Шпионы XX века - Филлип Найтли

Отношения с каждым месяцем становились все более кислыми. Одно сообщение УСС заканчивалось следующими словами: «…для наших зарубежных противников, и в первую очередь для англичан». С другой стороны, сотрудник СИС капитан Генри Керби позже охарактеризовал своих «кузенов» из УСС как «этнические отбросы Америки», в результате действий которых «одним махом вся наша система безопасности была поставлена под угрозу»(46).

Глубокая пропасть, разделившая УСС и английские разведывательные службы, означала нечто большее, чем конфликт мастера с подмастерьем, достигшим вершин ремесла и стремящимся избавиться от опеки. В углублении разногласий между ними большую роль играл политический фактор. Большинство американцев, работавших в УСС, были проникнуты антиимпериалистическими настроениями. Рузвельт считал, что европейский империализм был одной из важнейших причин войны, и рассматривал участие США в войне как возможность разрушить старые колониальные империи Нидерландов, Франции и Великобритании. УСС было не чем иным, как одним из инструментов, призванных приблизить их конец.

СИС и УСО, напротив, были заняты сохранением и восстановлением Британской империи во всей её предвоенной славе. Английская разведка не хотела позволить американской организации, родившейся совсем недавно, популяризировать свои антиколониальные идеи в районах, которые СИС и УСО считали принадлежащими Великобритании. Полковник сэр Рональд Уингейт, работавший в аппарате премьер-министра, следующим образом обобщил настроение англичан: «Мы воевали с Германией дольше всех, понесли наибольший урон и принесли самые большие жертвы, а в итоге войны мы потеряли больше, чем любое другое государство. Появились эти проклятые Богом американские профессора, толкующие о четырех свободах и об Атлантической хартии…»(47)

Означает ли это, что УСС оказалось радикальной организацией, несмотря на то что в числе её сотрудников были банкиры, юристы и крупные бизнесмены? Означает ли это, что оно было ориентировано влево, а СИС и УСО – вправо? Бесспорно, многие сотрудники УСС понимали, что человека невозможно заставить рискнуть жизнью и восстать против оккупантов без пряника в виде лучшего будущего. Уильям Филлипс, шеф лондонского центра УСС, писал Рузвельту, что народы колоний «заслуживают в будущем большего, чем просто возврат к их прежним хозяевам». А Роберт Сольбер, руководитель Отдела специальных операций в ведомстве Донована, заявил своему боссу, что «угнетенные народы» невозможно убедить начать сопротивление одними лишь актами саботажа, организованными УСС. «Они должны сопровождаться усилиями, направленными на содействие революции»(48).

Однако каким бы радикалом ни был рядовой агент УСС, его хозяев в Вашингтоне интересовала послевоенная американская гегемония, а не освобождение народов от колониального угнетения. Ким Филби, наблюдая за УСС в своей двойной роли – сотрудника СИС и агента КГБ, – дал мне марксистскую оценку такой политики: «Она являлась радикальной, реалистической и антиколониалистской лишь в самом узком смысле; она была направлена на то, чтобы принцип «открытых дверей» распространился на Французскую, Голландскую и Британскую империи. Причина была та же, что вынуждала череду американских правительств навязывать её Китаю, – экономическое господство. Реализм – возможно, но отнюдь не радикализм»(49).

В пользу точки зрения Филби имеются дополнительные аргументы. Генерал Макартур откровенно определял цели США в войне «как расширение рынков и распространение принципов американской демократии». Французы утверждали, будто бы у них есть свидетельства того, что представители УСС обращались к Хо Ши Мину – лидеру вьетнамских партизан. Было высказано предложение о готовности деловых друзей Донована после войны в обмен на экономические привилегии реконструировать в стране аэродромы, железные и автомобильные дороги(50).

Существовал также «Проект Бинго» – операция, которую УСС наметило провести в Индии в апреле 1945 года. УСС хотело организовать тайное постоянное изучение индийской экономики с целью «защиты американских интересов и безопасности в Азии». Предполагалось провести анализ англо-индийских трестов, картелей, банковских структур, дать личностные характеристики ведущим деятелям экономики и политики. Намечалось исследование возможных источников финансирования промышленного развития, послевоенных планов реконструкции и политических событий, способных оказать влияние на экономическую политику. УСС понимало, что англичане посмотрят косо на этот план и что необходимо проводить его в жизнь втайне и под надежным прикрытием. Тем не менее УСС предложило основать «разведывательные точки» для выполнения этой работы в Дели, Бомбее, Калькутте, Мадрасе, Карачи, Симле, Коломбо, Рангуне и Кабуле. Неясно, насколько далеко зашла реализация «Проекта Бинго». Из досье УСС следует, что схема и цели операции были разработаны достаточно подробно. Правда, нет документов, подтверждающих, что проект начал воплощаться в жизнь. Но поскольку позже ЦРУ добывало ту же информацию, которая предусматривалась «Проектом Бинго», можно допустить, что экономическая разведка, не вытекающая из требований безопасности, начала осуществляться УСС в Индии ещё в 1945 году(51).

