Война 2011. Против НАТО. - Федор Березин

Вот с той фразы и родилась идея о захвате объекта вблизи городишки Черняхов, который почти так и звался «Объект № 4». Для придания солидности к отряду «захватчиков» присовокупили два Т-84 и подполковника Корташова. Вообще-то Бубякин долго взвешивал, не хватит ли командира «второго» дивизиона Мальцева, у которого, кроме всего прочего, дивизион вышел из строя от опрокида с насыпи «Ка-один». Однако Корташов был явно солиднее по внешним характеристикам и более боевит. Мальцева же поставили временно исполняющим обязанности «офицера стреляющего» на «первый» ЗРДН, последний, пусть и недостаточно укомплектованный ракетами, но все же боеготовый. Так что у Корташова оказалась менее почетная, чем сбивание агрессоров ракетами, но не менее важная задача, обеспечить авиацию ЦУ[14] на предельной дальности.

Но пока требовалось укрепить власть «на местах».

После сержанта-оператора пришлось взяться за местного прапорщика. Тот как раз был занят, производил регламентные работы на личном транспортном средстве — древнем мотоцикле марки «Минск». Рядом пристроился кто-то из старослужащих, видимо, спец по механике. Еще поблизости суетился «молодой». Он действовал тряпками и щетками и как раз полоскал что-то в ведре бензина. Сам «Минск» обслуживался вовсе не в гараже, а посреди учебного класса; его явно втащила сюда волоком грубая, но податливая солдатская силушка.

— Так, так, — прокомментировал Корташов, наблюдая картину. — В служебное время, значит?

Прапор покосился в его сторону, разглядел целого подполковника собственного вида вооруженных сил и сразу встрепенулся.

— Здравия желаю, пан подполковник! — отрапортовал он вытянувшись. — Прапорщик Пацюк! Старший техник! Да вот просто налаживаю между делом.

Рядовой из молодых тоже замер возле своего ведра по стойке «смирно». Возможно, он относился даже к привилегированной «молоди», ибо работа сейчас была у него достаточно блатная, «приближенная к телу». Старослужащий механик по случаю материализации на «Объекте № 4» абсолютно незнакомого старшего офицера даже ухом не повел, просто скосил глазом, а потом вернулся к осмотру разобранного карбюратора. До всех этих прапороофицерских заморочек типа происходящих ему, видимо, было, как до естественного спутника Земли строевым шагом.

— Понятненько, пан прапорщик, — с задумчивым, совсем не подходящим для его широкого лица, выражением произнес Владимир Иванович. — Мы, значит, к вам с проверочкой, а вы в служебное время, значит, личные дела. Непорядочек, непорядочек.

— Никак нет, не служебное, пан подполковник! — нашелся Пацюк — Я после дежурства, сейчас положен сон, а я вот…

— Вы на дежурстве выспались, да, пан Пацюк? Понятненько, непорядочек А бензинчик почему-с? Бензинчик-то не из личных запасов, ать? Непорядочек.

Воин-механик с карбюратором заинтересовался спектаклем и уставился на Корташова снизу.

— Да не, пан подполковник! То свой же бензин, Мой личный запас.

— А противопожарная безопасность? Как с этим? — поинтересовался ракетчик Где «противопожежний щит»[15]?

— А так я ж слежу, пан подполковник. Я все слежу.

Я…

— Росписи личного состава о проведенном инструктаже перед опасной работой имеются? — Корташов уставился на прапорщика, не моргая. Тот не в шутку занервничал.

— А… А… А вы, пан подполковник, вы по пожарной части будете у нас в части, да?

— И по пожарной… — в размышлении кивнул Корташов. — Я теперь тут по всем буду, прапорщик Пацюк. По войне и по миру, по всем. Вот, хочу все знать. Как соотносится с личным временем использование трудовых усилий вверенного Батькивщиной[16] личного состава? Вы кто по должности, Пацюк? Эти люди — ваши непосредственные подчиненные?

— Не, они это… Ну…

— Ну?

— Э…

— Ну-ка, своих слуг отсюда «кыш», — негромко распорядился Корташов.

— Щас, щас все решим, все решим, пан подполковник Все… Ну-ка, Петя ты это… И ты тоже, как тебя…

Рядовые прошествовали к выходу из коморки с двух сторон от подполковника.

— Старший лейтенант Первушин! — гаркнул вдруг подполковник в пространство. — Научите рядовых воинской вежливости! Отдание чести, а также выходить, заходить в помещениях в присутствии старшего по званию.

Как только дверь за солдатами вернулась в исходное состояние, из-за нее послышалось: «Стоять! Смирно! Имя?! Фамилия?! Должность?! Ваша, товарищ р-рядовой?! Не слышу!» — И тут же что-то загрохотало вниз по ступенькам, затирая следы шин.

— Значит, мотопед чиним? — спросил Корташов с каменным выражением.

