Дни и ночи Невервинтера. Книга 2 - М. Волошина

Прежде чем уйти, им следовало выяснить, куда, собственно, идти. Они решили осмотреться и заглянуть в шахту. Возможно, по месторождению можно будет определить, в каком примерно районе страны они находятся. О том, что они могли оказаться на каком-нибудь другом материке или вовсе в другом плане, они старались не думать. Это было бы слишком. Но, когда они попытались открыть дверь, та не поддалась. Оказалось, что ночью шел снег, и ее занесло. Пришлось выбираться через окна сторожки.

Когда они выползли на свет божий, Эйлин не секунду зажмурилась, а, открыв глаза, ахнула от восхищения. Все вокруг, освещаемое бледно-оранжевым светом утреннего солнца, искрилось и сверкало чистотой и белизной. Мягкий пушистый ковер накрыл землю, сглаживая все ее неровности. Деревья были словно сотканы из белого кружева, а зеленые лапы елей тяжело опустились под весом этого сверкающего великолепия. Эйлин сделала несколько шагов, проваливаясь по середину бедра, и обернулась.

— Вот это да! Ты такое видел?

— Такое — нет, — честно ответил Ниваль. — Эй, осторожно!

Она шагнул вперед, не заметив откоса, и, провалившись, с визгом покатилась вниз. Ниваль скачками побежал за ней. Она лежала на спине веселая, раскрасневшаяся, без подшлемника, рыжие волосы были облеплены снегом.

— Вставай, а то намокнешь и замерзнешь, — предупредил Ниваль.

Эйлин села и, нагнувшись, замотала головой, отряхивая руками снег. Прямо как кошка, влезшая в муку. Нивалю это показалось забавным. Его руки сами потянулись, чтобы слепить снежок.

— Ах, ты так! — Вскричала Эйлин, когда снежок достиг цели. — Ну, я до тебя доберусь!

Она нахлобучила подшлемник и полезла вверх, проваливаясь в снег. Ниваль, показав ей язык, слепил второй снежок, но, замахиваясь, оступился. Пропахав пятой точкой колею, он угодил прямиком на нее и, увлекая ее за собой, покатился дальше. Новый взрыв визга и хохота нарушил девственную тишину этого места, давно не слышавшего человеческих голосов. Увидев впереди куст, Ниваль обхватил Эйлин и завалился набок, чтобы увернуться. Они вдвоем уткнулись в сугроб. Попытались встать, но задача была не из легких. Сначала нужно было разобраться, где чьи конечности. Эйлин рассмеялась.

— Ниваль! Нива-аль. Это твоя рука? Нет, моя. А нога чья?

Начальнику Девятки вдруг стало так хорошо и легко на душе, как не было давным-давно. Черт с ним, пусть он намокнет и замерзнет. Захотелось просто полежать в сугробе, глядя на покрытые серебристой пылью кроны деревьев, разрезавшие бледно-голубое небо на причудливые лоскуты. Пусть даже и с этой несносной девчонкой, подбивающей его на какие-то несерьезные выходки. Его ресницы были залеплены снегом. Он поморгал и повернул голову. Лицо Эйлин было совсем рядом. Ресницы и брови тоже в снегу, яркий румянец на щеках, следы веснушек, которые летом щедро обсыпали ее нос и щеки. Ему захотелось ущипнуть ее за покрасневший нос. Но она оказалась не так проста, и немедленно попыталась укусить его. Отдернув руку, Ниваль погрозил ей пальцем.

— А тебе палец в рот не клади, да?

Эйлин широко улыбнулась.

— А ты думал!

Почувствовав, что нога лежит на ее бедре, Ниваль смущенно отвернулся и убрал ее.

— Ладно, — произнес он, глядя на небо, — так и быть, я тебя прощаю. Мы же друзья, и раз уж оказались здесь вдвоем, то должны держаться вместе.

Эйлин издала какой-то нечленораздельный, но явно возмущенный звук. Они сели, глядя друг на друга. Она стряхнула снег с его плеч и добродушно сказала:

— Ну и противный же ты.

Ниваль пожал плечами.

— Могу то же самое сказать о тебе.

Они фыркнули и щелкнули друг друга по носу.

Перед тем, как спуститься в рудник, они захватили оружие. В заброшенных шахтах часто селятся пещерные пауки, а то и еще кто похуже. В нежилой части рудника, кроме шахты лифта, они обнаружили пару тачек и несколько ящиков. Больше там ничего не было — кроме, разумеется, толстого слоя пыли и разбросанного кругом тряпья. На одном из ящиков стояла облупленная фляжка. Ниваль открыл ее, понюхал, расплылся в улыбке и сунул в карман. В ящиках они обнаружили взрывные сферы. Покрутив несколько из них в руках, Эйлин сказала:

— Старые, но многие из них в рабочем состоянии. Значит, рудник покинули не так давно.

Ниваль кивнул.

