Загадка империи инков - Виктор Калашников

Кровожадному Атавальпе этого было мало. Люто ненавидевший всех инков, он издал указ, в котором от своего имени и от имени Васкера повелевал им явиться во дворец, чтобы обсудить раздел империи на две части — Тауантинсуйу и Киту.

Многие губернаторы и военачальники, сбитые с толку этим указом, поспешили в столицу, чтобы на месте выяснить истинное положение дел. Как только они прибывали, их хватали и на глазах у Васкера казнили, чтобы тот страдал, видя, как капля за каплей уходит из этого мира священная кровь инков. Атавальпа хотел, чтобы верховный Инка, видя кончину своих близких, умирал многократно с каждым из них.

Атавальпа, уничтожив мужчин, принялся за женщин, детей и слуг. Этот изверг боялся, что если на свете останется хоть один потомок Манко Капака, то впоследствии он сможет претендовать на трон. Он отправил своих солдат во все губернии империи с приказом находить и безо всякой жалости уничтожать всех инков, невзирая на их пол и возраст. И посланцы Атавальпы старались изо всех сил.

Индейцы приходили в ужас, когда видели, как проливается не только безвинная, но и божественная кровь. Презирая опасность, они прятали у себя детей царского рода. Среди спасенных была и моя мать, которой тогда едва исполнилось одиннадцать лет, и ее брат — дон Франсиско Вальпа Тупак Инка Йупанки. Остались немногие, и мне посчастливилось с ними встречаться.

…Не могу не сказать о том, что у Атавальпы был сын Франсиско, который умер за несколько месяцев до моего отъезда в Испанию. На следующий день после его смерти к нам в дом стали стекаться мамины родичи. Вместо того чтобы выразить печаль по поводу смерти сына последнего правителя империи, они радовались, будто это был большой праздник. Не понимая такого поведения, я спросил у маминого брата: «Инка! Как ты можешь радоваться смерти дона Франсиско, если в нем текла наша кровь, кровь инков!» Старый индеец укусил кончик своего плаща, что является признаком величайшего негодования, и сказал мне: «Ты что, считаешь себя родственником этого тирана и предателя?! Того, кто уничтожил нашу империю, убил великого Инку, выпустил нашу кровь и уничтожил потомство?! Знай же, неразумный мальчик, что Атавальпа не был сыном Вайна Капака, нашего любимого короля! Эта непотребная девка из Киту прижила его от какого-то крестьянина, а потом обманула нашего короля! Тот, в чьих жилах течет кровь инков, не может не то чтобы совершить, но даже помыслить о тех жестокостях, которые совершил выродок! Когда ты говоришь, что являешься родственником Атавальпы, то оскорбляешь не только себя и нас, но и всех наших добрых и гордых предков».

ФРАНСИСКО ПИСАРРО

Рассказ о Франсиско Писарро, покорителе Перу, Гарсиласо начал с восклицания:

— Как странно переплетаются людские судьбы! Эстремадурец Франсиско Писарро, как и уроженец Киту Атавальпа, был незаконнорожденным сыном. И так же как индеец, испанец всю жизнь стремился перещеголять своего удачливого двоюродного брата — Эрнана Кортеса. Обоих не покидала жажда славы, богатства и власти. И каждый получил желаемое но ненадолго. Казалось, что они, не зная друг о друге решительно ничего, стремились ветре титься. Только Писарро был вдвое старше Атавальпы, когда они взглянули друг другу в глаза.

Франсиско родился в городке Трухильо. Отец не хотел о нем и слышать. Мать отказалась от ребенка. При живых родителях Франсиско остался как бы круглым сиротой. О нем никто не заботился, его ничему не учили, и, чтобы не умереть с голода, он нанялся пасти свиней. Именно тогда ему часто стали видеться золотые дворцы — они появлялись в небе, как мираж, а затем исчезали. Что это, он не знал, но хотел, чтобы однажды видения стали явью. Поэтому записался в наемные солдаты и отправился в чужие страны на поиски счастья. Он сражался в Италии и Наварре и очень скоро уяснил, что война — это не только победы, но и кровь, горе, вши и нищета. Нет, такая жизнь ему не нравилась — перед глазами маячили призрачные золотые дворцы! Франсиско отправился в Севилью и нанялся на корабль, отплывавший в далекую Америку.

