Воскресший для мщения - Сергей Рокотов

- Ничего ты мне не сделал... Только и я тебе ничего не сделал... Я за их дела не ответчик... Меня посадили администратором в казино, я и сижу... А в разборках я не участвовал, и никого не подставлял...

- Серьезно? - округлил глаза Алексей. - Тогда будешь жить... Пошел обратно в машину, но если ты свою пасть поганую ещё раз откроешь, я тебя убью. И пулю на тебя расходовать не стану. Вмажу один раз, и череп твой круглый пополам треснет. Понял?

- Понял, - еле слышно пробормотал Игорь и полез на заднее сидение машины.

Алексей подмигнул ему и сел на водительское место. Сунул пистолет в карман и тронул машину с места.

... Через час с небольшим они подъехали к даче Никифорова. Дача находилась в уединенном лесном месте. Вокруг не было никаких построек. Забора вокруг дачи тоже не было. Брусовой небольшой дом пах свежей древесиной.

- Вылезай, теперь приехали, - сказал Глотову Алексей.

Заложника вывели из машины. Олег открыл дверь дачи и пропустил туда Глотова. За ним вошли остальные.

- Говори номер телефона своего братана, и номер Михаила Лычкина тоже, - сказал Алексей. - Если, разумеется, хочешь жить. А не хочешь - так можешь и не говорить...

Глотов жить хотел и номер телефона назвал.

- Где будем его держать? - спросил Алексей хозяина.

- Можно в сарай, вон там хороший сарай стоит. Крепкий, с замком, оттуда не выберется. Свяжем вдобавок...

Алексей осмотрел сарай снаружи и изнутри. Помещение понравилось ему.

- Сойдет, - одобрил он.

Пленника с завязанными сзади крепким шпагатом руками втолкнули в сарай. Олег повесил замок и закрыл его ключом.

- Это дело сделано, - произнес он. - Что дальше?

- Дальше-то? Будем звонить его братану. И предлагать ему меняться заложниками, как положено в фильмах про шпионов.

Они вошли в дом, Олег поставил чайник, а Алексей набрал номер Живоглота.

- Здорово, Живоглот, - произнес он. - Кондратьев беспокоит.

- Очень приятно, - произнес довольным голосом Живоглот. Он давно уже ждал звонка, так как было договорено, что позвонят в офис, где работает Инна и сообщат номер телефона, по которому с Кондратьевым договорятся об условиях. - Заждался уже... А номер твоего сотового она нам не сказала... Крутая, падла... Мои ребята её так отделали, живого места нет, а кобенится и кобенится... Скоро трахать её начнем... Тут много желающих объявилось...

Алексей побледнел как полотно, но закусил губу и взял себя в руки.

- Трахать интересную женщину - дело приятное, - тихо произнес он. Совсем другое дело - трахать здорового парня... Кстати, почему ты не спрашиваешь, откуда у меня номер твоего телефона, Живоглот?

На том конце провода воцарилось напряженное молчание. До него только сейчас дошло, что он не должен был звонить на его номер.

- Ты труп, - прошипел, наконец, озадаченный Живоглот.

- Я давно труп, - отмахнулся Алексей. - Я труп уже с тех пор, как семь лет назад вы подослали своего Мойдодыра ко мне. Я труп, когда вы в колонию командировали Нырка. А уж с тех пор, как я отправил в ад Гнедого и трех его сотоварищей, я и вовсе уж потенциальный труп. Только вот хожу и хожу в качестве трупа и никак не могу поспать вечным сном... А, честно говоря, так устал от жизни... Вернее, не от самой жизни, а от того, во что вы её превратили, погань позорная... Ладно, хватит базарить... Я тебе сказал, что твоего братишку Игоря мы тут отоварим так, что никому мало не покажется... И сфотографируем, и пошлем, кому надо... И тебе, строящему из себя крутого, тогда уже не командовать никем... Петушиным братаном будешь, Живоглотище... Только, ради Бога, не говори в очередной раз, что я труп... Надоело...

Живоглот не нашел, что ответить. Молчал и сопел в трубку.

- Чего хочешь? - спросил он наконец.

- Культурного обмена. Смотрел фильм "Мертвый сезон"? Вот так и поменяемся, ты мне Инну, я тебе твоего Игорька. Лады?

- Лады, - прохрипел Живоглот. - Где и когда?

- Меняться будем ночью, на тридцать втором километре Минского шоссе. Только учти, если что, я его мочу без предупреждения. А дальше, делай, что хочешь... Но если согласен на честный обмен, запомни - чтобы Инна была жива и здорова... Пальцем чтобы её больше не трогали, понял?

- Взаимно.

- А мы твоего Игорька и так пальцем не трогали. Поначалу он, правда, меня малость разозлил, так я предложил ему, крутому качку, выйти со мной, старым и седым зэком один на один, так он почему-то не захотел... А так жив и здоров, кемарит в сарае, чистом и теплом, между прочим... Все культурно, Живоглот. Итак, слушай меня внимательно. Ночью, в три часа одна тачка, повторяю, одна, подъезжает к тридцать второму километру Минского шоссе. В ней находится Инна. В нашей тачке твой брательник. Я подхожу один и смотрю, все ли в порядке с Инной. Ты подходишь и проверяешь наличие твоего живого и здорового Игорька. Потом они идут друг навстречу другу и садятся в свои машины. А страховщики держат их на прицеле, в случае какого-нибудь кидняка с чьей-либо стороны. В случае чего, шмалим без предупреждения. Учти, мы стреляем без промаха. Всех положим, и братана твоего, и тебя... Так что, давай уж по-честному, хотя ждать от вас такой милости, наверное, неразумно. Просто выхода другого нет... Ну, как тебе мой планчик, бригадир?

- Нормальный планчик. Сойдет...

- Тогда пока все. Жизнь твоего брательника зависит от жизни и здоровья Инны. Бывай. Телефончики друг друга знаем, будем созваниваться... Да, слушай, вот ещё что - один вопрос, так для интереса - удовлетвори любопытство, скажи, кто задушил Мойдодыра?

- А не до фига ли ты хочешь узнать? Не жирно ли будет? - проворчал Живоглот. - Больно уж много ты от меня хочешь... Может тебе ещё сказать, сколько я получаю в месяц и назвать номера моих банковских счетов?

- Твоих грязных денег мне не надо. И то, что получаешь ты гораздо больше, чем тебе положено, я прекрасно знаю. А за вашего Мойдодыра я семь лет в зоне оттрубил... Так что любопытство мое вполне естественно...

- Один парень задушил, - неохотно ответил Живоглот. - Его уже того... нет давно на свете... Зачем нам лишние свидетели? Ладно, все...

Кондратьев нажал кнопку телефона и молча глядел на Олега и Валеру... Олег заметил, что он выдохся от этого разговора, и теперь стало очевидно его сильное волнение...

... Живоглот же сидел на колченогом стуле и тупо глядел в пол. Потом поднял глаза на привязанную к железной кровати Инну. Лицо её было в кровоподтеках и ссадинах.

- Ну что? - блеснув глазами, спросила она. - Понял, что как аукнется, так и откликнется?

- Заткнись!!! - заорал Живоглот. - Заткнись, сука! Не выводи меня, а не то не доживешь до утра! Урою здесь на месте, и будь, что будет!

Тут же раздался звонок, и братки из казино сообщили ему, что приехали какие-то люди якобы от Ферзя, вышли поговорить с Игорем. Сели в вишневую "девяносто девятку" и куда-то уехали.

- Суки рваные! - заорал ещё громче Живоглот. - Раньше-то сообщить не могли? И зачем таких недоумков я поставил на охрану казино?!!!

- Так он же сказал - все нормально, - пробасил недотепистый охранник. - А тут как раз за выручкой приехали, Игорь крикнул, чтобы Дима им все выдал, а у него, сказал, срочный разговор... От Ферзя, ведь..., оправдывал он себя.

- А если ему в тот момент дуло к спине приставили, тогда что, придурок? - прошипел Живоглот. - И ни от какого ни Ферзя это был человек! А пешка, сама рвущаяся в Ферзи, - прошептал он уже самому себе.

Тупой, необразованный и мало изобретательный Живоглот был в недоумении. Он не знал, что делать. С одной стороны ему безумно было жаль брата, единственного человека, которого он в этой жизни любил, но с другой он знал, что Кондратьева, который убил Гнедого, упускать не надо, что за это с него могут очень серьезно спросить... А от шефа пока не поступало никаких сигналов, то ли он не знал про гибель Гнедого, то ли просто никак не хотел реагировать, держал паузу. И теперь, когда жизнь Игоря была поставлена на карту, Живоглот был рад этому молчанию...

Он закурил и вышел из комнаты. Они находились в запущенном загородном домишке не так уж далеко от Москвы по Волоколамскому направлению. Для этой операции один из братков предоставил садовый домик своего пенсионера-отца. Туда и привезли Инну...

... Она была привязана к железной кровати после того, как Живоглот жестоко избил её.

Михаил лихорадочно курил во дворе, сгорая от нетерпения. Перед Инной он пока не хотел зарисовываться.

- Он был в казино и увез оттуда Игоряху, - сплевывая на землю, мрачным голосом сообщил Михаилу Живоглот. - Сам позвонил... Предлагает обмен.

- Вот сволочь, - побледнел от жгучей досады Михаил. - Да, ему палец в рот не клади... Мигом соображает, что ему делать...

- Вот и ты, ума палата, сообрази, что нам делать. Я Игорька ему тоже сдавать не хочу. Один он у меня...

- Надо подумать... Хорошенько подумать... Ясно одно, соглашаться на его условия нельзя ни в коем случае...

- Так что же мне, брательника подставлять? Тебе вот никого не жалко ради денег... А я как буду жить, если он его... - Договаривать он не стал. - Не шутит он, понял? Сам видел, что от Гнедого осталось... У него такой голос, что он и бабу свою не пожалеет ради дела, я так кумекаю, Лыко.