Брудершафт с терминатором - Татьяна Полякова

Голову разламывало страшной болью. Может, меня отравили, и теперь я медленно умираю? С них станется. Мысли путались, я хваталась за них, но с каждым разом это было все труднее.

Кажется, несколько раз я приходила в себя, воспоминаний об этом почти не осталось. Из памяти всплывает женское лицо, молодое или старое, не помню, оно наклоняется ко мне, потом чей-то голос совсем рядом, он отдается в голове, причиняя невыносимую боль, слов я не понимаю, точнее, для меня непонятен их смысл.

Вновь тишина, голову больше не сдавливало горячим обручем, я с облегчением вздохнула и подумала, что очень хочу спать, и, наверное, уснула, а когда открыла глаза, увидела рядом с собой Олега. Он держал меня за руку, осторожно поглаживая пальцы.

— Ты меня слышишь? — позвал он, и я кивнула.

— Слава богу, — вздохнул он и улыбнулся. — Ты меня здорово напугала.

— Где Сашка? — спросила я, язык не слушался, он казался огромным, я попробовала облизнуть губы, Олег сразу же протянул мне стаканчик с водой, помог напиться. Когда голова моя оказалась на подушке, он вновь заговорил:

— С Сашей все хорошо. Ее вернули твоему мужу.

— Это правда? — с надеждой спросила я.

— Конечно. Ты же знаешь, я не стал бы тебя обманывать. Тут все здорово перепугались, когда ты слегла. А это значит, что ты нужна им живой и здоровой. Понимаешь?

— Да… кажется. Они отпустят меня?

— Конечно. Уверен. С чего бы им тогда беспокоиться о твоем здоровье? Как ты себя чувствуешь? — немного понаблюдав за мной, спросил он.

— Нормально. Если ты сказал правду…

— Я сказал правду.

— Только бы это было так, — прошептала я. — Сашка с отцом, и ей ничего не грозит.

— Она с отцом, успокойся. Хочешь, приготовлю тебе чаю? Тебе обязательно надо поесть.

— Нет, спасибо…

— Послушай меня. Я хочу, чтобы Сашенька увидела тебя такой, как обычно: очень красивой, улыбающейся, а не такой, как сейчас, с запавшими щеками и глазами красного цвета.

— Должно быть, выгляжу ужасно, — слабо улыбнулась я.

— Для меня ты всегда красива, но если ты мне немного поможешь, например, для начала выпьешь бульон, то через три дня от твоей болезни и следов не останется.

— Хорошо, — согласилась я и выпила бульон, не чувствуя его вкуса.

— Отлично, — похвалил Олег. — У меня для тебя еще одна хорошая новость. Я буду дежурить шестнадцать часов. Славка понадобился в другом месте, а я вызвался трудиться за двоих.

— Спасибо тебе, — кивнула я.

— Не благодари. Я сам рад. Если б меня спросили, я охотно согласился бы дежурить все двадцать четыре часа. Когда я дома, думаю только о том, что поеду сюда, и тороплю время. Оно, как назло, идет медленно, а здесь проходит слишком быстро. Теперь мы будем расставаться лишь на восемь часов… Может, подложить еще одну подушку? Будет удобнее.

— Нет, спасибо. Так хорошо.

Мы выпили чаю, и я опять уснула. Проснувшись, я почувствовала себя вполне выздоровевшей и даже решила принять душ. Я расчесывала волосы, сидя на лавке, а Олег наблюдал за мной. Иногда он вдруг становился молчаливым, и это меня беспокоило. Но такое случалось редко. В основном мы болтали о всяких пустяках, старательно избегая запретных тем. Неожиданно он спросил:

— Ты его любишь?

— Кого? — растерялась я, не сразу сообразив, что он имеет в виду.

— Мужа. Ты очень его любишь?

— Да… конечно, — ответил а я неуверенно, потому что испугалась: он не должен был спрашивать, это одна из запретных тем.

— Как он выглядит?

— Выглядит? Обыкновенно, то есть я считаю, что он очень красив, у него лучшая в мире улыбка и… Извини. Ты ведь не это хотел услышать?

— А ведь он прав, — сказал Олег с горечью. — Конечно, прав.

— Кто прав?

— Алексей. Когда все кончится и ты окажешься со своим мужем, ты даже и не вспомнишь обо мне.

— Что нам мешает быть друзьями? — неуверенно предложила я.

— Друзьями, — хохотнул он. — Не смеши. Друзьями… Ты и думать обо мне забудешь.

— Не правда, — повысила я голос.

— Нет, ты не забудешь… Конечно, нет… — Голос его изменился, и теперь в нем слышалась злость. — Возможно, даже в гости пригласишь, чтобы я полюбовался вашим счастьем. Это будет просто здорово… В самом деле здорово, ты, я и твой муж… — Он засмеялся, глядя на меня.

Я поежилась от этого взгляда и от этого смеха и спросила:

— Ты поэтому не хочешь мне помочь?