— Соображаешь. Взрывчатка не успела совсем отсыреть. Нам повезло.

— Угу, — ответила Эйлин, — ценная находка. Жаль, мы все не сможем унести.

— Давай сделаем так: возьмем сумки попрочнее и наведем ревизию. Ненужный хлам оставим, а сфер возьмем столько, сколько сможем унести. Они нам будут полезнее, чем пара ржавых мечей. Их, во всяком случае, можно хорошо продать.

— Ага, — Эйлин взглянула в окно пристройки, — медведи их с удовольствием купят.

Ниваль недовольно посмотрел на нее и сказал назидательным тоном:

— Между прочим, я, в отличие от тебя, думаю на пару ходов вперед и рассчитываю когда-нибудь добраться до цивилизации, где за просто так еды и ночлега не раздобудешь.

Эйлин махнула рукой:

— Не сотрясай попусту воздух, я не так глупа. Но у меня еще чувство юмора присутствует.

— Странное оно у тебя, — не сдавался Ниваль.

— Какое есть, — обиженно буркнула Эйлин.

Одна из стен пристройки представляла собой большие ворота. Приоткрыв вдвоем одну из створок, с трудом поддавшуюся из-за ржавых петель, они обнаружили еще одни ворота, а между ними — нависший над расщелиной прочный настил, поддерживаемый деревянными сваями. За вторыми воротами оказалось что-то, похожее на мастерскую, устроенную прямо в пещере. Посередине было место для костра. Вокруг — несколько плоских каменных плит, на которых, очевидно, дробили руду. Внимание Ниваля привлекло интересное механическое устройство с ножным приводом, состоящее из нескольких тисков разных размеров, резцов и шлифовальных дисков. Проведя пальцем по поверхности одного из дисков, он присвистнул. К его пальцам, помимо пыли, прилипли зеленые крупинки.

— Что-то подсказывает мне, что нам следует повнимательнее осмотреть этот рудник. Похоже, тут не простую руду добывали.

— Ты считаешь? — С сомнением отозвалась Эйлин. — Он ведь заброшен.

Ниваль покачал головой.

— Не факт, что это произошло, потому что он истощился. Факт то, что хозяина у него сейчас нет. Сечешь?

Эйлин понимающе ухмыльнулась. Уж в чем в чем, а в этом она научилась понимать начальника Девятки с полуслова — сама такой была.

— Не очень-то разумно лезть в шахту, которую бросили неизвестно почему, — заметила она. — Но блеск камней и будущих богатств слепит наш разум, верно? Чур, мне половину прибыли.

— После уплаты налогов? — Спросил Ниваль, прищурившись.

Эйлин усмехнулась, подошла к нему вплотную, провела рукой по истертому ремешку старого доспеха и, уцепившись пальчиком за застежку, посмотрела на него преданным взглядом.

— Нивалюшка, я же тебя вижу, как облупленного, — ласково сказала она, — и ты, будь добр, не держи меня за наивную. За два года я навела кое-какие контакты с людьми, которым можно хоть черта с рогами продать. А уж под твоим гениальным прикрытием…

В лазоревых глазах начальника Девятки заплясали чертики.

— Как приятно не ошибаться в людях, — сказал он почти нежно, прижимая ее руку к своему сердцу. — Если бы я не был принципиальным противником деловых браков по расчету…

— Но, но, — Эйлин погрозила ему пальцем, — думаешь, поцеловались разок — и я твоя?

— Вот зараза, — вполголоса пробормотал Ниваль, когда она развернулась и пошла к выходу.

В грузовую шахту решили не рисковать спускаться. Кто знает, не прогнил ли трос. Наверняка, где-то внизу есть вход. Так оно и оказалось. Ниваль соорудил факелы из тряпья и содержимого своей фляжки. Спустившись, вернее, скатившись вниз и пройдя вдоль скалы, они обнаружили укрепленный брусом вход в штольню в сотне футов от того места, где шахта уходила в утробу горы. Сначала ничего интересного им не попадалось. Но, зайдя в одно из широких ответвлений коридора, Эйлин осветила факелом стену и ахнула. Прямо на поверхность выходила мутно-белая слюдяная жила с многочисленными темно-зелеными и розово-лиловыми вкраплениями.

— Ниваль, вот это да!

Он кивнул и прошел чуть дальше. Подобрав валяющуюся под ногами кирку и положив факел на пол, он пару раз ударил по породе. На руку ему упал матовый белый с зеленым кусочек.

— Здесь такое повсюду, — сказал Ниваль, засовывая кусок в карман, — так и просится в руки. Нужно быть идиотом, чтобы забросить такой бесценный рудник.

— Или чего-нибудь сильно бояться, — заметила Эйлин.

— Так пойдем и узнаем, что это, — он подмигнул ей.

На полу шахты часто попадались лужи. И чем дальше, тем больше. В конце концов, им пришлось идти почти по щиколотку в воде. Со стен кое-где стекали капли.