Манагуанда - Владимир Анин

Он спрыгнул с гладильной доски и вышел из бытовки.

— Слушай ты, сынок, — зарычал Шикулин, наступая на Горохова, — ты у меня из нарядов вылезать не будешь! Ты у меня на очке сгниешь! Отбой! Бегом! — завизжал он, выталкивая Горохова в коридор. — И ты тоже, — бросил он Сергею, — художник.

Сергей поспешил в кубрик, где уже раздавалось дружное сопение и ужасно воняло портянками. Двое уборщиков, босиком ступая по холодному полу, поправляли одежду своих сослуживцев, сложенную на табуретах, которые были выровнены по одной линии.

Сергей долго не мог уснуть. Голова жутко гудела. Он пытался понять, что же с ним все-таки произошло, но мозг отказывался сформулировать хотя бы одну трезвую мысль. Только что-то темное, бесформенное и пугающее.

Наконец он уснул.

VII

Утро как всегда наступило внезапно. Труба бодро пропела "подъем". Сергей вскочил и стал лихорадочно натягивать брюки. Вокруг суетились полуголые тела, взмывали в воздух встряхиваемые портянки. Шум, толкотня — в общем, все как обычно. Спросонья Сергей совершенно не помнил о том, что случилось вчера, лишь необъяснимая тревога сидела где-то глубоко. Но он не стал обращать на это внимание и выскочил на улицу.

После развода курсантов привели обратно в казарму и приказали получить оружие, противогазы и ОЗК (общевойсковые защитные комплекты). Предстояли полевые занятия. Через пять минут взвод выдвинулся по направлению к полю, на котором обычно проводились подобные испытания на выносливость. Какое-то время шли по асфальтовой дороге.

— Взвод! — скомандовал шагающий сбоку Шикулин, в этот день он опять был за старшего.

По этой команде необходимо было перейти на строевой шаг, и сразу топот тридцати с лишним пар сапог разнесся по округе.

— Выше ногу! — кричал Шикулин.

Обливаясь потом, Сергей, как мог, старался задирать ногу и тянуть носок, но при быстрой ходьбе и с тяжелой ношей это было почти невозможно.

— Воробьев! Ты что, не понял? — зарычал подбежавший Карнаухов.

Он с силой пнул Сергея по ноге. От боли тот стиснул зубы. Но не посмел ослабить шаг, ведь тогда из-за него наказанию мог подвергнуться весь взвод.

— На месте! — взвизгнул Шикулин. — Стой!

Взвод встал как вкопанный.

— Я что-то не понял, — завел свою обычную песню Шикулин. — Вы что, совсем опухли?

Маршировать разучились? Горохов!

— Я!

— А ты, я смотрю, вообще ножку тянуть не любишь!

В строю раздалось неодобрительное гудение.

— А ну-ка, взвод, кругом! — скомандовал Шикулин. — Бегом марш!

Взвод сбегал туда-обратно несколько раз.

До места назначения они добрели уже порядком уставшие. Но сержанты решили продолжить воспитательную работу. Помимо положенных тренировок на выполнение нормативов по одеванию противогаза и ОЗК, они устроили кросс по пересеченной местности во всей этой амуниции. Трудно описать, что испытывает человек, который в тридцатиградусную жару, облачившись в ОЗК, представляющий собой не что иное, как комбинезон из прорезиненной ткани, и натянув на голову резиновую маску противогаза, бегает по полю кругами.

Некоторые не выдерживали и срывали противогазы, потому что в них не то что бегать, ходить тяжело — не хватает воздуха. А когда один курсант свалился, как подкошенный, сержанты не на шутку перепугались и бросились к нему. Это был Горохов, который едва не потерял сознание. Все, слава богу, обошлось, но сержанты немного смягчились и дали передышку.

Каждый упал, где стоял. Благо, земля была сухая и теплая. Сергей лежал и смотрел на небо.

Ярко-синее, без единого облачка. Где-то рядом трещал кузнечик. Курсанты разговаривали вполголоса. Кто-то жадно курил, кто-то пил теплую воду из фляжки. А кто-то, как Сергей, просто лежал и наслаждался редкой минутой покоя.

Но вскоре идиллия закончилась. Словно из-под земли вырос командир взвода лейтенант Кукушкин.

— Взвод! — как ошпаренный, вскрикнул Шикулин.

Курсанты с трудом начали подниматься.

— Вольно, вольно, — сказал Кукушкин, и взвод опять повалился на землю.

— Ну что, Шикулин, давно загораем?

— Никак нет, товарищ лейтенант. Пять минут перекур.

— Пять минут прошли?

— Нет еще.

— Ну, как пройдут, поднимайте взвод.

Шикулин докурил и, вдавив окурок в землю, скомандовал:

— Взвод!

И вновь, как будто собирая себя по частям, курсанты стали подниматься с земли и вставать в строй. Прозвучала до тошноты знакомая комбинация "равняйсь-смирно-вольно", и командир взвода сообщил, что тема занятия: "Ведение боя на открытой местности". Курсантов построили в одну шеренгу с интервалом в пять шагов.

— Всем достать саперные лопатки! — скомандовал лейтенант.

Взвод дружно снял с пояса лопатки.

— Задание: изготовить укрытие для стрельбы лежа. Внимание! К изготовлению укрытия приступить!

Курсанты изучали этот вопрос в теории. Теперь им предстояло познать это нелегкое дело на практике. Кукушкин подозвал сержантов, выдал им по несколько взрывпакетов и приказал выдвинуться к опушке леса, которая находилась метрах в пятистах, а затем по его команде — это будет взмах красным флажком — имитировать наступление вражеских войск.

Между тем работа по строительству окопов шла полным ходом. Курсанты, чертыхаясь, ковыряли лопатками каменистую почву, обсыпая себя и товарищей землей. Кукушкин ходил вдоль "линии обороны" и давал указания.

— Обухов, копайте глубже! Даже если вы изо всех сил прижметесь к земле, ваша задница попрежнему будет отличной мишенью. Горохов, я же сказал: укрытие для стрельбы лежа, а не стоя.

Что за нору вы роете? Воробьев, пошире и подлиннее.

Наконец время, отведенное на норматив, истекло, и Кукушкин крикнул:

— Закончить изготовление укрытия! Занять оборону!

Картина была более чем веселая. Три десятка чумазых физиономий торчали из земли в разных позах, пытаясь принять форму сооруженного ими окопа. Для многих это оказалось невозможным. Кому-то окоп не подходил по ширине, кому-то — по длине, не говоря уже о глубине. Обухов, как ни старался, не смог скрыть свою задницу от глаз воображаемого противника и получил неудовлетворительную оценку. Горохову повезло больше — получил "удовлетворительно". Заботясь в первую очередь о глубине своего фортификационного сооружения, он, подобно червю, смог втиснуться в него чуть ли не с головой.

Лейтенант обошел каждого и проставил оценки в специальную ведомость. Наконец он взмахнул флажком, и с противоположного края поля на только что созданную линию обороны двинулись "подразделения противника". Раздались хлопки взрывпакетов. Курсанты щелкали затворами автоматов, изображая стрельбу.