Лес огней (ЛП) - Тапскотт Шари Л.

— Найди мне короткую толстую палку. Сухую, — приказал я. — Но не уходи далеко.

Я ожидал, что Амалия продолжит стоять столбом, скованная страхом, но она немедленно подчинилась и приступила к поискам.

— Такая подойдёт? — спросила она, протягивая мне толстую ветку.

Я кивнул, взял у неё ветку и поднес к пламени. Теперь деревья были в ужасе, они раскачивались, тряслись и размахивали ветвями.

Когда ветка загорелась, я потушил костёр и встал на ноги. Деревья хорошо видели всполохи огня, потому что я держал самодельный факел высоко над головой.

— Дайте нам уйти, и я вас не трону.

Шум прекратился, деревья замолчали.

— Так-то лучше, — пробормотал я.

После чего схватил принцессу за запястье и направился на восток, обратно к Кенроу.

5

Амалия

Мне казалось, что я сплю и в любой момент могу проснуться. Я ощущала холодный ветерок, просачивающийся сквозь плащ. Я чувствовала тепло и надёжность руки мужчины, идущего впереди меня. И всё равно я уверяла себя, что все события этой ночи невозможны, а значит, наша встреча в роще…

— Это всего лишь сон, — пробормотала я себе под нос, продолжая идти.

Мужчина оглянулся через плечо, одарив меня тем самым взглядом, который обычно адресуют надоедливой младшей сестре.

— Что именно?

— Это. Всё это, — я взмахнула свободной рукой, указывая на деревья вокруг. — Эмбер исчезла. Яблони сыграли со мной злую шутку, а красивый незнакомец пришёл мне на помощь. Я скоро проснусь и буду вспоминать эту ночь как самый удивительный сон в моей жизни.

Мой спаситель секунду колебался с ответом, его рука слегка сжала мою.

— С твоей собакой всё в порядке. Утром её отпустят.

— Почему ты не попросил деревья отпустить её сразу?

— Потому что она не в приоритете.

— А я?

Он что-то невнятно пробормотал и продолжил идти дальше.

— Ты не сказал, как тебя зовут, — заметила я.

Надеюсь, он окажется прав насчёт Эмбер. Но как я её потом найду? Мне что, надо остаться здесь и всю ночь ждать её на опушке? Это был совсем не вариант.

— Я Амалия, — представилась первой, потому что мужчина не ответил, и вздрогнула, стоило собственному имени слететь с языка. Надо было использовать вымышленное имя, чтобы не выдавать себя.

Он долго молчал и, когда я уже почти смирилась с тем, что ответа не дождусь, произнес:

— Риз.

— Ри-и-и-з-з, — протянула я, пробуя на вкус иностранное имя. — Как… рис?

Он снова оглянулся на меня с каменным лицом и коротко кивнул.

Я выразительно посмотрела на свое запястье, за которое он всё ещё держал меня.

— Я не собираюсь убегать, можешь отпустить.

Он смотрел строго вперёд, но все-таки ответил:

— Деревья разлучат нас, если им представится шанс.

Словно бы в ответ на его слова ветви вокруг нас начали трястись. Это было похоже на смех.

— Кто бы мог подумать, что яблони такие вредные, — произнесла я, просто чтобы развеять тишину.

— Ты бы, наверное, тоже невзлюбила людей, если бы они каждую осень забирали твоих детей.

У меня отпала челюсть, и я резко остановилась.

Риз обернулся, чтобы посмотреть на мою реакцию. Он выглядел невозмутимым, но я почувствовала, что мужчина просто дразнил меня.

— Как ты можешь говорить такие вещи! — воскликнула я. — Ты же это не серьёзно?

— Нет, — ответил он и пошел дальше. — На самом деле у деревьев нет разума — в них просто поселились духи.

И всё же теперь я дважды подумаю, прежде чем съесть яблоко.

Роща закончилась и впереди показалась поляна. Я облегчённо выдохнула, когда мы наконец вышли из сада.

Ступив на безопасную поляну, Риз тут же выпустил моё запястье, словно ему было невыносимо и дальше прикасаться ко мне. Я подошла к дереву и прижала руку к стволу.

— Спасибо, что позволили нам выйти. Пожалуйста, не обижайте Эмбер. Она много для меня значит.

Кора завибрировала под моей ладонью, хотя я и не поняла, что дерево пыталось этим сказать.

