Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Научные и научно-популярные книги » Политика » Воспоминания - Вилли Брандт

Воспоминания - Вилли Брандт

Читать онлайн Воспоминания - Вилли Брандт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 129
Перейти на страницу:

Обновление означало проникновение в суть реального положения дел в Германии и во всем мире. На земельном съезде партии в 1955 году я пытался объяснить тем, кого привлекала мысль о нейтралитете, почему Германия даже после объединения не сможет просто так отказаться от участия в мировой политике. Ось равновесия сил, говорил я, проходит через центр Германии, и великие державы, особенно Советский Союз, не пойдут в Германии на такой же риск, как в Австрии. Германия не может, не должна играть роль изолированного буферного государства. «Нам следовало бы знать, что из Европы и из мирового сообщества не выходят, как из кегельного клуба». Лишь при уверенности в благоприятном исходе выборов я был готов вновь выставить свою кандидатуру на пост председателя земельной партийной организации. Поражения закаляют, но только когда их не слишком много. Таким образом, я ограничился «подачей заявки» и, как и прежде, довольствовался должностью заместителя.

Надежды на чудо из Москвы исчезли после кровавой бойни в Будапеште. Ненастным ноябрьским вечером 1956 года сотни тысяч берлинцев пришли к Шёнебергской ратуше, чтобы выразить свой бессильный гнев в связи с тем, что их помощь венграм была столь же мала, как три года тому назад — своим землякам. Выступавших — это были Франц Нойманн от СДПГ и Эрнст Леммер от ХДС — освистали. А их слова потонули в криках толпы. Люди хотели видеть реальные дела. Со всех концов площади слышались призывы: «К Бранденбургским воротам!», «К советскому посольству!», «Русские, вон!». Не знаю, каким образом я очутился на трибуне, мое выступление не было предусмотрено. Я только помню, что предупреждал об опасности лозунгов, которые принесут нашему делу столь же мало пользы, как и несчастным венграм. Чтобы предотвратить неорганизованный марш в восточный сектор, я обратился к толпе с призывом пойти со мной на Штейнплатц к памятнику жертвам сталинизма. Там я нашел слова, которые в какой-то мере разрядили ситуацию, и запел «Песню о добром товарище». Все подхватили.

Еще не отзвучали последние слова песни, когда мне передали тревожную весть. Многотысячная колонна молодежи движется, размахивая факелами, к Бранденбургским воротам. Какую-то ее часть на «улице 17 июня» задержала полиция. Произошли столкновения. Инциденты на секторной границе — я это понял за доли секунды — могли означать войну. Открыть огонь была готова не только народная полиция. На улицах, примыкающих к Унтер-ден-Линден, стояли русские танки.

Я вскочил в машину и, примчавшись к месту событий, сел в полицейскую машину с громкоговорителем, стекла которой были разбиты. Я слишком хорошо понимал чувства, переполнявшие молодых людей, среди которых было много студентов. Но они не думали о последствиях своих действий, и я попытался в довольно жестких выражениях им это объяснить. Едва мне это удалось и вновь зазвучала «Песня о добром товарище», как меня вызвали к Бранденбургским воротам. Повезла меня туда полиция. Я взобрался на крышу какой-то машины и еще раз попытался объяснить, что кровавое столкновение венграм не поможет, но может развязать войну. Затем я построил новую колонну демонстрантов и увел ее подальше от этого символического места, к советскому памятнику в районе Тиргартена. Когда мы запели государственный гимн «Единство, право и свобода!» — агрессивный настрой спал. На обратном пути мне встретились избитые английские военные полицейские, на которых берлинская молодежь выместила свою бессильную ярость. Несколько дней спустя я принимал британцев и был очень обрадован их терпимостью.

Надежды проходят и возвращаются. Чем сильнее они затрагивают вопросы веры, тем они долговечнее. По крайней мере, такое впечатление производила в 1957 году моя партия. В тот год ей во многих отношениях пришлось считаться с фактами. 30 августа умер Отто Зур, и Франц Нойманн, зная, что у него самого нет никаких шансов, принялся подыскивать кандидата в бургомистры. Одна крупная бульварная газета сообщила под большим заголовком, что Берлин хочет видеть на этом посту Брандта. 15 сентября состоялись выборы в бундестаг, на которых Аденауэр и его партия получили абсолютное большинство голосов — 50,2 процента. Олленхауэру и СДПГ, мечтавшим о победе, пришлось довольствоваться всего 31,8 процента и открыть шлюзы для притока свежей воды. Председатель партии Олленхауэр, с которым меня с тех пор связывали добрые товарищеские отношения, никому и ничему не стоял поперек дороги. И действительно, без него, пользовавшегося у всех авторитетом, не так-то легко было бы сдвинуть с места старую, традиционалистскую партию. После выборов в бундестаг он снял кандидатуру Франца Нойманна и безоговорочно поддержал мою.