— Мы… это… мы щас замнем, товарищ подполковник — На прапора внезапно напало заикание. — Я у… у… устраню все. М… мы решим, р… решим. Я г… г… готов.

— К чему ты готов, говнюк? Взятки давать? — Корташов опасно придвинулся, и Пацюк интуитивно отстранился. Ты знаешь, дебил ручной, что война? Знаешь?! Война идет! Наших убивают! Суки америкосовские бомбят с воздуха! А ты лайбу чинишь, сволочь? Я тебя сейчас сожгу здесь на хрен, вместе с твоим бензином. Я тебе щас в жо… вставлю, контра недорезанная. Должность твоя, скотоложник?!

— А… я… это… я…

Ты техник?

Так… так точно, п… пан п… п… подполков…

— На какой кабине, прапор?!

«Пэ-ч… чет… тырнадцать».

— «Пэ-четырнадцатая»? Отлично. — Владимир Иванович чуть сбавил тональность. — Она у тебя хоть фурычит? Нет?

— Нет… В см… мыс… л… ле, да. Ф… фур… р… рычит.

— Дай бог, дай бог, — кивнул сам себе Корташов. — Короче, прапорщик Давай-ка все покуда на хрен. И мопед тем более. Давай-ка, дуй туда. Бери, кого требуется из лично-подвластного состава, и туда. Я щас тут доразбираюсь и проверю. Подожди! К тебе солдатика приставлю. Ты не косись, что он танкист и младший сержант. Учти, я распоряжусь, дабы, если что, он тебя тут же пришил? У него «Калашников» на взводе будет. Это если на связь станешь выходить, когда не просят, или еще что. А я подойду с новой рацией, будем с тобой… Не, не тебя покуда — радуйся… антенну натягивать. Все! Дуй, давай!

Вот так на объекте РТВ полностью сменилась власть.

Скользит петля, фаланга не бежит —Команды не было.Однако и фаланги —Смыкание щитов и копья в грудьПротивника, давно уж нет.Так, добивают кое-где,С размаху, от плеча рубя мечами, Разделывая мясо — ищут души,Иль сердце — вряд ли мозг…Да, греки, говорят,Не знали точно, для чего он нужен, Хотя не греки тут и времена не те.Какие? В том ли речь?

9. Правители-транжиры и экономные маршалы

Турция страна не маленькая, к тому же она гористая. Горная местность, даже если над ней летишь, априорно предстает малопроходимой и большой. Эдакий инстинктивный геометрический навык, выданный приматам эволюцией в качестве бонуса. Топология ломаной поверхности без всякой тригонометрии ощутимо превосходит плоскость. Так что лежащая под крылом турецких F-4 украинская равнина никак не может поразить своей протяженностью. Некоторый психологический дискомфорт на пилотов накладывает разве что нестыковка красот раскинутой снизу местности и желания подозреваемых в существовании аборигенов ее защищать. Постоянно наблюдаемые архитектурные ансамбли неопровержимо доказывают, будто туземцы все-таки наличествуют. Благо четко выявлено, где конкретно локализован враг, а то бы стресс неизвестности выпил все соки бдительности еще на подлете. Конечно, для «Фантома» пройти шестьсот километров от Крыма до киевских окрестностей — это всего ничего. Само собой, не со сверхзвуковой скоростью. Истребители, явившиеся в XXI век из века XX, имеют дефектик, заключающийся в низкой, исключительно дозвуковой, крейсерской скорости. К тому же объект атаки — не аэродром посадки, к нему не следует подбираться строго по прямой. Схема последовательности и очередности налета отработана. Бомбардировщики зайдут на цель с разных ракурсов и различных высот. Не хватало еще рассмешить благодушных муравьев внизу столкновением собственных истребителей-бомбардировщиков лоб в лоб. Кроме того, ныне, после оскорбления в лучших чувствах боссов заокеанской империи, решено более не полагаться на уверения украиномовных вождей-шаманов в полной лояльности технических родов войск Следует, пользуясь случаем, провести профилактические меры в неоговоренных ранее пространствах всей Киевской области.

Смею предположить, что по поводу данной боевой операции кто-то из турецких авиационных «маршалов» высказал примерно следующее: «Ладно уж, если наш главный союзник и спонсор так настаивает, то пусть будет по-вашему, господин президент-бей и главнокомандующий. Однако попрошу все же подать приказ на данное действо в письменном виде и за вашей подписью. Я, понимаете, не жажду отвечать за потерянные самолеты, у меня не столь велик оклад, дабы купить хоть один-единственный Да, я понимаю, господин президент-бей, что на карте стоит куда большая штука, чем «Файтинг Фалкон», однако и рисковать мы будем не одним истребителем-бомбардировщиком. Да, усекаю я, уважаемый бей, что наш союзник за удовлетворение своей мстительной души отвалит нам и десяток F-16, если настоим. К тому же исконно турецкий полуостров Крым стоит неизмеримо больше, чем два-три подготовленных летчика, но все же…»