Он тут же перестал смеяться и переспросил:

— Помочь? Смыться отсюда? Конечно, я должен тебе помочь, чтобы ты могла вернуться к своему мужу. И я больше никогда не увижу тебя…

— Но ведь это не может продолжаться долго? — сглотнув, спросила я. — Не будут же они вечно держать меня здесь?

— Почему бы и нет? — улыбнулся он, и я вдруг подумала, что он спятил. — Я бы не возражал. Так, по крайней мере, я могу видеть тебя каждый день.

— Это ведь тюрьма для меня, — сказала я тихо. Впечатление, что он неожиданно спятил, только усилилось. — Нет, гораздо хуже тюрьмы, там, по крайней мере, знаешь, за что сидишь и когда отпустят. Олег, пожалуйста, помоги мне, — всхлипнула я. — Я знаю, что не имею права просить тебя об этом… Мне бы только позвонить мужу, убедиться, что Сашка дома.

— Она дома, клянусь. Я сам видел, как се передали твоему мужу.

— Ты говоришь правду? — нахмурилась я. — Ты видел моего мужа?

— Не пытайся меня подловить. Я видел, как девочку забрал мужчина, и я знаю, что забрать ее должен был твой муж. Этого достаточно? Слушай, почему мы говорим о твоем муже? Почему бы нам не поговорить о нас с тобой?

Он подошел и взял меня за руку. Я попыталась освободить ее, но он рывком поднял меня и теперь держал за локти, я попробовала отстраниться, но мешала лавка.

— Олег, — пробормотала я испуганно.

— Ты боишься меня? — вроде бы удивился он и отступил на шаг. — Ты в самом деле меня боишься? Глупенькая… — Он торопливо обнял меня и принялся целовать, а я с трудом подавила в себе желание закричать. Наверное, я бы ударила его, если бы он неожиданно меня не отпустил. — Ты ведь любишь меня? Любишь? Скажи, что любишь… Да соври ты, дура! — крикнул он, я таращила на него глаза, не в силах вымолвить ни слова, а он говорил, точно в бреду:

— Ты такая красивая… Ты даже не знаешь… Конечно, знаешь, не один я тебе это говорю. Все мужики от тебя без ума, и ты к этому привыкла. Тебе наплевать, что я чувствую.

— Нет, — перебила я, — мне не наплевать. Я… я не знаю, что тебе сказать. Что я могу сказать? Я люблю мужа, и с этим ничего не поделаешь. Я не хочу тебя обманывать даже ради того, чтобы сбежать. Пожалуйста, прости меня.

— Ты не то говоришь, — тихо и убежденно сказал он, — не то… Ты все выдумала, нет никакого мужа. Есть ты и я. И больше никого. — Он притянул меня за плечи, руки его шарили по моему телу, вызывая у меня отвращение. — Ты ведь тоже этого хочешь, ты хочешь…

— Нет, — ответила я твердо, стараясь быть спокойной.

— Нет? — Нет.

Он легонько оттолкнул меня и горестно покачал головой:

— Конечно, я тебе не нужен. На кой я тебе черт? Да тебя с души воротит от такого, как я.

— Дело не в тебе, — стараясь быть терпеливой, заговорила я. — Я замужем и люблю своего мужа, вот и все.

— Любишь… — кивнул он, вышел из комнаты и захлопнул дверь.

Ключ в замке повернулся, а я теперь горько сожалела, что нам придется проводить вместе так много времени. Мы одни во всем доме, и у меня нет уверенности, что он не решит воспользоваться ситуацией. Взгляд мой метался по комнате, натыкаясь на привычные предметы. Ничего такого, чем я могла бы защитить себя. Впрочем, мне и раньше это было известно. «Я не должна была допустить подобного разговора, — в отчаянии думала я, — ведь я же чувствовала, к чему все идет». И вместе с тем твердо знала: даже для своего спасения я не смогу его обмануть. У меня просто не получится. Мне было жаль Олега и жаль себя. И я уже не верила, что затянувшийся кошмар когда-нибудь кончится.

Я очнулась от его прикосновений и в первую минуту решила, что это продолжение ужасного сна: я бегу, меня догоняют, сбивают с ног, я кубарем лечу куда-то… Рядом со мной был Олег, и, увидев его лицо, я по-настоящему испугалась, попробовала вырваться, но это было невозможно, он навалился сверху, бормоча что-то бессвязное. Я подумала, что он пьян, но пьян он не был. Выходит, он действительно спятил, по крайней мере, вел себя как сумасшедший, и мои уговоры на него не действовали. Плевать ему было на уговоры. Я вцепилась в его волосы, пытаясь высвободиться, а потом ударила локтем в лицо. Удар не был сильным, но привел его в бешенство. Он приподнялся и ударил меня, но я успела увернуться, откатилась в сторону, вскочила на ноги и бросилась из комнаты. Конечно, это было глупо, входная дверь заперта, нечего было и надеяться, что он по забывчивости оставит ее открытой.

Она и вправду была заперта, и ключ в замке отсутствовал. Я оглянулась и увидела Олега, он стоял на пороге в двух шагах от своего кресла и зло усмехался.