Жестокое желание - М. Джеймс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Всю вечеринку я думала о Лоренцо. Разговаривала с мужчинами, которые могли бы захотеть стать моим покровителем, которые могли бы облегчить мой путь вперед, и знала, что неизбежно откажу любому, кто сделает попытку, потому что мне не нужен никто, кроме Лоренцо. Ночь в моей квартире еще больше убедила меня в том, что под холодной, деловой внешностью скрывается человек, который является всем, чего я хочу. Я могла бы полюбить его, если бы он позволил себе быть таким человеком, а не тем, кто все переосмысливает.
Звук хлопнувшей двери в гримерку выбивает меня из колеи. Я чуть не выпрыгиваю из кожи, издавая недостойный писк, когда мои пальцы хватаются за край туалетного столика, а затем мое сердце замирает, когда я вижу Лоренцо позади себя, отраженного в зеркале.
Как будто мои мысли вызвали его. Как будто он услышал все, о чем я думала, и пришел сюда за мной.
Я поворачиваюсь, сердце колотится в груди, и как раз вовремя, чтобы увидеть, как он резко закрывает дверь и поворачивает замок. Он движется ко мне длинными, быстрыми шагами, которые сокращают расстояние между нами, а затем обе его руки оказываются на моем лице, притягивая меня к себе, и его рот накрывает мой в обжигающем, пожирающем поцелуе.
Мой рот открывается без раздумий. Я тянусь вверх, хватаясь за переднюю часть его пиджака, зная, что должна оттолкнуть его, но желая лишь притянуть ближе. Поцелуй получается жестким и наказуемым, его зубы скребут по моей нижней губе, его язык проникает в мой рот и жарко сплетается с моим, но я не могу думать о том, как хорошо все это ощущается. Как сильно я хочу того, что он делает со мной прямо сейчас.
Лоренцо стонет, его твердое тело прижимается к моему, когда он толкает меня обратно к столу. Его член упирается в мое бедро сквозь тонкую ткань костюма, твердый и настойчивый, и я стону в поцелуе, понимая, что должна требовать объяснений, но не в силах сделать ничего, кроме как поцеловать его в ответ.
Он наконец разрывает контакт, тяжело дыша, его зеленые глаза темны и дики от вожделения. Его челюсть стиснута, на лице отражаются какие-то неразборчивые эмоции, и я не знаю, ужасаться ли мне или возбуждаться, поскольку вижу, что он возбужден.
— Тебе не следует здесь быть, — шепчу я, и Лоренцо мрачно усмехается, его бедра все еще прижаты к моим.
— Я Лоренцо Кампано, — выдыхает он, его взгляд темнеет и тяжелеет, когда он задерживается на мне. — Замглавы самой могущественной мафиозной организации в Лос-Анджелесе. Я могу заходить, куда захочу.
Мое сердце колотится сильнее от этого, восхитительное сжатие глубоко в моем сердце, воюющее со всплеском страха, который пронзает меня. Этот мужчина может делать со мной все, что захочет, но сейчас я хочу этого. Я хочу быть полностью в его власти, так, как никогда не была ни с кем. Это должно пугать меня, и так оно и есть.
Его рука скользит по моим волосам, пальцы перебирают тугой пучок на затылке.
— Ты знаешь, почему я последовал за тобой сюда, детка?
Я качаю головой. Я могу придумать сколько угодно причин, но я хочу услышать его. Я хочу услышать, что он скажет.
— Я видел, как ты разговаривала с другими мужчинами на вечеринке. Я видел последнего мужчину, с которым ты разговаривала, флиртовала с ним. Смеялась над его шутками. — Пальцы Лоренцо впиваются в мой пучок, откидывая мою голову назад. — Ты знаешь, кто он?
Я снова качаю головой, небольшое, быстрое движение против напряжения пальцев в моих волосах, колеблющихся между страхом и желанием. То, с какой силой Лоренцо держит меня, будоражит что-то глубоко внутри меня, разжигая горячее, новое желание, о котором я и не подозревала. Мне никогда не нравилось, когда меня сдерживали или причиняли боль, как это делал Альфио, но с Лоренцо все по-другому. Я доверяю ему, хотя, возможно, и не должна. Я не верю, что он действительно причинит мне боль.
— Он сказал, что его зовут Егор, — шепчу я. — На самом деле я мало что знаю, кроме этого.
Взгляд Лоренцо темнеет, зрачки расширяются, челюсть сжимается, когда он наклоняется ко мне.
— Он из Братвы, — бормочет он, его глаза скользят по моему лицу, спускаясь к вырезу платья. — Я стоял и смотрел, как ты флиртуешь с мужчиной из братвы, в то время как последнее воспоминание о том, как я тебя видел, это твоя постель, твоя кожа, заляпанная моей спермой. — Его бедра снова впиваются в мои, его член упирается в мое бедро, точно говоря мне, как сильно он хочет повторить этот опыт.
Кусочки начинают складываться в единое целое.
— Ты ревнуешь, потому что я разговаривала с кем-то из Братвы, — шепчу я. Маленькая, безрассудная часть меня хочет подтолкнуть его дальше. — Что бы ты сказал, если бы я сказала, что он упомянул о том, что его организация хочет внести свой вклад в балет? Покровительствовать ему? Хорошее русское развлечение, сказал он и упомянул, как высоко ценятся балерины в России…
Я не успеваю закончить то, что хотела бы сказать дальше. Лоренцо снова прижимается к моему рту, горячему и жесткому, целуя меня так грубо, что на мгновение я задумываюсь, не пустят ли его зубы мне кровь на губе.
— Ты моя, — рычит он мне в губы, тяжело дыша. — Моя, Мила Илени, и…
Я отшатываюсь назад, несмотря на его руку в моих волосах и бедра, удерживающие меня, задыхающуюся от нехватки воздуха.
— Я пыталась стать твоей! — Я отшатываюсь назад, глаза расширены, грудь вздымается. Рука Лоренцо лежит на моем бедре, задирая юбку, его ладонь впивается в ткань. — Ты продолжаешь отказываться от того, что я предлагаю…
— Я хочу, чтобы ты была моей без всяких условий. — Его рот снова притягивается к моему, язык лижет те места на губе, где он меня укусил. — Я хочу, чтобы ты умоляла меня быть внутри тебя, потому что ты хочешь меня, и ни по какой другой причине.
Его рука скользит под юбку, поднимается по гладкой длине бедра и проникает между ног, прежде чем я успеваю запротестовать. Он застонал, почувствовав тонкий шелк стрингов под моим платьем, влажный и прилипший