Когда окончание войны было уже не за горами, УСС решило приступить к оценке своих отношений с советским союзником. Надо сказать, что сотрудничество было достаточно тесным. Несмотря на свои антикоммунистические взгляды, Донован понимал, что интересы дела требуют кооперации усилий со Сталиным. В декабре 1943 года он слетал в Москву, где заключил соглашение об обмене разведывательной информацией при посредстве американской миссии в Москве.

В результате УСС и КГБ поделились сведениями о том, какие технические средства используют их агенты в оккупированной Европе. В обмен на разведданные о стратегических целях для бомбардировочной авиации и о положении в оккупированных странах УСС передало КГБ миниатюрные фотоаппараты и шифровальное оборудование. Донован даже пытался организовать поездку сотрудников КГБ в Вашингтон, но она не состоялась, несмотря на поддержку начальника штаба сухопутных войск Джорджа Маршалла и посла США в Москве Аверелла Гарримана. Скорее всего это произошло из-за сопротивления Гувера, который смотрел на войну как на неприятный, но, к счастью, временный перерыв в его бесконечной охоте за коммунистами(52).

УСС было весьма встревожено возрастающей мощью и уверенностью Советского Союза. В отличие от немцев и англичан, которые к 1945 году почти полностью выдохлись, русские только начали набирать силу. Их огромные, прекрасно оснащенные новейшим вооружением армии под блистательным руководством триумвирата, состоящего из Сталина, Жукова и Василевского, ураганом ворвались в Европу. Это была новая, уверенная в себе Россия, полная решимости отодвинуть свои границы как можно дальше на запад и удерживать завоеванную с такими жертвами территорию под своим господством любыми, даже самыми жестокими средствами. Как же к этому относилось УСС?

Один из его сотрудников уже размышлял над этой проблемой. Это был Аллен Даллес, преуспевающий бизнесмен, бывший во время первой мировой войны американским дипломатическим представителем в Швейцарии. Донован завербовал Даллеса ещё во времена УКИ. В ноябре 1942 года он отправил Даллеса в Швейцарию с банковским кредитом в миллион долларов и заданием выяснить масштабы сопротивления Гитлеру в самой Германии.

Даллес был человеком крайне консервативных взглядов и стремился к восстановлению довоенной Европы. Уже через месяц после прибытия в Швейцарию он докладывал Доновану о призраке коммунизма, готовом захватить Европу, как только рухнет фашизм. Даллес считал ошибкой требование союзников о безоговорочной капитуляции Германии. Он хотел получить возможность вести переговоры с теми силами в Германии, которые способны воздвигнуть преграду на пути коммунизма. Риск такого рода предприятия был совершенно очевиден: если об этом узнают Советы, вновь пробудятся их страхи перед возможностью создания союза между Германией, США и Англией с целью сдержать коммунизм военными средствами. Так и получилось.

Весной 1945 года Даллес был поглощен операцией «Восход солнца». Он договаривался с генералом СС Вольфом о капитуляции немецких войск в Северной Италии. Поскольку русским не позволили участвовать в этих переговорах, они пришли к заключению: операция «Восход солнца» – не что иное, как попытка заключить в последний момент сепаратный мир с Германией. Советы решили, что союзники подтверждают самые страшные их опасения и вступают в сговор с наихудшими представителями Третьего рейха, чтобы повернуть оружие против Советского Союза.

Даже учитывая паранойю Сталина в этом отношении, точку зрения Советов вполне можно понять. В последние месяцы войны последовала серия предложений от высокопоставленных немцев о том, чтобы США и Великобритания присоединились к Германии и повернули оружие против Советского Союза с целью предотвратить его проникновение в Западную Европу. К англичанам обращались немецкий офицер разведки, перешедший через линию фронта во Франции, и итальянский промышленник, появившийся в английском посольстве в Швейцарии. Но основное внимание немцы сосредоточили на Даллесе, которого они считали «несгибаемым борцом с коммунизмом». В течение короткого промежутка времени итальянский клирик, австрийский бизнесмен и немецкий военно-воздушный атташе в Берне через УСС предложили союзникам заключить священный союз против коммунизма(53).