Стальной подснежник - Дана Арнаутова

Маркус глянул на дверь и обреченно взмахнул рукой, делая пасс. Задвижка послушно выскочила из петли, дверь распахнулась, и лейтенантик лет двадцати едва не свалился на пол спальни, в последний момент удержавшись на ногах. Выпрямился и посмотрел с уморительной грозностью:

– Королевский приказ, лорд Бастельеро! Неподчинение строго карается!

– Неужели король приказал ворваться в мою спальню, испугать мою гостью и оскорбить меня? – зевнув, очень вежливо поинтересовался Маркус. – Простите, не поверю.

– Эм-м…

Лейтенантик стрельнул глазами в сторону Ло, потом – на ворох одежды, брошенный на туалетном столике. Несколько мгновений смотрел с недоумением – не иначе, пытался разглядеть платье. Увы, там только две рубашки и две пары штанов сплетались в непристойных объятиях, перекрученные, будто кто-то пытался завязать их узлом. Поверх вороха красовалось кружевное бюстье: Ло ненавидела спать в белье, каким бы удобным оно ни было. Лучшее лансийское кружево – это Маркус к выписке из госпиталя прислал ей все необходимое, потому что собственная одежда Ло и на тряпки не годилась – блестело на солнце, две нежно-голубые прозрачные половинки соединялись посередине эмалевой кошачьей мордочкой… Глаза лейтенанта с трудом вернулись к Ло – и юнец мучительно покраснел. Ло недоуменно подняла бровь.

– Прошу прощения… миледи… Королевский приказ… Я обязан доставить вас во дворец! Немедленно!

– Прощаю, – хриплым спросонья и от похмелья голосом бросила Ло. – А теперь будьте любезны оставить нас.

– Я…

– Вы меня в таком виде доставлять собираетесь? – уточнила Ло. – Или полагаете, что я сейчас выскочу в окно, лишь бы не ехать во дворец?

– Я… нет, конечно…

– Выйдите, – уже утомленно попросила Ло. – Иначе мне придется одеваться при вас, чтобы не заставлять его величество ждать. Маркус, а ты останься. Мне понадобится твоя помощь.

Когда всего через полчаса она спустилась вниз, глаза лейтенанта вылезли на лоб.

– Простите… миледи… вы собираетесь ехать в этом?!

– Боюсь, аудиенция у его величества стала для меня слишком внезапным счастьем, – чопорно сообщила Ло, одетая в собственные штаны, но чужую рубашку. Мужскую, разумеется, ибо свою она вчера залила вином, задев бокал рукавом после третьей бутылки из знаменитых винных подвалов Бастельеро, а других женщин, кроме прислуги, в этом особняке давно не было.

В плечах белая шелковая рубашка была ей изрядно велика, зато в поясе – Маркус не зря гордился своей фигурой – сидела получше. Широкий ремень с серебряными накладками, тоже позаимствованный у некроманта, окончательно спас положение и даже, пожалуй, отлично подходил к любимым армейским сапогам, узким, почти до колена и на небольшом каблуке. Камзолы друга Ло оглядела с жадным интересом, но решила не трогать, благо погода позволяла. И так получилось на грани приличий. То есть для боевой магессы – вполне пристойно, а вот для леди…

Лицо у лейтенанта стало совсем обреченным, но от радостного предложения Маркуса, заехать по дороге к модистке, он отказался.

– Если не вернешься, я возьму дворец штурмом, – шепнул ей на ухо некромант, целуя на прощание в щеку. – И помни, мое предложение в силе. Фамилия Бастельеро пойдет тебе еще больше, чем моя рубашка.

– Я подумаю, – легко соврала Ло.

До дворца они ехали в полном молчании. Ло и все еще краснощекий лейтенант – в карете с дворцовым гербом, двое верховых – по бокам, будто и впрямь боялись, что сопровождаемая может сбежать. А во дворце ее сразу провели к королевскому кабинету, на этот раз не заставив ждать аудиенции. Лейтенант остался в приемной, Ло, надменно вскинув голову, переступила уже знакомый порог, поклонилась.

– Я нашел вам первого встречного, – вместо приветствия сообщил король.

Он сидел точно в той же позе, словно и не вставал из-за стола со вчерашнего дня. Только бумаги лежали иначе, да прибавилось несколько пергаментных свитков очень официального вида: длинных, с тяжелыми сургучными печатями на шнурках.

Подняв голову, король оглядел гостью. Задержал взгляд на рубашке – Ло злорадно улыбнулась про себя – дернул уголком рта.

– Надеюсь, – с ядовитой ласковостью ответила Ло, – это нищий угольщик или корзинщик? Так ведь положено в сказках о свадьбе с первым встречным?

– Не надейтесь, – бросил король. – За угольщиков и корзинщиков выдают только принцесс, а вам, леди Ревенгар, это не по чину. Садитесь.

