По имени Феникс. Дилогия - Максим Грек

— Я тебя узнал, — начал я разговор, когда с едой покончили и парень и синичка. — Ты был среди вчерашней толпы.

— Да, был, — смутился парень. — Меня Владиком зовут…

— Влад, значит…

— Владик, да.

— А я…, — начал было и я представляться, как меня уже ожидаемо перебили.

— Господин Феникс, я знаю кто вы! Вряд ли найдется человек во всем Холмогоре, кто не будет знать своего вождя в лицо!

— Объясни, Владик, я не совсем понял, что ты имеешь в виду.

— О-о, я знаю, вы удивлены! — распалялся парень, начиная махать руками от возбуждения. — Как это вас сразу узнали в нашем городе?! А очень просто — все это моя заслуга! Я срисовал ваш портрет с картины, что висит в Коридоре Огня в замке Сбора! Лишь недавно я вернулся, привезя много копий той картины…

— Стоп! Что за картина?! И кто на ней нарисован?

— Вы! — удивленно ответил Владик. — Кто же еще?! Мне было жаль, что ваш портрет только в одном экземпляре и потому я перерисовал его. Я хорошо постарался и теперь вас в лицо знают почти во всем Снорарле, а не только в Поле, как было раньше.

Ничего не понимаю. Как мой портрет мог оказаться в месте, о котором я даже и не слыхивал! Двойник объявился?!

— Что за Снораррр… Снорараррр… тьфу ты! Чертово слово! Что за место такое: Снорарл?

— Как это что? Вот где мы — так это Снорарл и есть!

Для специализированной лечебницы, в которой я, возможно, нахожусь, а если и нет, так скоро отправлюсь, название не самое лучшее. Бред какой-то!

— Не сердитесь на меня. Я действовал из лучших побуждений! Все ваши прошлые формы уже по несколько раз перерисованы, а теперешнего Феникса мало кто знал! Вот я и подумал, что неплохо бы показать народу, кто у него вождь! Кстати, вот за этим я и пришел!

Владик потянулся к картине и гордо поставил передо мной. Я впился в нее глазами.

— Не правда ли хорошо получилось скопировать?

— Правда… хорошо.

Передо мной на картине изображен человек в золотистой одежде с пуховым воротником и плащом отороченным мехом. Он сидит на мраморном троне, изображающем птицу, обнимающую крылами сидящего. Голову человека на портрете украшает изысканная корона инкрустированная рубинами и изумрудами. Человек властно и прочно сидит на троне, гордо взирая на всякого, дерзнувшего встретится с ним взглядом. На плече его застыла знакомая птичка-синичка, а лицо этого человека, как ни странно, принадлежит мне. Если человек, сидящий на троне — Феникс, а птичка на его плече (я же очень слаб в орнитологии, так что, чем черт не шутит) не синичка, а голубь, тогда… Уже можно читать шекспирово «The Phoenix and the Turtle» или же обождать немного?

— Могу помочь с подписью к картине.

— Э-э-э, слушаю, господин.

— Hearts remote, yet not asunder;Distance, and no space was seenTwixt the turtle and his queen;But in them it were a wonder.[1]

— Ничего не понял, — ответил юный гость, со всем вниманием выслушав.

— Не знаешь английского? Я тебе запишу, да еще и с переводом.

А теперь от шуток, вновь переходим к серьезному.

Несомненно сходство с картиной есть, но это не могу быть я! Возможно парень, перерисовывая, сделал лицо чуть другим и по воле случая оно сделалось похожим на мое; а теперь я тут и… Нет. Слишком сложно! Должно быть проще. А если проще, то… именно я и изображен на этом холсте!

— Я сожалел, что не имел чести встретиться с вами лично, — продолжал говорить парень, счастливый оттого, что мне понравилась его работа. Должно быть, со стороны мой ступор показался ему восторгом. — Когда я прибыл в Сбор, вас уже не было. По слухам, я догадался, что вы обходите все Приграничье: следите за порядком. Великую работу совершаете для всех колдунов!

— Владик, — спокойно заговорил я, решив устранить возникшее недопонимание. — У вас сложилось неверное мнение. Я не Феникс! Я никогда не был в Сборе, чем бы это ни было. Не обходил Приграничье и ничего не знаю о месте, что ты зовешь Снораррргл!

Парень поразился моему откровению. Несколько секунд он обрабатывал полученную информацию и молчал. Я уж было понадеялся, что до него дойдет, но напрасно. Все что я сказал, он пропустил мимо ушей и не придал значения. Все было так же, как и вчера. Когда начинаю говорить, что меня спутали с кем-то по имени Феникс, то люди сразу становятся словно глухими.

— Скажите тоже! — рассмеялся он. — Может и соврали люди, что вы Приграничье осматривали. Я же не знаю! Это лишь городские слухи!

— Я не Феникс! — возопил я.

— Феникс! — утверждал парень, указывая на картину. — Тут точно изображен повелитель Снорарла Феникс! У него ваше лицо и птичка у него на плече тотчас как ваша, что сейчас по голове скачет! А что касаемо золотой одежды, короны и крылатого трона, так это добро ждет вас, дожидается в тронном зале Сбора! А значит вы — Феникс!

— Ох, моя голова! И почему местное население слышит, то, что хочет услышать, а не то, что говорю?!! — я начал методично биться головой о стол.

Владик поднялся, попятился к выходу и молчаливо покинул комнату. Он решил звать на помощь. Вернулся же он на удивление быстро и уже с подмогой. Это была Ольга. Она принесла некоторые вещи для меня, и немного еды, посчитав, должно быть, что я еще не завтракал. Выглядела она испуганной, ведь наверняка парень сказал ей, что я сошел с ума! Но увидев меня успокоилась. Подумаешь, головой стол ломает: Феникс же!

— Доброе утро, Оля, — первым поздоровался я. — Как спалось?

— Не жалуюсь! — резко ответила она, швырнув поднос с едой на стол. Удивительно, но еда не вылетела за поверхность стола, а лишь неравномерно распределилась по его поверхности. — За ночь не забыл моего имени?! Уже хорошо!

— Ты опять начала?! — взвыл я, только немного отходя от бессмысленного разговора с пареньком.

— А ты думал я как ты — забуду весь вчерашний день?!! Нет! Представь, что я чувствовала, когда узнала, что ты не помнишь меня!

— Я уже извинился! И вообще я не Феникс!

Тут же в разговор влез Владик и вновь повторил, что раз на картине Феникс, то и я — он! С ним и Оля согласилась, которая хорошо знает настоящего Феникса.

Честно говоря, я начал уже сомневаться, что на самом деле не являюсь Фениксом. Так настойчиво все встречные-поперечные кличут меня этим прозвищем, что скоро и сам начну так себя называть! Ужас!

Я посадил гостей за лавку, а сам стал за их спинами и повел рассказ о себе и своем горе; о том, как заболел; о старушке; и о появлении в этом месте. Меня слушали внимательно, но казалось, что всю лишнюю информацию, они пропускают мимо ушей. И почему-то все, что я им поведал, подпало под категорию «лишнее».