Когда я снова повернулась к Ризу, он хмурился.

— Что? — спросила я.

— Ты поблагодарила сад.

Он замолчал, но я почувствовала за его словами невысказанную досаду. Что-то вроде «ты поблагодарила сад, но не меня».

Почему-то эта мысль показалась мне дико смешной. С моих губ сорвался слабый смешок, полный легкомысленного облегчения. Я смеялась впервые за несколько недель. К первому смешку добавился второй и третий. И вот я уже согнулась пополам от хохота, пытаясь перевести дыхание.

Риз просто стоял и смотрел на меня, скрестив руки на груди. Наверно подумал, что я сошла с ума. А кто знает? Может, так и есть.

Внезапно смех перешёл во что-то другое. Я задохнулась, когда из меня прорвались наружу рыдания. Впервые с тех пор, как мы узнали о смерти Бритона, по моим щекам потекли слезы.

Я опустилась на землю и спрятала лицо в складках плаща. Я ревела, презирая себя за это проявление слабости. Меня охватила такая тоска по Бритону, что хотелось самой умереть.

Не знаю, как долго я так просидела, наконец, оплакивая потерю брата. Задержав дыхание, почувствовала пустоту внутри себя. Лицо было мокрым и холодным. Трава колола ноги сквозь платье, а земля была жёсткой и каменистой.

Я не решалась посмотреть на Риза. Каким же ребёнком я наверно выглядела в его глазах.

Звук рвущейся ткани привлек моё внимание, и я посмотрела вверх. Риз молча протянул мне клочок своей рубашки.

Я в ужасе смотрела на него.

— Возьми, — сказал он слишком спокойным голосом. — Больше ничего предложить не могу.

Я медленно протянула руку и приняла подарок. Ткань наощупь оказалась жёсткая, совсем непохожая на платочки у меня дома. Крепкая, надёжная. Возможно, это была единственная рубашка Риза.

— Спасибо, — пробормотала я, впечатлённая его заботой.

Промокнула лицо, не в силах посмотреть Ризу в глаза. Он колебался еще несколько секунд, а затем присел передо мной, упираясь ладонями в колени.

— Разве это было так ужасно? Побродить пару часов среди яблонь? — спросил он. Но что-то в его тоне подсказывало мне: он знает больше, чем говорит.

— Я недавно потеряла близкого мне человека, — прошептала я, и от одних только слов мои глаза вновь наполнились слезами. — И только сейчас я впервые… — сжала губы, стараясь не допустить повторного срыва. Спустя мгновение прочистила горло и продолжила. — Он просил меня не терять силы духа.

Риз в очередной раз нахмурился.

— Может, из-за этого я никак не могла заплакать? Как думаешь? — я разглядывала оторванный кусок ткани в своих руках. — А теперь, получается, я подвела его, не справившись?

Риз молчал. Даже не знаю, почему я рассказала всё это какому-то угрюмому незнакомцу. Может, как раз потому, что он посторонний, чужой мне человек. Мне не надо было притворяться перед ним — он не знал, кто я, и ничего от меня не ожидал. А значит, я никак не могла его разочаровать.

Я встретилась с ним взглядом, отчаянно желая услышать ответ, мысленно умоляя облегчить мой груз вины.

— Нет, — ответил он после паузы. — Я не считаю, что ты его подвела.

Кивнула, всем сердцем принимая его ответ, и снова прижала уже влажную от слёз ткань к лицу. Прошла ещё минута, прежде чем я сделала глубокий вдох и набралась смелости взглянуть на него ещё раз.

— Так кто ты такой?

У него заиграли желваки.

— Мы же это уже проходили.

— Нет, ты сказал мне своё имя. Дай мне ещё какую-нибудь информацию. Скорее всего, мы больше никогда не увидимся, и мне нужно что-то посущественнее, чтобы эта ночь отпечаталась в памяти, и я могла потом мысленно возвращаться к ней.

Едва заметно он наклонил голову к плечу.

— Пожалуйста? — прошептала я.

Мы смотрели друг на друга несколько долгих ударов сердца. Я была безумно благодарна покрову ночи, что мои красные, опухшие глаза были не так заметны. Как и щёки с высохшими дорожками слёз и выбившиеся прядки волос.

— В данный момент я зарабатываю на жизнь охотой, — произнес он довольно ровным голосом, удивив меня ответом. — Хотя это не то, чем занимается мой отец.