Без выстрела - Анатолий Клещенко

– Восемь глаз всё-таки. Должны заметить, где он приземлился – человек, не комок бумаги. Какой ни будь ловкий…

Балласт на полотне был аккуратно выровнен, бровки присыпаны песком. Где-то вблизи, параллельно железной дороге, проходила автомобильная. Ею пользовались и редкие пешеходы. Поэтому следов на песке почти не встречалось. Тем не менее два или три раза всех четверых заставляли насторожиться то смятая трава на скате насыпи, то отпечаток сапога, оставленный обходчиком.

Но вот Костя, незаметно для себя вырвавшийся вперёд, предостерегающе поднял руку. Подошли остальные, сгрудились у него за спиной.

– Похоже, что тут, – мотнул головой студент, обращая внимание товарищей на песок, взрытый и как бы приглаженный дальше, точно к откосу протащили волоком тяжелый мешок.

Иван Александрович протер очки, шагнул вперёд, нагнулся. На его ладони лежала чёрная пиджачная пуговица.

– Пох-хоже, – только тогда согласился он.

Трава на откосе была выкошена, жесткая отава не сохранила следов. Зато внизу, у кювета, ясно различалось место, где сидел или лежал кто-то, основательно примяв даже эту жесткую отаву. Тут уже Костя Моргунов с показным равнодушием поднял одну, потом другую вычиркнутые спички. Но и наблюдательному Пряхину опять повезло: он углядел что-то на той стороне кювета и через мгновение осторожно выпутывал из кустика медуницы окурок «Беломорканала».

– Совсем свежий, – констатировал он. – Ясно одно: человек, сломавший при прыжке руку или ногу, не стал бы раскуривать да швырять окурки через кювет. Как видно, имеется опыт в соскакивании с поездов. Вопрос в том, куда он двинулся после…

– Тоже ясно. Ближайший многонаселенный пункт – Чита, – ввернул Костя.

– Не вмешивайтесь, пожалуйста. Чита одна, но дорог к ней много. Уверен, что он не пошел по шпалам – слишком удобные условия для собачьего поиска. Справа есть автодорога, которую мы пересекали на переезде. Это один путь. Слева течет Ингода. По ней можно добраться до Читы катером. Полагаю, что оба пути ему известны, но какой из двух он выбрал?…

Семен только пожал плечами. Зато Костя, немного рисуясь, постучал мундштуком по лакированной коже портсигара и сказал тоном человека, уверенного в своей непогрешимости:

– Дорогой Иван Александрович, именно из тех самых соображений, из-за которых он не пошел по шпалам, он пошел по реке. На воде не остается следов.

– Может быть, вы и правы. Но у нас нет гарантии, что он не выбрал сухопутную дорогу. Нету, – понимаете?

Костя качнул головой, не соглашаясь:

– Если вспомнить опергруппу и собаку, станет понятно, что преступник будет избегать торных дорог. Знает, что за ним идут по следам. Наше неудачное вмешательство могло ещё раз убедить в этом. Значит, – будет избегать свидетелей, встреч. А на реке можно украсть лодку и под видом рыбака плыть…

– Куда?

– В Читу, конечно!

– Хотел бы я посмотреть, как это у вас выйдет.

– Очень просто. Вырежет удилище, привяжет нитку для вида и поплывет…

– Куда? – я вас спрашиваю.

– Я уже сказал – в Читу.

– А с каких пор Ингода повернула вспять?

– Позвольте, вы же говорили сами… – смешался студент.

– Я говорил – катером. Но на катере тоже люди, тоже свидетели. А на лодочке против течения недалеко уплывёшь…

Костя обиженно отвернулся.

– На безусловную правильность своих выводов я не претендую, – продолжал Иван Александрович, – но думается, что следует хотя бы попытаться проверить обе дороги. Как это сделать практически? Гм!.. Видимо, придётся разделиться на две партии.

– Тогда можно мне с вами, Иван Александрович? – впервые подала реплику Людмила.

– Гм… Не вижу, почему бы нельзя. А впрочем, более целесообразна, конечно, такая расстановка сил, при которой группы будут примерно равноценными. Как считаете, скубенты? Не исключено, что одна из групп встретится с ним. Или потребуется совершать какие-нибудь эквилибристические штуки, вроде прыжков с поезда? Пожалуй, я уже тяжеловат для такого. А ты, так сказать, легковата…

Люда понурилась, но зато Костя Моргунов посмотрел на горного инспектора уже без тени неприязни или обиды.

