Числа. Трилогия (сборник) - Рейчел Уорд

Я не знала, что ответить. Жук произнес все это будто бы между прочим, но приглашение на субботнюю вечеринку слишком уж смахивало на свидание, а я не собиралась играть во все эти слюнявые игры. Я только-только привыкла к тому, что у меня есть приятель, с которым можно погулять, переходить к чему посерьезнее пока было рано. И вообще, вслух-то я этого никогда не произносила, а про себя думала: если уж заводить серьезные отношения, то с человеком порядочным. Я, понятное дело, подумывала о таких отношениях, хотя и довольно редко, и всегда воображала себе кого-нибудь симпатичного, ну, может, не на все «пять», но уж на твердую «четверку». Уж всяко не такого, как Жук, – долговязого, тощего, дерганого, да еще и вонючего. Которому, кроме всего, жить осталось пару недель.

Надо бы разобраться, кто он вообще такой, может, придурки-однокласснички, вообще-то, и правы. Только сделать это по-тихому, чтобы ни мне, ни ему не попадать в глупое положение. Я же не стерва.

– Жук? – сказала я, изобразив голосом знак вопроса.

– Ну?

– Слушай, тогда, в школе… зачем ты это? Зачем полез?

Жук нахмурился:

– Так он тебя оскорбил, Джем. Я же слышал: ты говоришь то, что думаешь. То, что чувствуешь. Какое он имел право над этим прикалываться?

– Ну, знаю я, что он придурок, но ты-то тут при чем? Выставил себя непонятно кем. Да и меня тоже.

– А что, я должен был стоять и смотреть?

– Не знаю, только мне не нужен рыцарь-защитник. Я сама могу за себя постоять. – Он вроде как улыбался. Я сделала паузу. – Ничего смешного. Мне от этого только хуже, – добавила я. – Теперь они все постоянно трындят про нас с тобой. Что мы, мол, парочка.

Жук отвернулся, разглядывая руки. Костяшки на правой почти зажили.

Во рту у меня пересохло, но нужно было доводить дело до конца.

– А ты ведь знаешь, что мы никакая не парочка, да, Жук?

Он посмотрел на меня:

– Что?

– Мы не… не это самое. Мы просто друзья.

Он как-то странно помрачнел и ответил:

– Ну да, конечно. Просто друзья. Друзья – это хорошо.

У меня сложилось впечатление, что думает он как раз обратное. Внутри я вся кипела, проклинала тот день под мостом. С людьми вообще ужасно трудно. Какого фига я с ним связалась?

Он встал, подошел поближе, протянул руку. «Сейчас, блин, полезет обниматься, – подумала я. – Он что, вообще ничего не слышал?» Но рука вдруг сжалась в кулак, и он несильно стукнул меня в плечо.

– Слушай, чел, я же тебя просекаю. Я уже сказал: не буду я говорить тебе ничего хорошего. А теперь, как ты мне мозги прочистила, так и делать не буду. Уговор? Ежели кто тебя станет обижать, не мое дело. Будут грабить на улице, пройду мимо. Увижу, что ты горишь, даже и не поссу на тебя. Уговор?

Я ухмыльнулась, мне полегчало. Так-то оно лучше – с шуточками и без соплей. И вообще-то, он прав: он начинает меня просекать. Никому еще не удавалось вот так вот меня поддразнить, заставить улыбнуться. Я только что его оттолкнула, а тут мне вдруг почти захотелось потянуться к нему, обнять. Почти. Я, понятное дело, не стала. Вместо этого руки наши встретились в воздухе, соприкоснулись костяшками, кулак к кулаку.

– Живем, чел.

– Да, Жук, – ответила я. – Живем.

– Ну, так ты придешь в субботу?

Никакая это не свиданка, просто тусовка. По-дружески.

– Пока не знаю. Поглядим.

Я много об этом думала. Собственно, каждую минуту с того момента, как он меня пригласил, и до того, как через пару дней я стала подниматься по этой лестнице. Сто раз говорила себе: не пойду. Куча причин, почему идти не стоит: во-первых, я не люблю людей, а они не любят меня; во-вторых, Баз – известный козел и вообще бандюган; и наконец, Карен никуда меня не отпустит так поздно. С другой стороны, меня никогда еще не приглашали ни на одну вечеринку, и мне в принципе хотелось пойти, хоть раз поступить как нормальный человек. И я сказала себе: зайду ненадолго, погляжу, как оно там. Не понравится – можно и не задерживаться. А что до Карен – главное, чтобы она ничего не узнала.

