Моргенштерн (сборник) - Михаил Харитонов

— Пока ничего не понимаю. Кроме того, что вы очень хотите втравить меня в какую-то гадость, — ядовито заметил полковник. — Только я вот что скажу. Ты, Герка, хороший парень, и папа у тебя был… ну, ты знаешь, кто для меня был твой папа. Поэтому я сижу в этом свинарнике и тебя слушаю. Но имей в виду одну простую вещь. Я ни в каких бизнесовых делах не участвую принципиально. И если ты в какое-то дерьмо вляпался с деньгами, задолжал кому-то, или ещё что — я совсем не уверен, что смогу тебе помочь. У меня, конечно, есть кое-какие старые связи. Но сейчас всё это не работает. А если что-нибудь политическое — так я вообще здесь ничего не понимаю, и понимать не хочу. Я, если хочешь знать, считаю так: все наши политики — говно. Продажная сволота. Все, без исключения. Страну развалили — раз. Продают по кускам — два…

— Геннадий Михайлович, так вот и мы о том же, — невежливо перебил его Генрих. — Вы послушайте, а потом делайте выводы.

— Ну, слушаю, — полковник потёр пальцем переносицу. — Только быстро и доступно.

— Ну да… В общем… Роб, давай ты, что-ли…

— Значит, так, — Роберт слегка волновался. — У нас есть звезда. То есть у нас была звезда…

— Вифлеемская, — вставил Генрих.

— Будем надеяться… В общем, так. Сверхновая звезда в центре Галактики. Зрелище, конечно, красивое. Жаль, отсюда его не видно. Понимаете, облака в созвездии Стрельца её закрывают. А если бы не закрывали, кстати, у нас ночью было бы светлее, чем днём. Центр Галактики вообще светит офигенно… Звезда массивненькая была, приятная такая бешечка… Дальше по классической модели. Ну, нейтронизация, то-сё. И потом — бамц. Доступно?

— Доступно, — в голосе полковника прорезалась обида. — Нейтронизация, понимаешь… бамц… Думаешь, раз я военный, значит — дуб? Да ты знаешь, с какой техникой я работал? И сейчас, между прочим, работаю. У меня на объекте вся спутниковая связь…

— Знаем, дядя Женя, вы лучше слушайте, — огрызнулся Герман.

— Значит, звезда взорвалась. Давно. Двадцать пять тысяч лет прошло примерно. Из взорвавшейся звезды до чёрта всего сыпется. Лучи всего спектра, частицы разные. Нам это всё неинтересно. А вот изменение формы интересует нас очень и очень сильно. Понимаете, её же на части разнесло. Тут-то всё и начинается. В центре трансформы…

— Ты попонятнее, — попросил Генрих.

— А тут нельзя попонятнее. Мы, по сути, ни черта не знаем точно, — Роберт развёл длинными худыми руками. — Старик Шапиро вот знает, наверное. Короче, так: в эпицентре взрыва возникает поток минус-вероятности… Как бы это объяснить по-простому… Что-то вроде энергии, но не совсем энергия. По Шапиро — докосмическая форма единой материи-энергии. По Гумилёву — пассионарный импульс. По религии — наверное, благодать Божья… Ну, это уже не из физики, сами понимаете…

— Радиация, что-ли? — на всякий случай уточнил Шацкий.

— Нет, не радиация… Короче говоря, возникает что-то, распространяющееся со скоростью света и ломающее нахрен вероятность событий. То есть — там, где проходит поток, случаются чудеса. Ну, дальше мы уже не уверены…

— Ближе к нашей проблеме, — напомнил Роберт.

— Ну так я про что? Короче, Земле иногда доставалось этой благодати. Правда, очень уж немного. Прямого потока на Землю не было чёрт знает сколько времени. Так уж получилось. Вероятностная плоскость нашей системы искривлена Луной… ладно, этого вы всё равно не поймёте. Короче, Землю этак слегка царапают минус-потоки, и появляются новые народы. Это называется пассионарный толчок. У Льва Гумилёва всё это хорошо описано. В общем, на каком-то участке земли, где царапнуло, вдруг начинают рождаться очень крутые люди. Очень сильные, волевые, а главное — им всегда везёт. Некоторые из них, кстати, могут делать чудеса. Все народы числят в своих основателях богов, или там великих магов. Так это всё правда. Могут. Правда, это только первое поколение такое бывает. Но импульс живёт в этносе довольно долго. Где-то тысячелетие с хвостиком. Хотя бывает и больше, это уж как фишка ляжет. Вот, скажем, Вифлеемская звезда — это же была типичная сверхновая. Земле достался импульс довольно приличный, мазнуло её по вероятностной плоскости. В основном всё пришлось на Иудею. Ну там и началось… Зато евреи до сих пор существуют — столько пассионарности они тогда получили. А в самый момент импульса рождались пророки, чудотворцы, экстрасенсы всякие. Иисус Христос, я так думаю, тоже из таких. Просто ему досталось побольше прочих. Хотя Иоанн вот тоже, например…

— Ни черта не понимаю, — полковник демонстративно набычился. — Какая-то звезда взорвалась. Было это хрен знает когда. Очень интересный научный факт. При чём тут евреи? В каждой бочке затычка эти евреи. Лезут везде, себя пропагандируют. А если хочешь знать, они-то всё и развалили. Тут жили и против нас же работали. И теперь нами правят. Я вот читал…

— Ещё раз, совсем просто, — Роберт явно терял терпение. — Если взрывается звезда, от неё идёт… ну, скажем — особое излучение. На самом деле это не лучи, это поток негэнтропии. Но сейчас это нам пофиг, пусть будут лучи. На том месте, куда падает луч, возникают новые народы. Понятно?

— По-моему, чушь какая-то, — сжал губы полковник. Но было заметно, что он уже ухватил суть и ждёт продолжения.

— Значит, так, — начал Роберт, торопясь и слегка запинаясь. — В советское время все разработки по физике минус-вероятности были строго засекречены. Но в восьмидесятые годы были проведены кое-какие опыты. К сожалению, Земля почти полностью экранирована от всех основных космических источников негэнтропии. Наши придумали фазовые зеркала, отклоняющие вероятностные потоки. И вот, когда запустили спутник с таким зеркалом…

— Когда запустили спутник? — поинтересовался Геннадий Михайлович, любивший точные даты.

— В восемьдесят восьмом. Возможно, были какие-то идеи насчёт использования потока в качестве оружия. А может быть, просто ради науки. Я точно не знаю. Документы, которые есть у Миниха, довольно двусмысленны… Да не в этом дело. Как бы то ни было, сейчас идёт поток. Очень мощный поток. К сожалению, он идёт мимо вероятностной плоскости системы. Задача стоит так: надо повернуть фазовое зеркало спутника, чтобы отклонить часть потока сюда, на Землю.

— Зачем? — Шацкий уже понял, к чему идёт дело, но во всех случаях предпочитал выслушать собеседника до конца.

— Чтобы вызвать искусственный пассионарный толчок. Если мы направим минус-поток на местность, где живут люди, там образуется новый народ. Не сразу, конечно. Лет через тридцать, когда вырастут дети, зачатые в момент прохождения импульса. Но результат обещает быть грандиозным. Мы подсчитали мощность пассионарного толчка. Мы переродимся как нация. У нас появятся великие вожди. Чудотворцы. А главное — воскреснет русский народ.