Спасти СССР. Инфильтрация - Королюк Михаил Александрович "Oxygen"

– Третья четверть, – подхватил я. – Это все дремучие инстинкты! – Меня подняла и понесла волна дурашливости. – Хочется хватать красивых девушек и тащить их в пещеру на шкуру убитого саблезубого тигра.

– Давить надо такие инстинкты, – наставительно заявила докторша. – На корню.

– Угу, попробуй задави… – горестно вздохнул я. – Скорее они сами задавят. Против природы не попрешь. К тому же я не тащу никого в пещеру. Пока…

Докторша как-то неуверенно хихикнула еще раз и с сомнением покосилась на меня.

– Вам, между прочим, радоваться надо, – начал я подводить к интересующей меня теме.

– С чего бы это вдруг? – Девушка с подозрением нахмурила брови.

– Ну… – застенчиво поковырял я пальцем одеяло, – базовые функции организма пациента не пострадали… как мы убедились. Можно без госпитализации обойтись, правда? Вам же проще – не надо эвакуацию заказывать. Отлежусь несколько деньков – и вперед с песнями.

– В целом верно. А откуда терминологию знаешь?

– Папа врач. Учебники иногда почитываю.

– А-а… понятно. А где папа работает?

– Военно-медицинская академия.

– У-у… понятно. Ладно, чудо, лежи… Сейчас справку в школу напишу. Но если вдруг станет хуже – обязательно снова вызвать врача.

Врачиха присела за стол, достала из сумки обычный тетрадный листок и что-то быстро застрочила, время от времени давя улыбку, отчего на щеке появлялась та самая ямочка. Я с умилением любовался ее профилем.

– Ну вот, готово. – Девушка повернулась ко мне, нарвалась на взгляд и опять нахмурилась.

Я смущенно отвел глаза.

Тут весьма своевременно в комнату просочилась мама:

– Доктор, вы закончили? Что с ним, ничего серьезного?

– Легкое сотрясение мозга… – Врачиха с сомнением оглядела меня, словно мысль о наличии у меня мозгов показалась ей нетривиальной. Невольно задержала взгляд где-то посередине моего тела, резко вильнула глазами в сторону и, слегка покраснев, зачастила: – Три дня постельного режима, две недели освобождения от физкультуры. Станет хуже, появится рвота, усилятся головные боли – обязательно тут же звонить в «скорую». Но, думаю, все будет хорошо.

– Спасибо огромное! – Мама с заметным облегчением приняла справку. – Пойдемте на кухню, я там чаек заварила, бутерброды сделала со шпротами и колбаской…

Докторша непроизвольно сглотнула слюну, но попробовала упереться:

– Да нам не положено… вызовы еще есть…

Бесполезно. Я маму знаю. Точно, девушку со словами: «А мы быстренько, на пять минут всего», – уже волокут в кухню.

– Приятного аппетита! – кричу я ей вслед. – Заодно с мамой моей познакомитесь…

Докторша негромко фыркнула и решительно променяла меня на бутерброды.

Я облегченно расслабился. Отлично, несколько дней я себе на адаптацию выиграл. А вот фортели организма меня напрягали. Сделал охотничью стойку на женщину лет на десять старше, потом дурашливость накатила, чего еще ждать?

Ясно одно: мое тело – не пассивная матрица. Подлянку может подкинуть в любой момент. А все время себя контролировать – можно и с ума сойти. Расслабиться, что ли, и получать удовольствие? Дрема постепенно овладела мной, а потом перешла в крепкий сон, ведь предыдущую ночь я не спал вовсе, с энтузиазмом осваивая брейнсерфинг.

Сколько мне открылось секретов… Заговор с целью убийства Кеннеди был, Улофа Пальме действительно завалил псих-одиночка, инопланетян пока не обнаружили, самый богатый человек мира живет по принципу «большая вода тихо течет» в маленькой хижине в Малайзии, клуб по управлению миром существует, но работает прискорбно неэффективно. И как все это бесполезно здесь и сейчас…

Где-то среди ночи я проснулся и немного поворочался, наблюдая за колыханием теней на потолке. Затем не выдержал, поднялся и пробрался к окну. За холодным стеклом сквозь редкие ветки деревьев темнели силуэты домов. Слегка покачивающаяся под железным колпаком одинокая лампа выхватывала конусом света косо летящий мокрый снег. На отвоеванном у тьмы клочке двора распласталась комковатая серая слякоть. Я любовался этим, торжествующе улыбаясь. Мой любимый светлый мир, я пришел к тебе!