Я выскользнула через черный ход, пока она смотрела в гостиной телевизор: туфли несла в руках, чтобы не грохотать по лестнице. Шла быстро, низко надвинув капюшон. В глубине кармана рука оглаживала пластмассовую ручку ножа. Его я прихватила на кухне, просто чтобы чувствовать себя поувереннее – у меня никогда не хватит духу пустить его в ход, я, вообще-то, не агрессивная, но ежели кто станет на меня наезжать, покажу им лезвие; пока они там разберутся, успею удрать. Словом, именно нож в кармане помог мне переступить порог и шагнуть в темноту. Еще одна маленькая, но полезная тайна.

Жилище База я отыскала без труда; чем выше я поднималась по лестнице, тем громче гремела музыка, тем больше торчков встречалось на моем пути. Я рассчитывала отыскать Жука прямо на лестничной площадке, но куда там. Придется входить. Впрочем, вокруг тусовалось столько народу, что войти в квартиру было непросто, пришлось проталкиваться. Если учесть, что я тут никого не знала, а прикасаться к людям не люблю в принципе, задачка оказалась не из легких, но отступать я теперь не собиралась. Да и вообще, я мелкая для своих лет, так что довольно легко просочилась сквозь толпу – никто на меня даже не обиделся.

Внутри было хуже, чем я предполагала: духотища, музыка гремит так, что мысли не соберешь, народу толпа, в морду постоянно тыкаются вонючие подмышки, несет табаком, наркотой и пóтом. И каждую секунду передо мной – числа, совсем рядом, не спрячешься.

Говорят, продолжительность жизни растет, да, только к подросткам из нашей округи это явно не относится. По большей части им предстояло дожить до сорока – пятидесяти; многим светило и того меньше. Следствие вот такого вот образа жизни, подумала я, – автомобильные аварии, алкоголь, наркотики, безысходность. Лучше этого, конечно, не знать, но когда бы я умела отключать свои способности.

Я продвинулась метра на три, и тут меня охватила паника: меня зажали между каким-то парнем в мокрой от пота футболке и его подружкой – сплошные духи и лак для волос. Я понятия не имела, как двигаться дальше, а просвет за спиной тоже закрылся. Дышать было нечем, а шум стоял такой, будто гремело прямо в голове и звуки пытались вырваться наружу через уши, нос и глаза. Голова поплыла, ноги обмякли, но я сообразила, что не очень-то они мне нужны: окружающие держали меня на весу.

И тут сквозь малюсенькую щелку я увидела знакомый принт на спине желтой футболки – футболка подпрыгивала вместе со своим владельцем в такт музыке. Жук! Я вдохнула полную грудь воздуха, опустилась на пол и стала понизу пробираться сквозь частокол ног. Выбралась наружу рядом с Жуком, постучала его по плечу.

Он полуобернулся, осклабился и завел длинную руку мне за спину, на уровне талии. Я помнила про наш разговор, но не противилась. Ткнулась ему в бок – привычный запах его тела на сей раз показался почти приятным; он придерживал меня, дав возможность немного отдышаться.

При этом он что-то говорил, но я ничего не слышала. Тогда он нагнулся и заорал:

– Тут прикольно, чел! Вот… – Другой рукой он протянул мне здоровенный косяк. Я, похоже, была так оглушена всем предыдущим, что взяла не раздумывая. – Давай! – гаркнул Жук мне в ухо. – Классная штука.

Я глянула на косяк в своих пальцах – над кончиком вился голубоватый дымок. Обычная травка, ничего серьезного. А потом я вдруг вспомнила про маму, в какой странной позе она лежала, когда я ее нашла. Может, и она начинала вот так же? Курнуть для забавы? Нет, меня не заманишь на эту дорожку. Я вернула косяк Жуку.

– Ты чего? – удивился он.

– Да так. Тут жарковато, мне бы попить.

– Сними ты куртку, Джем, а то расплавишься.

Тут он был прав. Я чувствовала, что по лбу катится пот. Вывернулась из рукавов, стараясь никого не пихать локтями, стянула «кенгурушку» через голову. Про нож я, понятное дело, забыла. Он упал на пол. Я замерла, гадая, как на это отреагируют. Многие заметили, и ничего – только рассмеялись.

– Эй, а вот этого тут не надо, мы разбойники честные. – Кто-то наклонился, подобрал нож и протянул мне.

– Жук, кого это ты привел? Ишь какая крутая сосиска!

Говоривший подмигнул – я поняла, что надо мной смеются. Пятнадцать лет, росту метр пятьдесят – чего меня бояться.

Жук осклабился:

– Так это Джем. С ней лучше не связываться. Мелкая, но свирепая.

Я, вообще-то, не люблю, когда меня обсуждают, но тут, в этой толпе, все выглядело так, будто говорили о ком-то другом. Меня это не касалось.

Через некоторое время подвалил какой-то громила, перекинулся с Жуком парой слов. Он был сплошь в татуировках, именно что сплошь. Руки, шея, лицо – абсолютно все. Собственно, обалдела я от татуировки на лице – в жизни ничего такого не видела. Жук нагнулся ко мне и проорал: