За все спрошу жестоко - Владимир Колычев

– Как мы из-за тебя подрались, говорил?

– А вы из-за меня подрались? – заинтригованно спросила Наташа, поведя бровью.

– Ему не понравилось, что я на тебя заглядываюсь, – осмелел Семен.

– А ты на меня заглядываешься? – засмеялась она так, как смеется женщина, общаясь с ребенком.

– Да есть немного, – смущенно улыбнулся Семен.

– Ладно, некогда мне об этом говорить. Насчет подвала надо узнать. Спросить хотела, зачем он вам нужен?

– Спортом заниматься будем.

– Мышцы качать, кулаки набивать...

– Ну да.

– А зачем?

– А настоящими мужиками хотим быть.

– Похвально... В общем, поедешь в районный комитет комсомола, найдешь там Илью Соленцова. Ему звонили, он все знает.

Попрощаться Наташа не удосужилась. Просто повернулась к Семену спиной и направилась к машине.

Как и в прошлый раз, он провожал ее взглядом, а она даже не обернулась. Неинтересно девушке знать, какими глазами он на нее смотрит. Сейчас она могла думать только о своем хахале... Набить бы ему морду. Но тогда с подвалом пролет будет...

Семен стоял, глядя Наташе вслед, пока «шестерка» не скрылась за поворотом.

– Эй, чего на мою сеструху заглядываешься? – услышал он сзади.

Снова Пуп к нему со спины зашел. Только на этот раз драться он не собирался. И улыбался задорно. Джема с ним, только она почему-то хмурая.

– Потому и заглядываюсь, что красивая.

– Не для твоего сапога пара, – усмехнулась Джема.

– Ничего, будет и на нашей улице асфальт.

– Да, и губозакаточная машина навстречу.

– О чем вы говорили? – спросил Пуп.

– О любви.

– Да ладно!

– Любовь, комсомол и весна... Комсомол уже есть. А весна еще будет. И любовь тоже... Наташа нашу проблему решила. Через комсомол.

– А может, через постель? – съехидничала Джема.

– Слушай, ты уже достала! – взъелся на нее Пуп. – Не твое дело, как она все решает, поняла?

– Мое, не мое, а что вижу, то и говорю!

– Я тоже вижу. Что ты никакую проблему через постель решить не сможешь. Потому что спать с тобой никто не захочет!

Джема изменилась в лице, в глазах сверкнули молнии. И тут же последовал удар. Пуп согнулся в поясе, хватаясь за отбитые коконы, а она с гордым видом зашагала к своему дому.

– Сука! – просипел Пуп, озлобленно глядя девушке вслед.

– Еще какая, – согласился Семен.

Будь на месте Пупа кто-нибудь чужой, он бы уже размазал его по стенке за такие слова. Но Пуп свой, а Джема действительно сука.

Длиннолицый мужчина отчаянно тер воспаленный глаз. Небритый, помятый да еще и пьяный. Но под мокрым, распахнутым настежь плащом был виден спортивный костюм, и еще секундомер висел на груди.

– Это что за чудо такое? – засмеялся Кит, недоуменно глядя на него.

– Ик... Я ваш тренер... Петр Данилович... Ик... Из спорткомитета... Я присяду?

Не в силах больше удерживать пьяное тело на шатких ногах, он присел на табуретку. И руку под плащ сунул, за сердце взялся.

– Ну, если тренер, тогда не вопрос, – сказал Кит.

Только Петр Данилович его уже не слышал. Он уронил голову на грудь и стал заваливаться на бок. Но сердце здесь ни при чем. Заснул мужик спьяну. Харитон и Клюв подхватили его на руки и уложили на старый списанный мат, любезно выделенный тем же спорткомитетом.

Товарищ Соленцов оправдал возложенные на него надежды, оформил подвал на Линейной улице как спортзал, провел его через спорткомитет. Но чтобы братва могла заниматься здесь на законных основаниях, в секции должен был быть тренер. Вот его и прислали. Отдали то, что не жалко. Что ж, пусть Петр Данилович просыхает на матах в зале, а в тренерской хорошо и без него.

Кит знал, что говорил, когда отправлял братву разгружать вагоны. Работа очень тяжелая, зато прибыльная. И платили неплохо, и часть груза можно было налево пустить. Только одного цемента целую машину сюда пригнали, уложили в один отсек, и сейчас он расходуется понемногу. И стройка здесь идет, и занятия по расписанию, утвержденному Семеном. Он здесь тренер, Бутон – директор спортзала, а Кит над ними главный начальник. И никакой спорткомитет не в силах изменить это штатное расписание.

Пока до ума в подвале довели только два помещения – зал для занятий и тренерскую. Стены оштукатурили, полы линолеумом застелили, кое-какой мебелью разжились. В тренерской стоял допотопный канцелярский стол, такой же древний диван, стулья вдоль стены, ремонт не выдерживал никакой критики, но все-таки это было помещение, где мог собираться народ. И поляну здесь можно было при желании накрыть, и о делах при необходимости поговорить.

