Скверная голубая кровь (ЛП) - Станич К.М.

— Ты… что?! — я задыхаюсь и начинаю кашлять так сильно, что Эндрю в конце концов достаёт мне холодную банку содовой из холодильника. Я открываю крышку и делаю большой глоток, пока он морщится.

— Мои родители выбрали для меня невесту. Я либо женюсь на ней, либо буду отрезан от финансов и отвергнут семьёй. — Он смотрит на меня через весь лимузин так, словно это самая нормальная, заурядная вещь на свете — родители, угрожающие отречься от своих детей.

— Я… — я делаю глубокий вдох и отставляю свой стакан в сторону. — Мне правда жаль.

Эндрю пожимает плечами, но я вижу, что это давит на него.

— Неужели это настолько плохо — быть… — он замолкает, и его глаза слегка расширяются, как будто он думает, что, возможно, разозлил меня.

— Быть бедным? — спрашиваю я, и он снова пожимает плечами. Может быть, он подумывает о том, чтобы последовать зову сердца и сказать своим родителям, чтобы они поцеловали его в задницу? Может быть, и нет. Но с его образованием в Бёрберри он мог поступить в любой колледж, получить хорошую работу… и тогда он мог бы сколотить своё собственное состояние. — Зависит от обстоятельств. — Наши взгляды встречаются, и что-то проходит между нами, вспышка нервной энергии. — Ты накачал меня наркотиками?

Рот Эндрю открывается, а затем резко закрывается. Он стремительно отводит взгляд.

Когда я составляла список, я чуть не вычеркнула его имя. Сначала я сделала это. Но потом я начала думать о том дне, когда мне обрезали волосы. Было трудно точно вспомнить, что произошло, потому что каждый раз, когда я пытаюсь получить доступ к этим воспоминаниям, я думаю о том, как Тристан занимался сексом с Киарой Сяо над раковиной в женском туалете.

— В то утро мы вместе завтракали, — говорю я, выдыхая и закрывая глаза. На самом деле я не хочу знать ответ на этот вопрос. Когда я открываю их снова, Эндрю пристально смотрит на меня. — И я не думаю, что это сделала Миранда.

— Ты поверишь, если я скажу, что сожалею об этом? — шепчет он, и я чувствую, этот гнев внутри меня, словно огненные муравьи, ползающие по моим венам, кусающие меня, побуждающие меня к действию. — Если от этого станет немного лучше, я остался поблизости, чтобы убедиться, что они только испортят твои волосы…

— Что ещё они могли сделать? — рявкаю я, мой голос превращается в рычание. Это хорошая практика для меня — противостоять Эндрю. По сравнению с Идолами он просто котёнок. — Я отращивала волосы всю свою жизнь. Мне нравились мои волосы. — Я протягиваю руку, чтобы коснуться коротких прядей у себя на голове. — Я приняла перемены, но это не делает их правильными. — Теперь я задыхаюсь, моё сердце бешено колотится в груди. — Это тоже было на спор?

— А ты как думаешь? — спрашивает он меня, и мы снова пристально смотрим друг на друга. — Теперь ты знаешь, как работает Клуб Бесконечность. — Я поджимаю губы и на мгновение отвожу взгляд, уставившись на жёлто-коричневую траву на обочине дороги. Это было жаркое, очень жаркое лето.

— Кто это был? — шепчу я, гадая, был ли кто-нибудь из парней замешан в этом деле.

— Бекки, Харпер, Эбигейл и Валентина, — отвечает Эндрю, а затем вздыхает, как будто ему приятно избавиться от этого чувства. — Другие девчонки за глаза называют их ёбаной Четвёркой. — Я оглядываюсь на него, ссутулившегося в белой футболке и дорогих джинсах. Он выглядит побеждённым. В этом нет никакого чувства победы или справедливости.

— Ты знал о… — я даже не могу заставить свои губы произнести эти слова. Ты знал о том, как меня избили за кулисами? Как насчёт видео? Краски? Трусиков? Вообще о чём-нибудь? Потому что, если бы он это знал…

— Мы с Мирандой ничего не знали, — отвечает он, снова вздыхая. — Я больше не вхожу во Внутренний круг.

