Война 2011. Против НАТО. - Федор Березин

Потому, не имея ни стратегической радиолокационной, ни тем более спутниковой, а тем паче экзотической агентурной разведки (которая, кстати, учитывая базирование турчаков в украинском Крыме могла бы экзотикой и не быть), операторы обороняющихся никоим образом не могли бы определить, какая из групп для чего предназначена. Вполне получалось спутать разведывательный или даже отвлекающий удар с основным бомбардировочным. Исходя из этого, перед истребителями ставилась задача по возможности перехватить все обнаруженные группы самолетов, дабы пусть и не уничтожить, но хотя бы сорвать максимальное количество заданий врага. Единственная помощь, на которую они могли рассчитывать, был последний на Украине С-200. В этом плане Добровольский с Бубякиным обсудили вариации взаимодействия. Сил у полковника ЗРВ осталось в обрез. Однако и у Добровольского их наличествовало не слишком избыточно.

Тут сказались все годы славной борьбы за демократию как оранжевого, так и прочих оттенков. Допустим — не первостепенно, но важно — что на оперативных, то есть доступных вот сейчас с ходу (без захвата неизвестно где размещенных стратегических запасов) складах бригады не хватало ракет, дабы вооружить все наличные самолеты по полной оснастке. Помогло то, что беды, как и самолеты агрессора, ходят группами. Ибо, опять же, не все из МиГ-29 40-й бригады тактической авиации могли взлететь. Причин для чего в свою, не радужную, очередь имелось несколько. Многие боевые машины были давненько раскурочены, так как превратились в залежи бесценных запчастей для своих братцев, случайно оказавшихся более везучими или попросту более новыми. Затем в бригаде не хватало летчиков. Точнее, опытных летчиков. Постоянная недодача керосина, а также не афишируемая кампания по сбережению ресурса истребителей, привела к тому, что налет часов основного количества личного состава оказался ниже всякой планки. И потому и тут тоже, как и в случае с самолетами, приходилось забирать у некоторых все (в плане часов реальных тренировок), дабы выдать другим в достаточной мере. Ныне все это сказалось одновременно. Война есть жестокая проверка государства на живучесть.

Теперь из всей бригады выставить для реального боя у Добровольского получилось только двенадцать машин. Самых лучших летчиков на самых лучших самолетах. Да, можно было бы набрать еще — и того, и другого. Немного, но можно. Но первый вылет на перехват настоящего противника никак не следовало сочетать с обучением азам. План вероятного удара по турчакам и так держался на волосинке; стало бы полной глупостью утяжелять ее искусственно.

16. Использованье селекции в военных целях

Так что Штирлиц-Редька служил. Хотя бы из принципа, дабы до срока, который у любого военного, кроме маршала, неминуем в пору расцвета (по крайней мере, так всегда почему-то думается), не сдавать должность полковникам, тем, что более всего на свете жаждут «у Амэрыцю». Правда, он почти решил для себя — будет нести караул до официального вступления «країни» в «атлантисты» Потом: «Извините, господа хорошие, англомовные, но тут уж как-нибудь без меня. Устал; тяжек воздух нам земли». А пока, не имея распоряжений из канувшего в Лету социалистического Отечества и даже из какого-нибудь другого, не своего, типа заморско-тропической чавесовской Венесуэлы, он нес службу как водится. В конце-то концов, не хотелось слиться в строю с повально прущими в армию лентяями, до уровня коих даже разгильдяйской офицерской братии восьмидесятых, молча, без тика и рыпанья к кобуре, пронаблюдавших растаскивание на части Союза, было ой как далеко. Естественно, попадались службисты, но те больше заботились о карьере, чем о боевой готовности. Если для движения к цели ее получалось окончательно послать на фиг, то делали они это с превеликим удовольствием. Однако у генерал-майора Редьки никак не шло из головы, что служит он все же в противовоздушной обороне, то есть в совершенно не наступательном виде вооруженных сил. Тем паче ныне, когда войсковые ЗРК поставлены на прикрытие мегаполисов. Черт возьми, конечно же, жители этой страны продолжали оставаться не блеющими, терпеливо ждущими манны небесной овечками, но неужели это считалось достаточным поводом для оправдания предательства их безопасности от бомбардировки с воздуха? Понятно, для кого-то считалось, но уж никак не для генерала Редьки.

