Гордыня (ЛП) - Холлифилд Дж. Д.

— Где она, черт тебя….?

— О, тише. Вся эта твоя агрессия. Знаешь, Эвелин тоже за это время многому научилась, как и ты.

Перед глазами встала пелена ярости. «Что они сделали с Эви?»

Смех Лилиан едва не вывел меня из себя.

— Спокойно, мальчик. Она тоже зачислена в университет Сент-Августина. Обеспечена жильем и приятным расписанием занятий. Слышала, она хочет стать писательницей.

Писательница. Моя сестра хотела стать писательницей? Узнав, что у нее появились цели в жизни, я ощутил гордость. Эви еще стремилась стать кем-то значимым. Не выросла таким бесполезным куском дерьма, как я.

— Предупреждаю: сделаешь какую-нибудь глупость, и я перекрою тебе весь кислород. То же случится, если расскажешь о нашей договоренности своей сестре. Ты будешь мне подчиняться. Сделаешь все, о чем я попрошу. Обещаю, что каждый твой шаг отразится на твоей сестре. Я ясно выражаюсь?

Ох, предельно ясно.

— Все это дерьмо с повиновением… Я даже не знаю, чего именно ты от меня ждешь. Откуда мне знать, если я нарушу какие-то правила?

Ее улыбка будет сниться мне в кошмарах. За этой напускной нежностью крылась ненависть и жажда разрушения.

— Скоро узнаешь. А теперь информация о твоем жилье, телефон, ключи и немного наличных, чтобы привести себя в порядок. Нужно ли мне говорить, чтобы ты оделся прилично?

Я взял протянутые ей вещи и открыл дверь.

— Это все? — спросил я.

— Пока да.

Я выпрямился, с прищуром посмотрев на Лилиан.

— Выходи, Мэйсон. И пошевеливайся, у меня сегодня много дел.

Я так сжал новообретенные вещи, что что-то хрустнуло. Выставив на тротуар ногу, я быстро вылез из машины. Ее подручный захлопнул дверь, вернулся в машину, а в следующий миг завел двигатель и уехал прочь по гравию. Я же стоял на том же самом месте, растерянный, потрясенный и куда более злой, чем раньше. Позвякивая связкой ключей в руке, я заметил брелок. Нажав на подтертую кнопку, я услышал гудок с противоположной стороны улицы, где стояли припаркованные машины. Снова нажав на кнопку, я увидел загоревшиеся задние фары.

— Как мило. Они пригнали мне машину.

Глава 2

Университет Сент-Августин, Новый Орлеан

Три недели спустя…

Мэйсон

— Продолжать?

— Не спрашивай больше. Заканчивай.

Кроу, татуировщик, хрипло рассмеялся, что было неудивительно, учитывая выкуриваемые им три пачки сигарет в день.

— Ты просто чертов засранец. Но ладно. Ты заполучишь еще одну тату через четыре часа.

Я кивнул. Кожа ныла, но я приветствовал боль. Последние две недели я часто сидел в кресле Кроу, пока он покрывал мои руки чернилами. Все, начертанное на моем теле, имело смысл. Полная символизация. Начиная с шипов, душащих цветок у меня над сердцем. Последние две недели были адом, но сидение в кресле под жужжание иглы, безостановочно буравившей мою кожу, позволяло чувствовать хоть что-то, кроме вины. Сожаления. Беспокойства. Лилиан пока не вызывала меня к себе. И все еще не устроила встречу с сестрой. Я начинал думать, что она лгала. Только отчаянно хватаясь за последнюю надежду, заставлял себя выполнять ее требования. И прямо сейчас следовало вести себя хорошо, ожидая сигнала.

Пока я справлялся. Посещал свои дерьмовые занятия и залег на дно. Как Лилиан и обещала, мне дали стипендию, оплатив все расходы. Никто и внимания не обратил на мой аттестат и низкий средний балл. Ни один человек не спросил о моем двухлетнем заключении или о его причинах. Почему Лилиан решила, что я справлюсь с полным расписанием, осталось загадкой. Она ведь знала, что мне тут не место. Похоже, еще один пункт ее списка насмешек. У меня не было и никогда не будет мозгов для учебы в университете. Я ей так и сказал, но Лилиан плевать. Ее инструкции были просты. Просто приходить в аудиторию, а она позаботится об оценках.

