Альтер Эго. Московские Звезды (СИ) - Вересов Иван

Сергей знал почему, но Максиму не говорил. Здесь не только его сокровенное, а и Виктории, значит, наполовину чужая тайна. И общая их неосуществленная мечта. Виктуся угадала или просчитала — ни на что другое Сергей не согласится, а перед «Жизелью» не устоит.

Так и вышло! Помнил он и юношеское волнение, когда только получил партию Альберта, и то невероятное, граничащее с безумием состояние, когда смог применить все, чему научился, и языком классического танца озвучить живой образ.

Но как же много он сам не понимал и не мог знать! Страдания в семнадцать лет не станцуешь, сейчас, когда жизнь потерла, они получатся убедительнее.

Времени до отъезда оставалось мало. Второй акт до Нидерландов решили не трогать, наспех не хотелось. Было много мельтешни со сборами, документами, билетами. Сначала думали лететь, но вдруг Макс нашел раритетные станки и полуистлевшие декорации. По документам они были списаны, когда-то Мариинский театр уступил их Народной Опере во Дворце культуры Кирова. Непонятно, зачем им понадобилась «Жизель»? А когда ДК встал на десятилетний ремонт, то весь бутафорский хлам и декорации стащили на Галерную, там они мирно и догнивали в запасниках Дома Культуры «Маяк» напротив вытрезвителя.

Идея Макса тащить в Амстердам сомнительный раритет казалась дикой, но только до тех пор, пока не откопали документы и не установили имена художников-сценографов, которые восстанавливали спектакль 1910 года, Парижских сезонов Дягилева.

В Мариинке спектакль так и не пошел, проект прикрыли, не сшили ни одного костюма. Но эскизы хранились в архивах, в театральном музее. Нашелся даже макет с полным набором задников и «языков». И все это удалось выкупить, упаковать, оформить документы на вывоз за границу — здесь убедительность речей Макса подкреплялась щедрым меценатством мужа Виктории.

— Дорога займет немногим больше суток, — заверял Макс, — мы все привезем на двух фурах, а сами — на автобусе.

— Через Прибалтику, Польшу и Германию? — скептически уточнил Сергей.

— Не автостопом же, комфортабельный автобус, остановки по желанию. Можно хоть достопримечательности осматривать. Заночуем в мотеле, — расписывал преимущества автобусного переезда Максим. — Серж, в чем дело? Ты любишь путешествовать. Или тебя что-то держит в Питере? Тот мелкий птенчик? — Макс пошутил мимоходом и тут же пожалел, так резко потемнел лицом Сергей, нахмурился, отвернулся, замолчал.

— Ну извини за тот выброс дури в ресторане, сам не знаю, с чего это. Не первый год вместе, обычно это тебе приходилось ревновать. — Макс положил руку на плечо Сергея, попытался приобнять и тут же оставил намерение. Сергей напрягся, окаменел, Максим опустил руку. — Может, расскажешь, что там у вас? Я все тебе испортил?

Сергей отрицательно покачал головой, но продолжал молчать. Максима разбирало любопытство.

— А где ты нашел это чудо? Я его никогда раньше не видел. Не театральный? Он кто вообще?

— Случайно познакомились, в Интернет-клубе сидели рядом, — неохотно отвечал Сергей и вдруг резко повернулся к Максиму, совсем иначе, смущаясь и отводя взгляд спросил:

— Ты, когда вернешься из Амстердама, дома жить будешь?

— Собирался, а ты против? Серж, если бы не проблемы с нашим театром, я не стал бы ничего менять. Ты пойми меня правильно, мы бы не потянули. Вот сейчас, вместе с Викой, может получиться! Только ее сразу нельзя пугать нашими голыми номерами. Да и не ко времени они, классика куда лучше пойдет, а если мы сможем по абзацам декорации восстановить да сошьем костюмы, то… — Он с удовлетворением потер руки.

— Я просить тебя хотел, — не дослушал Сергей, — если он искать меня будет, вдруг… приедет… Ты ему ничего не говори и адрес не давай. Скажи, нет меня, умер, несчастный случай.

— Типун тебе на язык! — сплюнул Максим, он терпеть не мог таких слов, даже в шутку. — Скажу, ты женился на Кэтрин. Я вижу, как ты на нее смотришь, ни с одной такого не было, да? Между вами искры летят. Как это теперь говорят, истинная пара.