Глава 2

Среда 16 марта 1977 года, 8:40

Ленинград, Измайловский проспект

Окончательно я проснулся от щелчка закрывшегося замка, хотя и до этого сквозь приятную полудрему до меня порой доносилось какое-то шебуршание в прихожей и в коридоре. Судя по всему, родители ушли на работу – значит, начало девятого. Вот я придавил на массу, чуть ли не пятнадцать часов суммарно! Странно, что папа не разбудил меня для осмотра. Пожалел, наверное, мой крепкий лечебный сон.

Сладко, до хруста в спине, потянувшись, прислушался к телу. Оно желало распрямиться упругой пружиной и понестись туда, где есть еда и девушки. Или девушки и еда? Я попытался выделить доминантное желание. Хм… Похоже, все-таки еда. Ну оно и к лучшему – что пожрать, я сейчас точно найду, а вот девушка в квартире за ночь навряд ли завелась. Раньше, по крайней мере, со мной такого не случалось. Даже обидно.

Я еще повалялся в кровати, размышляя о девушках вообще и тех их лучших представительницах, которые будут в моем окружении в ближайшие месяцы, потом с печальным вздохом развеял сладостные грезы. О деле надо думать, о деле.

Мышцы вибрировали свежей силой, в голове царила непривычная для утра ясность. Эту хлещущую из меня энергию – да на мирные бы цели. Ну, тело, погоди! От сотрясения отойду и впрягу тебя в нагрузки, взвоешь еще.

Я перевернулся на другой бок. Надо будет составить программу физического развития и поддержания здоровья. Предстоит период бурного роста, а это оптимальное время для формирования фигуры. С отягощениями еще года два лучше не заниматься, пока связки и суставные сумки не окрепнут, а вот над общей выносливостью, скоростными способностями, растяжкой надо обязательно поработать. До зубовного скрежета.

Кстати о зубах. Клянусь! Торжественно клянусь тщательно чистить их два раза в день и полоскать после каждого приема пищи. Встречаться со здешними стоматологами, которые высверливают без обезболивания даже пульпит, мне совершенно не хочется. Воспоминания примерно этой поры свежи даже через треть столетия.

С другой стороны, есть смысл проявить инициативу, дабы не доводить до худшего. Надо бы к стоматологу самому сходить: маленькую дырочку легче лечить, чем здоровенный кариес. Встревоженно поводил языком по зубам в поисках дыр, не обнаружил и, не успокоившись на этом, двинулся в ванную. Осмотр нижних «шестерок» был прост – раскрывай рот и смотри. С верхними сложнее… Порывшись в прихожей, нашел прямоугольное карманное зеркальце и радостно сунул его в рот. С помощью системы из двух зеркал осмотрел верхний ряд и с облегчением вздохнул – чисто.

Ну что ж, раз уж я встал, то часть планов можно начать осуществлять прямо сейчас. Странно, в стакане стоят всего две зубные щетки, сухая и мокрая. Первая загадка решена: вот эта сухая щетка – моя. Но появился новый вопрос: почему мокрая – только одна? Недоуменно пожав плечами, выдавил из алюминиевого тюбика «Поморин», привет из братской Болгарии, и начал первый день новой жизни.

На кухне меня ждала записка:

«Дюш, на завтрак сырники, в одеяле в большой комнате. На обед – суп или тушеное мясо с макаронами. Я сегодня до 19. Целую, мама».

Ниже торопливо приписано: «Не вставай, весь день лежи! Зинаиде Эриковне я позвонила. Станет хуже – звони мне!!!»

Выложив на тарелку еще горячие сырники и залив их сметаной, я присел перед телевизором: надо побыстрее окунуться в жизнь социума и почувствовать себя его частью.

Прогревшись с полминуты, «Рекорд» мерзко запищал и вывел на экран настроечную таблицу. Пришлось вставать, топать к телевизору и крутить тугой переключатель каналов. На четвертом щелчке выпала «Утренняя гимнастика». Шесть средней симпатичности девочек в трико и юбочках под бряцание рояля повторяли за тренером наклоны.

Некоторое время я с интересом наблюдал за ними, потом с легким вздохом развеял появившиеся вдруг эротические фантазии и с энтузиазмом взялся за вилку.