Он кивнул на свободное кресло перед столом, и Ло села, вызывающе закинув ногу на ногу.

– У вас настолько плохо с гардеробом? – поинтересовался король, немного помолчав.

– Ваше величество уже думает о моем приданом?

– Один-один, – вдруг усмехнулся король. – И хватит ярмарочного балагана. Вы не такая развратная дура, какой пытаетесь показаться. Рубашка, полагаю, принадлежит лорду Бастельеро? Ваш друг еще по Академии, вы служили вместе… Остановились у него?

Осведомленность короля неприятно кольнула тревогой. Впрочем, если уж за ней послали стражу в дом Маркуса, значит, знали, куда посылать. А это уже интересно, кстати. Следили?

Лавиния молчала, благо король не задавал прямых вопросов, просто размышляя вслух.

– Что ж, думаю, вы не захотите неприятностей ни для него, ни для своей младшей сестры, – сухо констатировал он наконец. – Надеюсь, вы понимаете, что я говорил о вашем замужестве совершенно серьезно?

– Понимаю, сир, – процедила Ло, покачивая ногой и старательно глядя только на носок сапога. – Можно узнать, кто жених?

Насколько она помнила проклятый закон, который они с Маркусом вчера все-таки проштудировали в библиотеке особняка, особых лазеек там не имелось. А те, что были, наверняка предусмотрены сидящей перед ней сволочью.

– Достойный человек, разумеется. Комендант одной из моих крепостей. Лейб-дворянин…

Ах, вот оно что. Лейб-дворянство дается за личные заслуги перед монархом и имеет неприятную особенность – оно не наследуется. Чтобы получить полное кровное дворянство и передать его потомкам, награжденный должен подняться еще на одну ступень королевских милостей. Отличная морковка для некоторых ослов. Ну, или можно заключить брак с кем-то из истинных аристократов.

– Я слушаю, сир.

Ло лихорадочно перебирала в памяти все крепости, принадлежащие не определенному роду или клану, а королю лично.

– Его зовут Эйнар Рольфсон. Вольфгардец по отцу, но родился и жил в Невии. Служил в личной охране невийского тана, потом не поладил с ним и поступил в дорвенантскую армию, где выслужил офицерский чин. Тридцать пять лет, вдовец, имеет несовершеннолетнюю дочь, – мерно перечислял король по памяти. – Жена, приехавшая с ним из Невии, погибла два года назад. Через перевал, где стоит крепость, прошло племя Урту-Томгар. Лейтенант Рольфсон принял командование после гибели коменданта, лишился супруги, но был награжден за то, что отстоял крепость.

– А что еще он сделал за эти два года? – светски поинтересовалась Ло. – Если за ту осаду вы пожаловали ему чин капитана, то сейчас…

Историю Урту-Томгар она знала, разумеется, хоть и была в то время на другом конце страны. Дикое племя в несколько тысяч человек, обитающее на границе с валирийскими степями, вдруг снялось с места и пошло на поиски новых земель. Боги им так велели, что ли… В мирное время дикарей живо загнали бы обратно, однако страна воевала с Вольфгардом – и Урту-Томгар прошли окраинами королевства слишком далеко. За ними оставались разграбленные и выжженные земли: племя считало людьми только себя, а всех остальных – скотом или охотничьей добычей. Чтобы разубедить их, понадобилось всего два полка пехоты и пяток магов, но даже три недели промедления стоили королевству дюжины пограничных деревень. А остановили дикарей у подножья Даглорского хребта. Вот, значит, какая это крепость! Драконий Зуб на границе с Невией!

– Это вас не касается, – отрезал король. – Желаете ознакомиться с брачным контрактом?

– Разумеется, сир.

Ло протянула руку, приняла тяжелый свиток – как раз один из лежащих на столе. Ярмарка невест у него тут, что ли? И вдруг поняла, что все это происходит именно с ней. Это ее, Лавинию Корделию Антуанетту Жозефину Ревенгар выдают замуж за человека, которого она в глаза не видела и видеть не желает! Урожденную аристократку в двадцати двух поколениях, главу одной из трех дюжин знатнейших семей Дорвенанта, боевого мага – за коменданта паршивой, затерянной в северо-западных горах крепостушки. Простолюдина, которому бросили лейб-дворянство то ли в награду за службу, то ли в уплату за смерть жены.

Ло стало душно. В висках застучала кровь, а ведь казалось, что зелье из запасов Маркуса надежно сняло похмелье. Она вдруг глупо, совершенно нелепо испугалась, что прямо сейчас проклятый осколок сдвинется – и все. «А может, это и выход? – шепнула подленькая мысль. – Не придется жить калекой, лишившись магии. Да и брак тогда точно не состоится…» «Ну уж нет, – зло оборвала Ло мысль-предательницу. – Не для того я выживала, чтобы сдаться так просто. Еще потрепыхаюсь».