Битва за Ориент - Олег Попенков

– Когда распался СССР, – снова заговорил Каддафи, – в бывших союзных республиках некогда великой страны западными спецслужбами были инспирированы так называемые «цветные» или «бархатные» революции. По сути это никакие не революции, призванные менять социально-экономический и политический строй, а «управляемые мятежи», которые приводят лишь к смене руководящих элит. Запад впервые применил тогда разработанные им новейшие технологии в общественно-политической сфере против своего главного противника – СССР. В последующем он неоднократно пользовался этим современным оружием и в других странах – на Балканах, в Ираке, Афганистане, Йемене, Ливане – да много где, и во всех этих точках мира до сих пор неспокойно. Собственно, дестабилизация обстановки в той или иной стране и есть основная цель первого этапа мятежа, имеющего чисто экономические цели. Я предвидел эти события в Зелёной книге. Помнишь, я писал о неминуемом падении как коммунизма, так и капитализма? – обратился ливийский лидер к министру обороны, самому старшему по возрасту из всех присутствовавших при чаепитии и своему революционному коллеге.

– Конечно, помню, – кивнул в знак согласия темнокожий гигант. – Значит, речь идёт о том, что теперь дошла очередь и до нас, следовавших почти полвека «третьим путём развития»? Неугодны именно мы – законная власть, и нас хотят поменять на другую? Но на какую? – Джабер взглянул в глаза Каддафи. – Что выиграет Запад от прихода к власти исламских фундаменталистов? Вспомни, как в отношении Запада повёл себя иранский имам Хомейни, когда вернулся в результате народных волнений на родину? Первое, что он сделал, – захватил в заложники работников американского посольства!

– Все действия западного альянса на международной арене преследуют лишь одну цель: захват природных богатств суверенных стран, – снова заговорил Каддафи. – США перед агрессией в Ирак объявили, что у Саддама есть ядерное оружие. Как оказалось, никакого оружия там нет. Но разве американцы покинули страну, когда это обстоятельство стало для всех очевидным? Саддама, осмелившегося объявить о национализации нефтяной отрасли Ирака, попросту убили, обвинив в геноциде против собственного народа! И никто не заступился, пытаясь восстановить справедливость! А разве сейчас кому-то есть дело до простых иракцев? Страну уничтожили, превратив в пылающий очаг напряжённости. Там каждый день убивают мирных людей, выдавая происходящее за установление конституционного порядка. Главное – не люди и их судьбы. Главное – это нефть! А у нас этой самой нефти хватает. Да ещё и высочайшего качества! Почти без примесей серы. Такой нефти нет нигде в мире! Кроме того, нам не простят национализации собственности нефтяных концернов США и Великобритании в 1970 году. Теперь настало их время.

– Думаешь, что нас ждёт судьба Саддама, отец? – задал наконец главный вопрос сын Каддафи, Хамис.

– Мой дорогой сын, перед нами стоит выбор: покинуть страну и стать предателями, либо попытаться защитить право Ливии на свободное существование и свою собственную жизнь.

– Лично я выбираю второе, отец!

– Я никогда в тебе не сомневался, гордость моя! Однако сегодня мы стоим перед смертельной опасностью, и мы все должны это хорошо понимать. После ухода СССР с Ближнего Востока, мы одни противостоим Западу, который стремится взять свой реванш за прошлые поражения и в этой борьбе он пойдёт до конца. Теперь никто, кроме Аллаха, помешать этим планам не сможет! Экономика США, да и всего Запада, на волоске от гибели. Сегодня они переживают глубочайший финансовый и сырьевой кризис. И, чтобы не погибнуть, нуждаются в глобальной войне. Этот путь тупиковый и, непременно, гибельный. Но не только для этих стран, а для всего мира, если это не поймут вовремя и не объединятся, дав отпор, остальные страны.

Каддафи встал и, пройдя по шатру до его конца, приподнял полог. С улицы потянуло холодом. Ветер утих, и воздух очистился от песчаной пудры. Светила луна, и на чёрном небе горели высокие звёзды. Муаммар выдохнул воздух, который немедленно превратился в пар. «Значит, температура уже ниже десяти градусов», – молча констатировал он.

Далеко вдали, у самого горизонта, узкой полоской догорал закат и на песке поблёскивали капли обильной росы. Любуясь яркими красками «умирающего» солнца, Каддафи вдруг вспомнил, как ещё мальчиком учился в Сирте в медресе. Его отец и мать, с братьями и сёстрами жили далеко в пустыне, в тридцати километрах от города, и на ночь он, совсем ещё ребёнок, оставался в местной мечети. Здесь под монотонные молитвы сонного муллы засыпал на полу, мечтая о встречи с родными и о милости Аллаха, которого просил только о еде. Ни о чём более голодный мальчик не мечтал!