– Обидно, – усаживаясь за стол, с насмешкой сказал Кит. – Тренер по литрболу появился, а мы, как назло, в завязке.

– Так это, можно и развязаться, – выразительно посмотрел на собеседника Кузов. – Я бы сейчас от пивка не отказался...

– Пиво летом хорошо, – покачал головой Кит. – А у нас зима на носу. Отопительный сезон начался, а трубы здесь греют плохо. И дует из всех щелей. А что будет, когда морозы ударят?

– Печки нужны, буржуйки, – сказал Бутон.

– А где их взять?

– Купить можно.

– Дорого. А вагоны разгружать надоело.

Семен, соглашаясь, кивнул. Тренировки дают силу, а работа ее забирает. Да и тяжело вагоны-то разгружать. Если бы чего попроще... Но без профессии можно устроиться только грузчиком и чернорабочим.

– Надо по складам поискать, может, печки где завалялись, – предложил Харитон.

– Да нет, не дело это – по складам шарить. Одно дело взять, что плохо лежит, и совсем другое – склады ломать. Что-то мне в тюрьму неохота, – покачал головой Кит.

– У нас же есть деньги, – сказала Джема.

– Неприкосновенный запас.

Но Джема не вняла этому аргументу.

– И машинка швейная есть. И место для цеха. Я знаю, где ткань джинсовая продается, можно джинсы шить. Под фирму шить можно. А товар через бурсу толкать...

– Джинсы? – задумался Кит. – Я и сам джинсы хочу.

– И я, – кивнул Кузов.

– Лучше джинсы шить, чем вагоны разгружать, – задумался Семен.

– Одна машинка у нас есть, еще найдем, я девчонок позову. Места в подвале полно, на несколько цехов хватит...

– А девчонки красивые? – весело спросил Кит.

– Умелые.

– Нет, умелыми должны быть ручки, а девчонки должны быть красивыми... Давай тащи сюда своих девчонок, посмотрим, что они могут...

– А машинки? Машинка только одна.

– Ничего, что-нибудь придумаем.

Увы, но Кит не смог придумать ничего умней, чем снова заставить своих пацанов разгружать вагоны. Ну да, новое веяние времени – бригадный подряд, бригадный хозрасчет.

И вообще, перестройка – важный фактор, расхерачили реактор, потопили пароход, пропустили самолет, наркоманов развели, СПИД в Россию завезли. То ли еще будет...

Глава 5

В будние дни площадь перед Рижским вокзалом пустовала, но в субботу здесь начиналось светопреставление. В деревянных палатках раскладывали свой товар кооператоры, со всех концов Москвы сюда съезжался народ, и начинался такой торг, что к станции метро невозможно было подойти.

Своя палатка была и у «сто-дробь-четвертой» бригады. Два пацана за прилавком, другие рядом околачиваются. Без охраны сейчас никак нельзя. В любой момент могут подъехать люберецкие братки. Или долгопрудненские. Или солнцевские. Ребята эти серьезные, если что не так, могут весь товар отобрать. А ментам жаловаться дело бесполезное. Менты и сами рублик-другой на сигареты стрельнуть не прочь.

За неделю кооператив «Волынь» натачал для Рижского рынка с полсотни джинсовых брюк и курток. И все это нужно продать за два дня. Но, похоже, управиться с товаром получится за одну субботу: торговля сегодня идет бойко. Еще бы, у Джемы особая технология варки, джинса после нее становится не хуже, чем импортная. И девчонки в мастерской руку набили – качество пошива отменное. Ну и еще заклепки там всякие, лейблы под настоящую фирму. Цены, правда, не дешевые, но именно на это народ и ведется. Если дорого, значит, оно того стоит. Главное, дороговизна должна быть в пределах разумного...

– Почем курточка?

К прилавку подошли трое. В спортивных костюмах, накачанные, с короткими прическами.

– Сто пятьдесят, – перемалывая челюстями жвачку, отозвался Пуп.

– Фирма?

Семен уже рядом, он все видит. И пацаны потихоньку к палатке подтягиваются. Харитон, Кузов, Валек, Шпак, Юрчак.

Кто-то штаны да куртки в подвале шил, а кто-то бойцовским спортом усиленно занимался, силу подкачивал. И эти ребята зря времени не теряли. Возмужали они за последний год, в рост пошли, вширь раздались. Только один Пуп как был мелким, так и остался. Метр за прилавком спрятан, а из-за него только кепка выглядывает. Говорящая кепка.

– Нет, но под «Леви Страус» – пошив, строчка, лейбл, заклепки, все дела.

– Липа, короче, – рассматривая куртку, ухмыльнулся здоровяк с борцовской шеей и сломанными ушами.

– Не нравится, не покупай.

– Да я уже купил, – угрожающе ощерился детина с квадратным лицом и шарообразным кончиком носа. – Здесь купил, на этом лотке. Мне сказали, что это фирма, я поверил, с пацанами на полкосаря забился, что не липа. А стали смотреть – всё липа. Короче, я на пятьсот рэпанов из-за вашей липы погорел...