что там будут стоять. Причём всё говорил, будто получил эти сведения от своего знакомца из военно-морского штаба Англии, постоянно на него ссылаясь. Это всё они разработали, и если будут выть о подлом нападении японцев на наших стационаров на рейде Чемульпо, пусть не верят, японцы реализуют их план. Особенно долго капитан выпытывал об акте ликвидации Макарова, но где произошла наша схватка, я ему не сообщил, лишь подтвердил, что пролежал впоследствии неделю в московской больнице. Пусть проверяют.