3 октября 1957 года палата депутатов избрала меня 86 голосами при 10 против и 22 воздержавшихся правящим бургомистром. На январь был назначен съезд партии, и я наконец-то сменил Франца Нойманна на посту руководителя берлинской СДПГ. В последний раз ни один из нас не хотел ни в чем уступить. Никто в Берлине не утверждал, что речь идет всего лишь о личном соперничестве. Оно тоже имело место, однако никто не возразил, когда в одном из интервью я заявил: «Если вы спрашиваете меня о существенных расхождениях с Францем Нойманном, то я должен сказать: нас разделяет в корне различное понимание того, что является сущностью партии». В своей речи я, предчувствуя выдвижение моей кандидатуры на пост канцлера, разъяснил «своего рода естественное противоречие между тем, что представляет социал-демократия сама по себе, и тем, чем она становится, будучи облеченной властью». Стоит ли удивляться, что берлинцы сполна вознаградили многолетнюю борьбу партии всемерным доверием? На выборах в декабре 1958 года берлинская СДПГ, лидером которой я стал, получила абсолютное большинство голосов: 52,6 процента. Тем не менее я сохранил коалицию с ХДС. Перед этим в Штутгарте мне также удалось войти в правление партии, кстати, одновременно с Гельмутом Шмидтом.

Выборы в Берлине и на этот раз не были обычными выборами, то есть только между партиями или кандидатами. Ибо 10 ноября советский партийный лидер и глава правительства Хрущев предъявил во Дворце спорта в Москве ультиматум: в течение шести месяцев Западный Берлин должен быть превращен в «вольный город», оккупационный статус ликвидирован, а права Советского Союза переданы ГДР. Он заявил, что в случае противодействия будет заключен сепаратный мирный договор с ГДР, и более или менее завуалированно пригрозил применением силы по отношению к городу и коммуникациям, на пользование которыми западные державы имели исконные права. В июне 1949 года все четыре державы согласились восстановить порядок, существовавший до блокады, и улучшить транспортное сообщение с Берлином. Теперь меня все время занимал вопрос, как увязать одно с другим. Не так уж трудно было понять, что формулы о «свободном доступе», изрядно истрепавшейся за месяцы ультиматума, недостаточно. Может, я был и не прав? Поначалу потребовались большие усилия, чтобы отклонить ультиматум и преодолеть кризис вне Берлина в большей степени, чем в нем самом.

Откуда у Хрущева взялась убежденность в том, что берлинцы в массовом порядке побегут из города и он, как гнилой плод, упадет в руки ГДР, я так никогда и не узнал. Но, так или иначе, он заявил через Хальварда Ланге, долгие годы бывшего министром иностранных дел Норвегии, о моей дружбе с которым он, очевидно, знал, что вопрос о Западном Берлине отпадет сам по себе; население сбежит, а экономика развалится. Через несколько лет один высокопоставленный советский работник счел нужным меня предупредить: берлинская проблема решится сама собой — это всего лишь вопрос времени. Впрочем, это никогда не мешало Кремлю использовать бывшую столицу рейха в качестве рычага для защиты своих интересов в других частях света.

Провозглашенный Хрущевым «вольный город» я определил как лишенный правовой защиты и высказался за решительный отпор. Я был уверен, что берлинцы согласны со мной. В критических ситуациях я шел на предприятия и во время бесед по реакции на мои слова убеждался, в чем меня поддерживают, а в чем нет. В Бонне, где звучали весьма воинственные нотки, не было единого мнения. Заведующий восточным отделом МИДа Георг-Фердинанд Дуквитц посетил меня в берлинском представительстве и попытался уговорить: «Соглашайтесь с предложением о создании вольного города! Распространите его на весь Берлин. Ничего лучшего Вы не дождетесь». Между тем «Дуки» был одним из самых доброжелательных и всегда давал дельные советы. Во время войны он использовал свою должность эксперта по судоходству при имперском уполномоченном в Копенгагене и получаемую в этой связи информацию для того, чтобы помочь многим датским евреям бежать в Швецию.

Его своевольный совет не соответствовал официальной точке зрения. Правительство не хотело ничего знать об инициативах относительно всего Берлина. По крайней мере, до той конференции западных министров иностранных дел, которая состоялась в начале драматического августа 1961 года в Париже. В Бонне вообще скептически относились к инициативам. Вследствие чего я, например, на свой страх и риск, не подключая правительство или союзников, установил связь с президентом Федерального банка. Карл Блессинг должен был, по крайней мере, растолковать мне, как могла бы выглядеть формально самостоятельная, но привязанная к западногерманской марке берлинская валюта.

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 129
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Воспоминания - Вилли Брандт торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит