Путь к жизни - Сергей Уксус

– Вам туда, брат. Вон тот красный шатёр. Доложите досточтимому Римзо. Возможно, он сумеет вам помочь, – после чего коротко поклонился и быстро куда‑то ушёл, оставив гостя подбирать отвисшую челюсть.

«Римзо – досточтимый?! Да этот толстяк даже генералом ордена становиться не хотел! Да он всю жизнь от политики, как Неправедный от „Света Веры“, бегал! Да что, гоблины задери, тут происходит?!»

Коня пришлось оставить в импровизированной конюшне – несколько больших навесов с коновязями и без какого‑либо намёка на стены – и подниматься на холм пешком, поскольку в пределах лагеря ездить можно было разве только на телегах. В другое время такой порядок изрядно бы удивил посланца, сейчас же ему просто было не до пустяков.

Подъём занял около получаса и оказался довольно утомительным. И это несмотря на ступени, вырубленные кем‑то в довольно крутом склоне. Пару раз Зехван останавливался, чтобы перевести дух, и во время этих остановок изучал открывающийся с высоты вид. Прежде всего в глаза бросился ещё один лагерь, раскинувшийся примерно в двух полётах стрелы от армейского. Вокруг него не было частокола, палатки стояли вперемешку с шатрами и даже шалашами как‑то бестолково, россыпью. А ещё выглядел второй лагерь странно пустынным, как будто его обитатели то ли разошлись кто куда, то ли попрятались. Внимание привлекла группа шатров, расположенных несколько наособицу: шесть из них окружали седьмой, над которым слабо колыхалось под ветром нечто, похожее издали на храмовый штандарт. Дыхание, которое начало было выравниваться, тут же опять сбилось: это что получается, святейший там?! Но почему?!

Забыв об усталости, Зехван чуть ли не бегом направился к вершине.

* * *

– …крошка с клеем.

– Что? – Зехван с трудом оторвался от созерцания колдовской фигуры, нарисованной чем‑то белым на серой глине.

– Я говорю, – невысокий толстячок в поношенной рясе чуть повысил голос, – что это мраморная крошка с клеем. Когда высохнет, её ни одному ливню не размыть. А вам, брат, не стоит так долго смотреть на пентаграмму – можете не вернуться.

– Простите, досточтимый брат, – посланец уважительно склонил голову, – что значит не вернуться?

– Тело останется, а душа улетит… м‑м‑м… куда‑нибудь. Хотя странно, – буркнул досточтимый себе под нос, – я думал, ваша устойчивость намного выше. Н‑да. Или это усталость сказывается? Всё же долгое путешествие, опасности, да тут ещё и новости, – он ухватил себя левой рукой за подбородок и почесал пальцем щеку. – Хотя какая разница? М‑м‑м… Вы что‑то хотели мне сообщить, брат Зехван?

Маг развернулся и не торопясь направился в обход чертежа, внимательно вглядываясь в идущие по кругу непонятные значки. Демонстративно почтительно держась чуть позади, Зехван шагал следом, не зная, с чего начать. Приставать с вопросами, выясняя обстановку, было невежливо, сразу требовать пропуска к святейшему… Врождённая осторожность начинала выть в голос при одной только мысли об этом. В конце концов, стараясь, чтобы голос звучал как можно более нейтрально, посланец начал:

– Досточтимый брат, мне необходимо доложить святейшему о выполнении поручения.

– Докладывайте, – не останавливаясь и не оборачиваясь, Римзо махнул рукой в сторону видневшегося вдали Дрегса. – Вас пропустят. Но только туда. А вот обратно – не обессудьте.

– Досточтимый брат?

– Не выпустят вас обратно. Слишком велик риск, что вы притащите с собой заразу.

– Простите, досточтимый брат, – теперь в голосе Зехвана звучало искреннее недоумение, – я не понимаю. По пути сюда я слышал разные разговоры и видел, как расстреливают ворон, но что за зараза и почему все так её боятся?

– Не понимаете, – хмыкнул толстяк. – Я бы сказал, не знаете. Потому что… – он неожиданно остановился, присел, проколол извлечённым из широкого рукава небольшим кривым ножом палец и выдавил несколько капель крови на один из знаков. Потом продолжил, вставая: – Потому что понимать тут нечего. Дёргали дракона за хвост и додёргались. Чудовище проснулось.

– Досточтимый брат, вы говорите о Неправедном? – на всякий случай уточнил посланец и споткнулся на ровном месте, наткнувшись на взгляд внезапно обернувшегося мага.

Некоторое время толстяк над чем‑то размышлял, потом с сожалением покачал головой и принялся объяснять:

– Как вам должно быть известно, брат, по ту сторону хребта тоже есть люди. И они не веруют в Справедливого. Соответственно, не подчиняются нашим досточтимым, досточтимейшим и святейшему. Что их, я говорю о досточтимых и так далее, совсем не устраивает. И потому эти досточтимые попытались распространить своё влияние за хребет. Вы, брат, можете об этом не знать, поскольку было это довольно давно, но вот о последовавшем ответе должны были слышать, – Римзо отвернулся и опять двинулся вокруг чертежа, не переставая рассказывать. – Я говорю о нашествии нежити, случившемся несколько десятилетий назад.

Зехван машинально кивнул: действительно, он об этом слышал. В его родной обители эту историю рассказывали всем послушникам, преподнося её, как пример коварства язычников и их неразборчивости в средствах. Правда, причины называли совсем другие – зависть, ненависть к служителям истинного бога, страх перед Его могуществом…

– Собственно, это был просто щелчок по носу, – между тем продолжал толстяк. Похоже, реакция собеседника его совсем не интересовала. – Не столько больно, сколько обидно. Нам просто указали наше место и погрозили пальцем. Не более.

– А нежить?! – не выдержал Зехван.

– А что нежить? – переспросил досточтимый.

– Она же людей ела!

– Главным образом простецов. Конечно, пришлось повозиться, отлавливая её и упокаивая, однако в конечном итоге это послужило укреплению веры и позволило братьям‑паладинам показать себя во всей красе. Да и, строго говоря, ела нежить только тех, кто не догадался от неё убежать. Слабенькая тогда была нежить. Несерьёзная, я бы сказал. Н‑да. На чём я… А! Так вот. Преподнесённый урок пропал втуне. Наши досточтимые, вместо того чтобы обратить своё внимание куда‑нибудь ещё, стали посылать за хребет карателей с приказом уничтожить некромантов. И допосылались. Этим самым некромантам надоело, что их пытаются прикончить, и они ответили. И результаты этого ответа вы, брат, можете увидеть вон там, – взмахом руки толстяк указал на видимые с вершины холма стены города.

– Тоже нежить? – на всякий случай уточнил посланец, который так и не понял, в чём именно состояла опасность в этот раз.

– Тоже нежить, – согласно кивнул Римзо, – но значительно более опасная. Представьте, что вы зарубили какого‑нибудь поднявшегося покойника, но он успел вас оцарапать… Представили? Как вы думаете, что с вами станет через некоторое время? А? Ничего страшного. Разве что царапины загноятся. А вот если вас оцарапает здешний покойник… – маг помолчал. – Хуже всего другое. Вы начнёте распространять заразу, ещё будучи живым. И вам вовсе не обязательно будет кого‑то царапать или кусать. Достаточно просто забрызгать слюной, – он развернулся, всё так же неторопливо подошёл к установленной возле шатра длинной скамье с резной спинкой, опустился на неё и кивнул Зехвану на место рядом с собой: – Присаживайтесь, брат. Передохните.

Стоило посланцу сесть, как вынырнувший откуда‑то молодой брат принёс им по кружке горячего ягодного отвара и тут же исчез.

– Мы с трудом научились определять тех, кто готов вот‑вот превратиться в нежить, – пробормотал толстяк, сделав глоток исходящего паром напитка. – Но беда в том, что распространять заразу несчастные начинают ещё до этого. А ещё, мы так и не научились снимать это… Даже не проклятие, нет. С проклятиями мы как раз бороться умеем…

«Интересно, – подумал Зехван, грея озябшие руки о горячие глиняные бока кружки, – меня с этого холма выпустят? Если я всё правильно понимаю, тем же солдатам про возможность передачи заразы через слюну не сказали. Да и не только солдатам… Но всё же, что со святейшим?»

– А со святейшим плохо, – как будто прочитав мысли посланца, сказал вдруг маг. – Храбрым он оказался. Слишком. Если бы сразу сбежал, может, сейчас был бы жив и даже здоров. А он не сбежал. И досточтимейшим, – это слово Римзо буквально выплюнул, – не позволил. А когда город оцепили, стало уже поздно.

Обернувшись к толстяку, Зехван наткнулся на пристальный взгляд прищуренных глаз и понял, что ему только что сообщили неофициальную версию. Ту, что ляжет в основу неизбежных слухов. Официально, скорее всего, объявят, что все верховные иерархи дружно решили остаться, чтобы бороться с детищами Неправедного. На самом же деле… На самом деле, похоже, ни святейший, ни его окружение просто не поняли, что происходит нечто из ряда вон, и упустили момент, когда можно было унести ноги.

Непроизвольно поёжившись, посланец уставился в свою кружку. Если он не ошибается, ему только что предложили выбрать нового покровителя. Причём выбор очень простой: либо досточтимый Римзо, либо прогулка в Дрегс. Прогулка без возврата. И времени на раздумья…