Мой рот приоткрывается, а глаза расширяются.

— Откуда ты вообще это знаешь? Идолы рассылают секретные электронные письма или что-то в этом роде?

— Когда ты больше не Голубокровка, ты это знаешь. — Эндрю садится прямо и смотрит мне прямо в глаза, протягивая руку, чтобы провести ладонью по волосам. Я ненавижу создавать стереотипы, но неудивительно, что от него так вкусно пахнет кокосами и солнечным светом; я должна была догадаться, что он гей. Все те вибрации, которые я получала от него, все эти оценивающие взгляды… это были дружеские флюиды, а не флюиды парня. — Я знал о том договоре, чтобы заставить тебя влюбиться, о…

— Пари. — Я говорю это за него, думая об этом ужасном трофее. — Продолжай.

— Только это. Вот почему я хотел пригласить тебя на зимний бал, вот почему я уговаривал тебя держаться подальше от них. — Он наклоняется вперёд и закрывает лицо руками. Отомстить Эндрю было бы всё равно что пнуть грустного щенка. Я не могу этого сделать. Потому что, несмотря ни на что, я не такая, как они. Я не хочу быть такой, как они. Раньше я думала, что стать моей матерью — худшая из возможных участей, но теперь я решила, что стать такой, как Идолы, — это судьба хуже смерти.

Я отомщу, но у меня есть правила.

Я достаю блокнот из сумки и открываю на первой странице, вписывая новую строку внизу.

Правила мести Марни

1. Никакого физического насилия.

2. Никакой игры в дружбу.

3. Никаких невинных жертв.

4. Никакого сексизма, расизма, гомофобии и др.

5. Пусть они повесятся на своей собственной верёвке.

6. Знай, когда нужно остановиться.

Эндрю поднимает голову, чтобы посмотреть на меня, голубые глаза темнеют от сожаления и разочарования.

— Что ещё? — спрашиваю я, проглатывая комок. — Ты ещё что-нибудь сделал? Потому что это твой последний шанс быть честным.

— Что ты собираешься делать? — спрашивает Эндрю, когда я переворачиваю страницу на заднюю обложку, где я записала свой список мести. Я разворачиваю его, чтобы он посмотрел, и он поднимает брови. Он замечает своё имя и поднимает лицо, встречаясь со мной взглядом. — Будь осторожна с ними, Марни. Если ты считаешь, что прошлый год был плохим, то будь уверены, на этот раз они всё исправят. Они будут охотиться за тобой.

— Отвечай на вопрос. — Я держу ручку над страницей, и Эндрю резко выдыхает.

— Больше ничего. И Миранда… — я поднимаю руку. Нам с Мирандой нужно поговорить. Но мне не нужна никакая информация из вторых рук; всё это должно исходить из первоисточника. — Больше ничего. Мне так жаль, Марни.

— Мне тоже жаль, — говорю я, чувствуя, как на меня накатывает волна облегчения. Я никогда не хотела причинять боль Эндрю. — Послушай, окажи мне одну маленькую услугу, и мы будем квиты? — он кивает, и я открываю свой красный фломастер. У меня в сумке их пять, как раз для такого случая. Пока Эндрю наблюдает, я вношу коррективы.

Месть: Голубая кровь Подготовительной Академии Бёрберри.

Список, составленный Мирандой Кэбот Марни Рид

Идолы (парни): Тристан Вандербильт (первый второй курс), Зейд Кайзер (первый второй курс) и Крид Кэбот (первый второй курс)

Идолы (девушки): Харпер Дюпон (первый второй курс), Бекки Платтер (первый второй курс) и Джина Уитли (четвертый курс) (выпустилась)

Внутренний круг: Эндрю Пейсон, Анна Киркпатрик, Майрон Тэлбот, Эбони Питерсон, Грегори Ван Хорн, Эбигейл Фаннинг, Джон Ганнибал, Валентина Питт, Сай Патель, Мэйлин Чжан, Джален Доннер… и, думаю, я!

Плебеи: все остальные, извините. XOXO

Зак Брукс

В лимузине на мгновение воняет спиртом, когда я снова надеваю колпачок, убираю блокнот и смотрю на Эндрю.