Воскресший для мщения - Сергей Рокотов

Но, когда она приблизилась, сомнения в том, что это она, стали совсем уже сильными. Но тут произошло неожиданное. Вдруг послышался шум автомобильных сирен, и как из-под земли на трассе появилась милицейская машина.

- Быстрее! - крикнул Игорю Живоглот.

- Быстрее! Сюда! В машину! - крикнул женщине и Алексей. Входить в объяснение с милицией в его планы не входило. Как-никак, только вчера он лишил жизни четырех человек, как это ни странно, но четырех полноправных граждан России, что предусматривается статьей сто пятой Уголовного Кодекса, причем при отягчающих обстоятельствах, наказуемых пожизненным заключением.

Женщина побежала быстрее и нырнула в машину. Уже по запаху Алексей окончательно понял, что это не Инна. Духи её, а запах не ее... Но было уже поздно. Две милицейские машины с мигалками и сиренами на огромной скорости летели со стороны Москвы. "Ауди" рванул с места, и то же самое сделал и Алексей. Одна милицейская машина стала догонять "Ауди", другая с визгом развернулась и помчалась за машиной Алексея в сторону Москвы... Что бы все это не значило, но надо было нажимать на газ, другого не оставалось. И Алексей, до которого отчетливо дошло, что его безобразно обвели вокруг пальца, как школьника, в отчаянии с остервенением давил эту педаль. Машина набрала скорость километров сто сорок и мчалась по левой полосе. Милицейская машина давала сигналы, требуя, чтобы "девяносто девятка" немедленно остановилась. Но останавливаться было нельзя...

- Ты кто такая? - наконец, сумел произнести Алексей, бросив быстрый взгляд в зеркало заднего вида и увидев напудренное лицо женщины. Она и впрямь была очень похожа на Инну.

- Кто ты такая? - повторил вопрос Никифоров, но ответа не последовало.

Тут вдруг милицейская машина стала ехать медленнее, и, наконец, совсем отстала. И тогда-то до Алексея дошло, что произошел самый настоящий кидняк, что он отдал Живоглоту его любимого брата, а Инна по-прежнему находится в опасности.

Он остановил машину у обочины и вышел из нее. Подошел к задней дверце, Олег из машины вылез, а Алексей сел рядом с этой женщиной.

Она сидела, постоянно как-то пряча лицо, и теперь отворачивалась от него. Он оторвал от её лица руки, которыми она его прикрывала и повернул её голову на себя.

- Кто ты такая?! - громко крикнул он.

Но он с ужасом увидел её мутные глаза, дрожащие губы, какой-то мертвенно бледный цвет лица и брезгливо оттолкнул её.

- Она же накачана наркотиками, - прошептал он. - Вот это да... Провели, как младенца... И все же, поглядите, как она похожа на Инну...

Она не столь была похожа на Инну, сколь являлась как бы грубой пародией на Инну. То же сложение, те же волосы, тот же овал лица, да и черты лица очень похожи... Откуда они откопали эту странную личность?!

- Помнишь фильм "Крестоносцы?" - спросил у Алексея Олег.

- Помню, - вздохнул он. - Понимаю, что ты имеешь в виду... Только он не признал в той юродивой свою дочь Данусю, а я фраернулся так, что ..., схватился за голову он. - А про фильм ты вспомнил не зря... Теперь я пойду за Инной сам... Другого выхода у меня нет... Пусть будет, что будет... Жизнь мне не дорога. Ради чего жить? Что я, ради того, что не успел отомстить Лычкину, поставлю на карту жизнь любимой женщины? Какой вздор... Нет, буду ждать их звонка... Пока вот молчат, сволочи...

- А с этой-то что делать? - спросил Валера.

- Отпускать её не надо. Завтра придет в себя, я и с ней побеседую. Хотя вряд ли она что-нибудь мне сообщит путного, но мы не имеем права брезговать никакой информацией. Только вот куда мне ехать, спрашивается? К Инне нельзя, там меня, наверняка, уже ждут. А другого дома у меня нет...

Тут раздался звонок мобильного телефона Алексея.

- А вот и они..., - прошептал Алексей. - Алло...

- Братаны! - раздался в трубке хрипловатый басок. - Я вам сейчас такое сообщу, обалдеете!

Алексей слушал, и Олег поражался, как мгновенно меняется выражение его лица. Из удрученного, почти отчаянного, оно стало по мере разговора просветляться, и, наконец, он яростно взмахнул кулаком и выкрикнул какой-то непонятный клич. А когда разговор закончился, он внимательно поглядел на Олега и Валеру и тихо произнес: - Нет, кажется, ещё не вечер...

Алексей сел на свое место, и они поехали в Москву.

- Так куда едем? - спросил, недоумевая, Олег.

- Кстати, не так уж далеко, - ответил Алексей. - Пересечение Можайского шоссе с Рябиновой улицей. Там нас ждут. И я предчувствую, что завтра нас ждет хороший день. И очень интересный...

- Какие там предчувствия? - поморщился Олег. - Давай, выкладывай, что он там тебе сообщил...