Николай Николаевич относится к своим истинным обязанностям со всей возможной старательностью. Кстати, и к бюрократической стороне дела тоже, ибо бумажная волокита, несмотря на все уверения мечтателей-технократов двадцатого века, наглой контрабандой перетянула увесистые тюки сюда, в двадцать первый. Все компьютерные причиндалы оказались просто довеском, маскировочной сетью. Поскольку бесхозный Штирлиц-Редька работает командиром полка, то бумагомарательной волокиты у него выше крыши. Благо имеется кое-кто в штате, занятый исключительно такими делами. Это очень и очень кстати, ибо с некоторых пор в бумагомарательство вплелся новый вредоносный фактор — вся бюрократия творится на мове. Фактор вопиюще важен для всех приезжих инспекций, он даже затмевает важнейшую в былом тоталитаризме строевую подготовку. Не исключено: это связано с отсутствием бетоно-, а также асфальтопроизводственных мощностей, равных союзным. Где прикажете маршировать, печатая шаг? На расчищенном лужку? Моволопотание настолько величественно, что настоящая боевая подготовка на ее фоне что уборка сортиров: делать кто-то должен, но особенных специалистов-сантехников военные училища не выпускают. В армии Самостийности отменен даже стройбат — исключительно криминогенная, но и весьма рентабельная армейская структура в плане увековечивания человеческих усилий в камне. Видимо, строить для Вооруженных сил Украина ничего и не собирается. А зачем, в самом деле? Плакаты в «ленинских комнатах», конечно, запрещено переводить слово в слово — надо изгаляться мыслью, менять «змист»[26] и стиль коренным образом. И портреты тоже лучше бы заменить на крепостного Шевченко (будет повод рассказать солдатушкам о том, как счастливо жили их праотцы под поляками) или лучше Махно, но без ордена Красного Знамени на фото (маловероятно в теперешнее время, но могут выискаться неуместно вопрошающие умники). Ко роче, бумаготворчества пруд пруди. Мальчики, жаждущие отслужить положенный годик в армии легко, должны с подростковых портков овладевать искусством рисования и каллиграфического письма.

Николай Редька в этом не очень, но благо он проскочил период юности давно и теперь имеет в подчинении штат. Есть время заняться сортирами, то бишь невостребованной свыше боевой работой.

Тут уже приходится быть истинным Штирлицем. Да, кстати, о штатной структуре. В условиях резкого сокращения количества наземно расставленного ПВО число командных должностей убавилось. Потому генерал стоит в полковничье-подполковничьей ячейке — в уровне командира полка. Конкретно, 156-го зенитно-ракетного. Но с другой стороны, если судить по охвату, а главное, значимости прикрытой этим полком территории, тут должна быть как минимум бригада, но лучше дивизия. Это, конечно, на штатном поле былой мощи СССР, когда ПВО значилась отдельным видом ВС. Теперь она, как у американских старших братьев, входит в ВВС. Правда, толку от данного вхождения нуль целых, нуль в периоде, ибо на самом деле в подчиненной Редьке группировке, обороняющей две области и более семи миллионов граждан Самостийности, «боевые летающие ударные комплексы», то есть, попросту, истребители — отсутствуют начисто. В таких условиях выполнение задачи прикрытия неизбежно ветвится в непролазное дерево из возможностей. Точнее, из невозможностей.

Защитить более ста городов тремя дивизионами «Буков», при всей их продвинутости, попросту нельзя. Мало того что пусковых и локаторов, да и готовых к взлету ракет просто не хватит ни для чего, так еще и сам «Бук» создавался вовсе не для таких глобальных функций. Его зона поражения и Даже зона обнаружения целей не охватывает всей территории, а при теперешнем разбросе позиций еще и не обеспечивает взаимное перекрытие этих зон, что в тоталитарные времена управления страны хмурыми, но практичными дядьками, конечно предусматривалось. Может, стоит действительно переключить энергию военного творчества на контроль тщательности перевода табличек на кабинетах? Однако Николай Николаевич учился не на писаря. Творческую жилку приходится затачивать на садоводство. Дерево возможностей надо со всей серьезностью прививать и обхаживать.

Итак, у нас три дивизиона — в общем двадцать семь пусковых. Попробуем… К сожалению, Редька не един в трех лицах. Потому неплохо бы иметь на должностях командиров — активных мальчиков-майоров, думающих не только о мовоязычии, но и о боевой… Где распоряжения сверху, ставящие одно выше другого? Где разрешение похе… ть мовоблудие и заняться боевой работой? Нет такового распоряжения, а потому мальчики-майоры, а уж тем более седые дяди подполковники, озабоченные карьерным ростом, могут втихую отписать в верхние эшелоны престольного града Киева бумаженцию на той самой мове. Мол, так и так, оный генерал Рэдька, то бишь Редька, не уделяет должного внимания подготовке к слиянию с атлантическим сообществом старших братьев, а вместо этого изнуряет подчиненных не востребованной ныне инженерной подготовкой, а также тренировкой в неактуальной ныне защите от оружия массового и прочего поражения, из-за чего солдаты и офицеры не успевают осваивать англо-, и даже. украиноязычные команды, а, оставаясь неучами, по-прежнему пользуют примитивную, варварски вычурную российскомовную терминологию. От имени офицеров-патриотов, стоящих под «жовто-блакитным прапором»[27] героев прошлого Романа Шухевича и Ярослава Стецько[28], просим разрешить невозможную ситуацию. Дата, подписи: доблестные налогоплательщики такие-то и такие.