Сердце пацана - Ядвига Благосклонная

— Поохраняй, куколка, — дерзко бросил, криво улыбнувшись. — Что-то с ним случится, попадешь в неприятности.

В неприятности со мной она так рвалась попасть, что в нетерпении подпрыгнула на сиденье и выставила буфера вперед. Впечатляюще, но старо как мир. Подмигнув, захлопнул дверь и открыл уже переднюю. Усадив свою тушу, я вальяжно бросил:

— Погнали!

(Saint Jhn — Roses, включайте;))

Когда машина резво, но легко сорвалась с места, бабы восторженно запищали и разразились хохотом.

На скорости сто шестьдесят, мы летели по покрытой ночью дороге. Басы грохали по ушам, запах шмали неприятно врезался в нос, подружани на заднем сидении подпевали, и это было не ново.

Руха подмигнул мне, а я привычно усмехнулся. Возможно, будь у меня свободное время, я бы и перепихнулся с блондиночкой, но сейчас были дела поважнее одноразового траха. Слишком борзо? Возможно… Однако, таких девиц я видел-перевидел, щупал, зажимал и имел по углам самых неожиданных мест. Эта бы соска даже не стала ломаться, сама бы на меня запрыгнула, сама бы все сделала, если бы еще свои шмотки сама собрала, цены бы себе не сложила. Если они уже залезли в эту тачку, вывод один: телки знали, чем закончится их вечер. И отнюдь не предложением разделить жизнь в горе и радости!

— А как зовут твоего молчаливого друга, Русланчик? — положив руку и проведя ей многообещающе по плечу, лукаво поинтересовалась подружка блонди.

— А что такое? Понравился? — наслаждаясь лаской девушки, блеснул озорной усмешкой парень.

— Как такой красавчик может не понравиться, — промурлыкала киска.

— Герман, — сухо и не заинтересованно хмыкнул я.

— А меня Крис, — взяла бразды правления в свои руки блонди. И, не маясь стеснением, которого в ней явно было меньше, нежели травки, судя по специфическому благоуханию, витавшему в машине, провела своими коготками по моей руке.

Это меня не завело, как она того ожидала. Такие липучки меня отталкивали. Пустые, безликие оболочки, готовые за косяк стоять на коленях всю ночь. Её определённо не раз пускали по кругу, а сама она строила планы на будущее, в тщательных поисках папика. Заурядная приживалка, коих было тысячи. В инсте королева селфи, губки уточкой, а жопа была её главным достоянием, которое она наверняка демонстрировала в каждой второй фотографии. Дешевки никогда меня не цепляли, разве что для секса.

— А ты тоже будешь с нами кататься? — у нее явно что-то чесалось. В её голосе звучала плохо прикрытая кокетством надежда.

— А ты бы этого хотела? — чисто для поддержания беседы, переспросил.

— Возможно, — как бы стала Крис ломаться и строить из себя недоступность.

— Не в этот раз, Кристинка!

«Утка» — дал ей в голове прозвище за обиженно надутые губки.

Открыв окно, похлопал себя по карманам и достал пачку сигарет.

— Может, что-нибудь поинтересней?

Руслан был неплохим пацанчиком, но имел слабости. Женщины, скорость и травка. Был на побегушках у Мурчика, но не крыса, за что, в принципе, наше общение и можно было назвать вполне себе вменяемым. Учитывая, что в самом начале своей уголовной «карьеры», я со всеми успел пересобачиться.

— Не-а, не моя тема. Ты ж знаешь, — и подкурил сигарету, по-привычке взглянув на часы. Стрелки указывали на девять.

— Как знаешь.

Еще несколько минут и мы припарковались у офиса, что к слову, действительно им был. Мурчик, за исключением своих муток, имел легальный бизнес. Несколько автомоек, «Шафран», где и толкал свой основной «доход», и еще черт знает что…

— Все, Герыч, прибыли! Прошу на выход. Старый у себя.

— Спасибо, — кивнул головой и открыл дверь.

Забрал я у утки свой рюкзак с трудом. Блондинка вцепилась в него намертво.

— Пока, — махнул беспечно девицам.

Вслед они мне синхронно помахали руками, а утка послала воздушный поцелуй и нарисовала в воздухе сердечко. Какая банальность! Где их штампуют таких? Им дают фантазию одну на десять партий что-ли?! Разврат на колесах унесся в ночь. Это последнее, что я слышал, прежде чем открыть стеклянную дверь.

Помещение было светлое и чистое, противоположное грязным детишкам, что творились за дубовой дверью, где сидел «Босс».

— У себя? — пренебрегая приветствием, спросил у секретутки.

Маришка мне радостно улыбнулась. С ней я спал больше трех раз. Но это было так давно, что все с завидным успехом успело позабыться. По крайне мере, для меня…

— У себя.

Без стука, вошел и попал в привычную темноту в этом кабинете. Мурчик отчего-то питал нездоровую любовь к темноте. Все «свои» знали, что свет включался в крайне редких случаях. Только небольшая настольная лампа, которая, к слову, в следующую секунду и разбила тьму слабым светом.

— Здорово, — хмуро буркнул Мурчик.

Ему было за сорок. Часы на руке и дорогой пиджак, говорили о его статусе. Бритая голова, вечно прищуренные в подозрении щелки и небольшой шрам на щеке не располагали к доверию. А наколки на руках, что растеклись чернилами от локтей до предплечий, были призваны и вовсе наводить ужас.

Мурчик поднялся в девяностых, впрочем как и все подобные ему головорезы «авторитеты». Мурчиком его прозвали неспроста. Он был живучий падлой. Казалось, у него были все девять жизней кота. Удача его любила, даже шальная пуля не пришила, а слегка покорябала. В те лихие времена его подлатали, бутылку самогона в руки вручили и наказали пить, а там и зажило, как на собаке. Один кот в банде, от которой в нынешнем времени остались лишь байки и воспоминания двадцатилетней давности, уже был. Потому и стали величать его Мурчиком. Банда та давным-давно распалась. Все до банального просто, не поделили бабки. Жадность фрайеров сгубила.

На самом деле, большего дядечку по паспорту кликали Петькой Зориным. И было у дядечки два сына. Один старший — дурень, и младший — умник. Дурень, тот что Шурик. Мой напарник и, по совместительству, мешок дерьма и бокопор.

— Завтра будет штрих, — сразу перешел к делу мужчина. Человек он деловитый. Не имел привычки ходить вокруг да около, — с кентами своими. При бабках, ясен пень. Нужно обслужить по полной.