- Что сообщил, говоришь? Не могу пока сказать, тут присутствует нечто враждебное и непонятное, - покосился он на женщину, сидящую в сомнамбулическом состоянии на заднем сидении машины. - Могу сказать только одно - новости очень хорошие, настолько хорошие, что даже не верится...

- Инна свободна? - вскрикнул Олег.

- Нет, - нахмурился Алексей и снова замкнулся в себе.

Доехали до Рябиновой улицы, загнали машину во двор.

- А ну, пошла из машины, - выпустив Олега, Алексей схватил женщину за рукав и резко дернул на себя. Та покорно вышла, по-прежнему, не произнося ни слова, что было очень странно. "А не немая ли она, часом?" - пришла в голову странная, но вполне логичная мысль Алексею. - "Ведь подставная фигура, да ещё накачанная наркотиками, могла ляпнуть что-нибудь ненужное им ещё тогда, в машине, когда он в темноте вглядывался в лицо женщины, сидевшей на заднем сидении в Иннином пиджачке, с её прической, даже надушенной её духами... А эта только молчит, да мычит нечто нечленораздельное...

Она вышла из машины, и они вчетвером медленно пошли к подъезду, который назвали Алексею по телефону.

Было очень поздно или, вернее сказать, очень рано - шел пятый час утра... Было ещё совсем темно. Они поднялись на лифте на пятый этаж и встали перед обитой дерматином дверью. Алексей нажал кнопку звонка.

Медленно открылась дверь.

Перед Алексеем стоял человек лет сорока. Крупная голова, копна светлых волос с заметной проседью, густые рыжие усы, могучее сложение, уверенный взгляд небесно голубых глаз, с веселым прищуром, глядящих на Алексея. А из-за его спины высовывалась бородатое лицо Барона.

- Здорово ещё раз, тезка! - хриплым баском приветствовал его хозяин квартиры. - Здорово, братаны, Олег и Валерка! А вот блядь с собой зря привели, да какую-то корявую вдобавок. Гоните её взашей, не до неё сейчас...

- Кинули нас, Алеха, - глядя в сторону, проговорил Кондратьев. Кинули, как котят... Вместо Инны вот эту... подсунули...

- Ладно, не переживай, - утешил его хозяин. - У тебя, видать, зоркий глаз через раз. То, что ты лоханулся с женщиной - это, разумеется, хреново, но то, что ты углядел около казино с такого расстояния, это полностью искупает твою вину...

- Как искупает? Инну ведь могут убить... А для меня это самое страшное...

- Не убьют, - продолжал утешать его хозяин. - Резону нет им её убивать. Ты жди звонка. Тебе скоро позвонят. А мы все вместе к звоночку этому подготовимся как положено. Чтобы уже не лохануться ни в коем случае. Эту сучару запрем в кладовке. А потом поговорим с ней... А пока разработаем план действий. Время тут тоже не терпит.

- Ты знаешь, тезка, я опасаюсь, что с ней никак не поговоришь. Похоже она глухонемая, да ещё накачанная наркотой.

Хозяин поглядел на неё внимательно. В глазах его появилось чувство брезгливости.

- Где Инна?!!! Говори, падла! - закричал он ей на ухо, но та как-то странно отреагировала на его крик, дернулась в сторону и замычала.

- Вроде, так и есть, - покачал головой хозяин. - Изобретательны, падлы... Но ничего, наш сюрпризик побогаче будет...

15.

- Ты меня извини, Лыко, или Мишель, как тебе будет угодно за то, что я тебя тогда... того..., - говорил Живоглот Лычкину. - Погорячился, и неправ. И с меня шикарный банкет в любом кабаке, который выберешь... Кстати, кабак может быть, не только в Москве, но, например, в Париже или Амстердаме. Где наша не пропадала, почему бы на радостях туда не слетать? Твоя смекалка спасла мне брата и спасла меня от гнева братвы... Игоряха на месте, и дамочка наша тоже на месте... А эта твоя глухонемая шлюха, любительница героина пусть горит ясным огнем... Пусть что хотят с ней, то и делают...

- Она не моя, - вздохнул Лычкин. - Она покойного хозяина. Кого я только у него не видел за время нашей с ним дружбы? И негритянок, и японок. А тут в голову взбрело привезти убогую, мало того, что глухонемую, так ещё и наркоманку... Меня заставил глядеть на их развлечения, - стиснул зубы Михаил. Теперь его стало радовать, что издевавшийся над ним Гнедой мертв, а он по-прежнему пользуется авторитетом у братков. Потому что умный никогда не пропадет... - Я глядел на то, что они творят и ужасался - эта шлюха была так похожа на Инну, что порой просто жутко было... Сидел, глядел, мне казалось, что я вижу страшный сон, какой-то кошмар, фантасмагория какая-то... А Гнедой мне все подмигивал... Вот и доподмигивался, - злобно сверкнул глазами Михаил. - А вот - все на свете может пригодиться, даже такое... Как хорошо, что именно меня он послал за этой стервой в её нору, оттуда мы её ночью с тобой и выволокли...