Жилье было еще одной насмешкой. Квартира находилась в одном из самых красивых районов вокруг кампуса, но не стоило обманываться. Это всего лишь уловка. Способ поиграть со мной. Внутри роскошной квартиры стояла грязная подержанная мебель. Обивка на кушетке была изорвана, и от нее несло рвотой. Кровать в том же состоянии. У меня было больше шансов спастись от клопов, если спать на полу. Лилиан не хотела, чтобы я забывал свое место. Также дела обстояли и с машиной. Поломанный кусок дерьма. Я бы предпочел спать на улице, но пока правила устанавливала Лилиан. И я останусь здесь, иначе…

«Нет, я буду высоко держать подбородок, хватаясь за свою гордость, поскольку, в конце концов, все это ради Эвелин».

Солнце, начавшее проглядывать через грязные ставни, оповестило, что я провел в салоне всю ночь. Посмотрев на часы, я увидел, что уже шесть утра. Кроу как раз заканчивал последние штрихи вокруг моего бицепса, когда в заднем кармане потертых джинсов завибрировал телефон. Только у одного человека был этот номер.

Значит, меня, наконец, вызывали.

Лилиан все это время держала меня на краешке стула в ожидании своей участи. Теперь я, наконец, узнаю, что мне предрешено. Согласившись выполнять ее условия, я подписал себе смертный приговор. Я знал, что с того момента, как решу выполнить волю Лилиан, перестану себе принадлежать.

Кроу закончил, и я отправился в кампус. Я уверен, что мои глаза сейчас были налиты кровью, но таковыми они выглядели уже несколько недель. Впрочем, сон давно стал для меня роскошью.

Я зашел в приемную психолога-консультанта и увидел блестящую табличку с ее именем.

«Лилиан Гриффин, доктор медицинских наук. Главный консультант»

Прислонившись к стене, подумал о том, как все в этом мире запутано, если такая сумасшедшая, как Лилиан, имела столько власти в столь престижном университете…

— Мэйсон? — я сосредоточился на окликнувшем меня голосе. — Боже мой, Мэйсон, это ты?

Честити Гриффин. Дочь Лилиан и Джорджа Гриффин. Я не видел ее уже несколько лет. Два года, если быть точным.

— Что с вами тогда произошло? Я вернулась домой из лагеря для чирлидеров, а тебя и Эвелин уже не было. Лилиан сказала, что у вас теперь другой дом.

Уверен, она так и сделала. Забыв упомянуть, что она сука с садистскими наклонностями, а ее муж — больной ублюдок, соблазнявший юных девушек. Увидев Честити сейчас, задался вопросом, так ли она была невинна, а еще: не заходил ли отец когда-либо и в ее комнату.

— Ага, шутка чертовой системы опеки, — солгал я, решив сберечь ее от правды.

Честити выглядела такой наивной. Очевидно, она не подозревала, с каким монстром жила под одной крышей. В ее чистых глазах мелькнуло любопытство, и я понял, что мне нужно закончить разговор прежде, чем она начнет задавать вопросы, на которые мне нельзя ответить…

— Странно, что Лилиан не упоминала о тебе. Ты уже на втором курсе? Или на третьем?

Черт. Честити знала, сколько мне в действительности лет.

«Думай…»

«Думай…»

— Нет, только на первом. Брал перерыв.

«По правде, твоя сука-мачеха держала меня в тюрьме, пока я не согласился исполнять роль ее марионетки, чтобы разрушать чьи-то жизни».

— О, тоже отлично. Эй, я вспомнила. Я же недавно и Эви тут видела!

По коже побежали мурашки.

— Где? — спросил я резко, заставив Честити вздрогнуть.

— А?

— Где ты ее видела? — выплюнул я.

Лилиан утверждала, что Эвелин здесь, но я пока не нашел ее. Я ходил в приемную и спрашивал о сестре, но те придурки отказались делиться со мной хоть какой-то информацией. Студенческая политика конфиденциальности, черт возьми.

— Мне показалось, что я заметила ее выходящей из студенческого центра. Она такая хорошенькая! — Честити смущенно приподняла брови. — Передавай ей привет. И может, мы смогли бы выпить как-нибудь кофе вместе?

У меня возникло желание немедленно убраться отсюда и засесть возле студенческого центра, чтобы караулить Эви. Встряхнуть Честити и засыпать новыми вопросами. Во что Эви была одета? Что значило «хорошенькая»? Было ли видно, что последние два года она провела в аду? Однако я сдержал свои эмоции и кивнул, заставив себя чуть улыбнуться.