Потом последовала учёба в Себхе на юге страны, в Мисурате, Египте и даже Англии. Всё было!.. Но более всего Каддафи вспоминал сейчас годы, проведённые в военном училище вольнодумного Бенгази.

Как он и его друзья мечтали о справедливости и счастье для своего народа! Да разве думали они тогда о богатстве или личной выгоде? И революция, которую он совершил вместе с ними, началась всё в том же Бенгази, откуда теперь пришла на его родину беда.

Чего же он не понял, что не увидел вовремя? Разве мало он сделал для Ливии и своего народа? Сколько всего было пройдено?

Ликвидирована безработица и кричащая бедность населения, которое, за время его правления, увеличилось в несколько раз! Какая из самых развитых западных стран может похвастать подобными социальными достижениями? А уж таким скачком в демографии – и подавно!

Да, он согласен, многого достичь не удалось. Слишком поспешными были экономические реформы, к которым не оказалась готова страна. Но разве в том его вина, что он опередил время, пытаясь вырвать свой народ из феодального мрака?

Эх, может, и правда, нужно было уйти лет десять тому назад? Но на кого оставить страну, кому передать власть? Террористам аль-Каиды или «Братьям-мусульманам»? Молча наблюдать за тем, как они палками загоняют всех в «Великий исламский халифат» от океана до океана? Вновь ввергнуть страну в пучину хаоса, отбросив её на сотни лет назад, наплевав на будущее своих детей и внуков?…

У Каддафи были серьёзные разногласия с исламскими экстремистскими группировками внутри страны и, прежде всего, в трактовке канонов самой религии. Полковник считал, что все законы в Джамахирии должны строиться исключительно на священной для всех мусульман книге – Коране. Он был против иных духовных книг и источников в исламе. Кроме того, он проводил активную социальную политику и контролировал деятельность мечетей, что лишало духовенство определённой самостоятельности в поступках и принимаемых решениях. Лидер страны чувствовал недовольный ропот мулл за своей спиной, который однажды перерос в реальную угрозу его жизни.

В памяти Каддафи было ещё свежо покушение, которое организовало на него Исламское движение мучеников в мае 1998 года. Тогда он, ехавший в Египет на автомобиле, был ранен в локоть. Но мог бы и погибнуть, если бы не жертвенный поступок любимой девушки-телохранителя, погибшей вместо него. Верная защитница бросилась вперёд и заслонила собой ливийского лидера от пуль мятежников, приняв их на себя.

«Бедная девочка погибла на месте. А ведь была красавицей, и звали её так же, как и мою дочь, – Аишей!» – вздохнул, вспоминая невинную жертву, Муаммар.

Когда-то, очень давно, полковник послушался совета немецкого специалиста из ГДР Карла Ханса по вопросам личной безопасности и организовал отряд телохранительниц, положившись на женскую интуицию и быструю реакцию на опасность. И никогда после не пожалел об этом.

Его «амазонки» берегли своего раиса[7] долгие годы, и он не обращал никакого внимания на слухи и сплетни вокруг его стройных симпатичных охранниц, отбором которых руководил лично.

Придя к власти, Каддафи добился для ливийских женщин равных с мужчинами прав и свобод. Он сделал это наперекор шариату и многовековой исламской традиции, чувствуя гул неудовольствия религиозных фанатиков за своей спиной. И всё же он пошёл на этот шаг, понимая, что иначе невозможно вырвать страну из феодального невежества. И также никогда после не пожалел об этом поступке!

Его «девчонки», получившие подготовку в военных колледжах, носили офицерское платье, щеголяли стеками и модельной обувью. Им целовали руки мужчины-офицеры. От их вида кружилась голова!

Да, со всеми проблемами он научился справляться за те долгие годы, пока находился у власти. Со всеми, кроме одной…

«Как же всё-таки тяжело, когда тебя предают родные люди! Перебежали в стан врага некоторые министры, переметнулась и часть высшего офицерского состава, забыв, что присягали на верность революции. Трудно, больно, но всё же не так, как когда тебя предаёт собственный сын! – тяжело вздохнул Каддафи. – Эх, Сейф, Сейф!.. Мы, возможно, уже не увидимся в этой жизни. Так знай, что судьба предателя печальна. Ты предал не меня, а свой народ, свою семью, свою Родину!..»