– Так вот, друзья! – решил Пряхин. – Предлагается, чтобы каждую группу возглавлял, – он сделал паузу и повторил, подчеркивая, – возглавлял один из вас. Придаются связные – я или Люда. План операции сводится к тому, чтобы попытаться напасть на след того парня. Напав на след, – «взять на узёрку», как говорят охотники, но отнюдь не обнаруживая себя. Висеть на хвосте до первой возможности передать в надлежащие руки. Любым способом. Скажем, устроить драку, чтобы привлечь милицию. Обвинить в краже бумажника, потребовать обыска. Что угодно. Цель оправдывает средства. В случае, если это удается, связной не вмешивается, а спешит в зал ожидания при вокзале Чита-1. Это пункт сбора. Получив от связного известие, все подключаются к товарищу, осуществляющему главную часть операции. Вот так. Если кто-либо имеет предложить лучшее…

– У меня нет, – сказал Гостинцев. – Но не мешало бы уточнить кое-что. Например, что делать, если он обнаружит слежку?

– Неужели непонятно? – усмехнулся Костя. – Придётся следить, вопреки его желанию, только не держись на расстоянии пистолетного выстрела. А как только обстоятельства не позволят ему действовать пистолетом, – проведешь операцию задержания. Или это сделает Иван Александрович, пока ты отвлекаешь на себя внимание объекта.

– Да я не об этом, Костя! Представь, он заметил, что за ним следят, и отвернул в тайгу. Это же как иголка в стог сена. У него, наверное, есть карта…

– Но нет компаса, Сеня! Ты позабыл об этом!

– Не имеет значения. Тогда засечете место, где наверняка остался его след, и вызовете служебную собаку. Мы в таком случае бессильны. Честно говоря, нам следовало с этого начинать, не кустарничать, но… боязнь потерять время… – развел Пряхин руками.

– Раз у него только две дороги, – мы в выигрышном положении, – сказал Семен. – Можем идти прямо, а ему необходимо вилять, прятаться, пережидать.

Пряхин загремел неполным коробком спичек.

– Будете тянуть жребий, ребята. Тот, кто вытянет длинную спичку, – река. Короткая – дорога.

– Добро. – Костя вытянул спичку с целой головкой и усмехнулся. – Река! Мне везёт, – уверен, что он пошёл по реке!

– Поживем – увидим, – пожал плечами Иван Александрович.

– Так будем расходиться? – спросил Моргунов.

– Да, только надо решить, кто с кем. Того, кто пойдет с Людой, я должен хоть примерно ориентировать, познакомить с географией, так сказать…

– Я готов, пожалуйста! Не мешало хотя бы примитивную карту набросать, – полез за блокнотом и авторучкой Костя.

– А почему ты берешь эти трудности на себя? – иронизируя, поинтересовался Семён. – Мне кажется, что там, где все – вопрос случая, такие вещи тоже следует решать жеребьёвкой.

– Нет, зачем же… – запротестовал Костя. – Я думаю, что сумею разобраться, если Иван Александрович в самых относительных чертах даже…

– Присоединяюсь к Гостинцеву, – перебил Пряхин и, вытащив из коробка еще две спички, обломал у одной головку. – Короткая – я, длинная – Люда. Командиры соединений, прошу!

– К чему это, Иван Александрович?

– Тяните, тяните!

Костя пожал плечами, почему-то взглянув при этом на девушку и только потом на спички; зажатые в пухлом кулаке Пряхина. Поколебавшись, потянул.

– Вам повезло, – сказал горный инспектор. – Я эти места, как свои пять пальцев, знаю. Слушайте, что вам посоветую, Семён…

Костя легонько тронул его за плечо:

– Ладно, Иван Александрович! Идите с ним. Я прекрасно ориентируюсь на любой местности…

– Довольно, Костя! – обозлился Семён. Он-то знал истинную причину Костиного благородства. – Хватит, ей-богу! Будет, как решено жребием.

Костя сверкнул глазами и отошел.

Горный инспектор говорил между тем Семёну:

– Дорога идет параллельно железной, как вы знаете. В стороны – только тропы, по-моему. Так что объяснять особенно нечего; на реке было бы сложнее. Берегите девушку. Черт её угораздил впутаться в это дело! А упряма в отца, не отступится теперь!

– Не беспокойтесь, Иван Александрович!

– Вряд ли получится, но – что сделаешь? Да, деньги у вас есть? Смотрите, а то дам: жена мне выделила на покупку заказного ружья. Документы? Чуть не забыл: надо нам его вещи поделить – так сказать, вещественные доказательства всё-таки… Могут понадобиться.

Костя не вмешивался ни в разговор, ни в раздел «улик». Он присел на скат насыпи.

Поделив на две примерно равные части запас своих пирожков и плюшек, Пряхин заставил Семёна уложить в рюкзак «долю группы».

– Кажется, всё! – объявил он. – Прощаемся, друзья!

Тогда Костя отвел друга в сторону и, глядя в землю, сказал:

– Слушай, не по характеру мне напарник. Больно много на себя берёт. Не сладим, боюсь. Шёл бы всё-таки с ним ты, – а, Сеня?