— Да пошел ты, — рассердился Сергей, — я тебе про одно, а ты про другое. Что ты Катю сюда вмешиваешь? Короче, никаких моих адресов не давай, скажи, что не знаешь.

— Так он и поверит. А что случилось, у тебя есть причина скрываться?

— Есть, я его изнасиловал почти, а он несовершеннолетний.

— Это статья, если не по обоюдному согласию. А думаешь, он в суд подаст? Или родители?

Максим беспокоился искренне, от этого Сергей только больше сердился.

— Не пойдет он никуда. Может, и вообще не приедет, скорее всего, нет… Но если вдруг, то скажи, не знаешь, где я.

— Хорошо, хорошо, чего ты сразу в бутылку? Тем более надо тебе скорее ехать. Автобус завтра от Витебского вокзала в двадцать тридцать, и через каких-то сорок семь часов мы на месте. А там у Виктории дворец, она рассказывала.

— Сорок семь часов?!

— Так не самолет же! Ладно, у меня еще дел по уши, все-таки не на один день уезжаю. А ты домой ночевать приходи, ты нам со Стасиком не помешаешь, он тобой очарован. В смысле танцев…

— Я им тоже, в смысле игры. Нет, я в гостинице у Вики буду, оттуда и на вокзал. Так что до завтра.

— А птенца того как зовут? Ну, я на всякий случай.

— Саша, — вздохнул Сергей, — надеюсь, не понадобится.

После разговора с Максом Сергея начала донимать совесть. Сам того не подозревая, Максим одним словом разрушил тщательно возведенную плотину здравого смысла.

В самом деле «птенец», иначе не скажешь, неопытный, беззащитный, пугливый. А Сергей даже не поинтересовался, добрался ли Саша до дома, объяснился ли с матерью, да и вообще, как он там? Привычка думать об Алекс, знать о ее жизни, пусть виртуально, но участвовать в ней, оказалась стойкой. На какое-то время встреча с Виктусей и Кэтрин, мысли о спектакле, эйфория от танца притупили ее, но стоило Сергею заговорить о Саше, как прежнее накатило тоской и горячим желанием общения.

Может, от писем вреда не будет, от одного письма? Тем более что в Питер Сергей вернется нескоро, если вернется вообще, и надо бы предупредить. А еще он хотел бы рассказать о неожиданных переменах, поделиться радостью. С кем же как не с ней? Вот опять! Нету ее, есть мальчик Саша, с которым Сергей переспал. Красивый, неопытный, беззащитный.

Мысли двинулись по второму кругу, нет, так не пойдет, никаких писем. Завтра в двадцать тридцать Сергей уедет, и все закончится. Саша забудет, не станет же он всю жизнь циклиться на случайном сексе без продолжения?

Так, не веря самому себе, Сергей пытался свести ночь с Сашей к случайности. Было и было, с кем не… И лучше перестать об этом думать.

Дорога из Петербурга в Амстердам не показалась долгой. За время пути Сергей и Катя раз пятнадцать протанцевали Жизель «на руках», они привлекли к этому и Станислава, он следил, даже напевал по клавиру, делал пометки. Потом нашли запись музыки, попробовали следить по ней, решили что «под Стасика» лучше, снова и снова повторяли выход Жизели.

— Они не могли не встречаться раньше, с чего бы Альберт пошел в деревню просто так? Может, в церкви? Туда по праздникам ходили все.

— Тогда она его узнала бы, — размышляла вслух Кэтрин, — и убежала бы домой.

— Нет, не узнала, он же переоделся, она не смогла из-за этого вспомнить. Но, наверно, думала — где же я его видела? — Сергей попробовал показать это жестом пантомимы, сначала «ах, какой красавец», потом «удивление», Катя закрыла лицо руками.

— Не смеши меня! Вот так покажешь на сцене, и я дальше танцевать не смогу. От такого Жизель бы точно сбежала, подумала бы — ненормальный. Нет, они не виделись раньше, вернее, она его точно не видала, это он за ней подсматривал.

— Точно ненормальный, граф-маньяк выслеживал деревенских девушек, затаскивал в охотничий домик и та-а-а-ам… — Сергей сделал страшное лицо и поднял руки с растопыренными, как у феи Карабос, пальцами.

— Перестань! Я сейчас уже икать начну от смеха! Стасик, скажи ему!