В 1510 году корабль с Писарро отплыл из Севильи в Панаму, где Франсиско сразу же устремляется к своей мечте. Он услышал рассказы о легендарной стране Перу, и это название отозвалось в его сердце сладкой болью, будто кто-то шепнул у него над самым ухом: «Вот оно!» Он принимает участие в экспедиции Васко Нуньеса де Бальбоа. Но, увы, первая попытка окончилась полной неудачей: ни золота, ни пути в Перу так и не удалось отыскать. Шли годы, а мечта так и оставалась всего лишь мечтой. В 1522 году в Панаму пришло из вестие о том, что Кортес покорил империю ацтеков и страшно обогатился. Писарро лишь упрямо сжимал зубы — этому баловню судьбы, Эрнану, продолжала улыбаться богиня удачи — Фортуна! Франсиско начинает действовать. Находит себе двух компаньонов — опытного военачальника Диего де Альмагро и хитрого священника Бернардо де Луке. Правдами и неправдами им удается собрать двадцать тысяч золотых песо, необходимых для снаряжения экспедиции в страну золота. На двух кораблях они отправились в 1524 году на юг. Как раз в это время умирающий Вайна Капак предупредил своих подданных о том, что через несколько лет в Тауантинсуйу придут новые люди. Но первая экспедиция Писарро, а вслед за ней, через два года, вторая окончились полным провалом. Еще не настало их время. А возможно, индейские боги отводили пути испанцев в сторону.

Франсиско Писарро было за пятьдесят, когда он завоевал Перу

Женская фигурка из золота

В 1528 году Писарро начал готовить третью по счету экспедицию, но губернатор Панамы запретил ему отправляться на поиски Перу, почувствовав, что фантастическая настойчивость Франсиско может наконец быть вознаграждена, и тогда ему достанется все золото. Почему ему, губернатору, и самому не попытать счастья? Писарро пришел в бешенство, вспылил и решился на отчаянный шаг: отплыл назад, в Испанию, чтобы попросить денег на экспедицию у самого Карла V— императора Священной Римской империи! О, конечно, Франсиско ехал в Европу не с пустыми руками. Во время последней экспедиции Франсиско добрался до северной оконечности Тауантинсуйу — города Тумбеса и выменял на безделушки у индейцев несколько слитков золота и горсть драгоценных камней. Показывать все это губернатору Панамы он не стал…

Руины дворца одного из правителей

Франсиско попал во дворец Карла очень кстати. Деньги империи нужны были просто позарез — для ведения войн, для усмирения восстаний, для подкупов, взяток. Без золота нельзя было сделать ни шагу. И поэтому правитель радостно встретил Писарро и готов был принять любые условия конкистадора. Какие угодно титулы, любые проценты от награбленных в будущем богатств. Желает Писарро стать губернатором, капитан-генералом, главным судьей где-то там, в далеких провинциях, которые ему еще предстоит завоевать? Пожалуйста, сколько угодно! Желает безродный Франсиско стать рыцарем ордена Святого Яго? Само собой разумеется!

Король помог с подготовкой экспедиции. А пока комплектовался ее состав, заготавливался провиант и шли прочие приготовления, Франсиско отправился в родной городок Трухильо, в котором не был уже долгих двадцать лет! Он возвращался сюда не свинопасом и не нищим воякой, а губернатором, капитан-генералом, главным судьей! Кто мог мечтать о подобном? Его встречали как героя! Братья, в том числе и заносчивый законный сын Эрнандо, воздавали ему все возможные почести. Так что, когда Франсиско спросил у них: «Ну что, отправитесь под моей командой за золотом в Новый Свет?», — все они — Эрнандо и Гонсало, Хуан и Мартин — ответили радостным согласием.

Тут как раз прибежал от Кортесов запыхавшийся слуга и передал, что его хозяин просит дона Франсиско посетить двоюродного брата. Писарро, немного подумав и для вида поколебавшись, согласился.

Эрнан Кортес встретил его на пороге своего богатого дома, обнял, расцеловал, повел в гостиную, усадил и начал потчевать заморскими фруктами, а также текилой — водкой из кактуса агавы. Потом, хитро прищурившись, спросил: «Ну что, мой невезучий братец, ликуешь, празднуешь победу? Не рановато ли?» Франсиско посмотрел на него в упор и ответил, как саблей рубанул: «Твоя слава — в прошлом, моя — в будущем!» Кортес отнюдь не смутился, лишь повел рукой, показывая на стены своего дома, сплошь увешанные трофеями, добытыми в Мексике: «Что слава? Дым. Они вон тоже были прославленными королями. Где теперь это все? В прошлом. Не слава, а лишь золото имеет цену, только оно не устаревает. А мне его до конца дней хватит, да еще детям, внукам и правнукам достанется! У тебя же пока — ничего, лишь мечты и надежды». Писарро вспылил: «Вспомни, с чего я начинал, а сейчас снаряжаются корабли, чтобы под моим командованием отправиться в Перу!» Кортес достал табачные листья, скрутил из них сигару, поджег с одного края и с наслаждением вдохнул голубоватый дымок. Франсиско досадливо поморщился, отмахиваясь. «Тебе дым мешает? — вроде бы заботливо спросил покоритель Мексики. — Но это ничего, к нему быстро привыкаешь. Вот, научился у Монтесумы… Ты, братец, не сердись на меня. Я ведь тебе добра желаю. А чтобы твои мечты не остались неосуществленными, хорошо бы тебе поступить, как и я в свое время. Хочешь получить добрый совет?»